Импровиз. Война менестреля

Русанов Владислав Адольфович

Поэтому он поступил сообразно своим рассуждениям. Как только вожеронский главнокомандующий после недолгого размышления кивнул, спрыгнул с коня.

— Если это животное вам столь дорого, пран Пьетро, я готов его уступить по той цене, по какой оно мне досталось.

Улыбка, озарившая лицо кевинальца стоила тех тридцати «башенок», которые тому предстояло переплатить. «Не зря моя мать была тер-веризкой, — подумал Коло. — Ни один уважающий себя тер-веризец не провернёт сделку, если не будет уверен в прибыли хотя бы в половину от вложенных денег».

Пьетро с удивлением наблюдал, как разоружается усатый охранник. Самое обычное требование — сдать оружие. Ну, кто в здравом уме и трезвой памяти поведёт к правителю

совершенно незнакомого человека, не убедившись, что тот снял с себя всё железо. Ведь так можно нарваться и на наёмного убийцу, и просто на фанатика или обиженного в минувшие годы. Герцоги, князья и короли, чья охрана пренебрегала простейшими правилами безопасности, давно удостоились красивых памятников на площадях своих городов и велеречивых эпитафий, высеченных на мраморных и гранитных плитах в склепах Домов, к которым они принадлежали. Коло отстегнул ножны с узким кинжалом, похожим на стилет, от пояса. Вынул нож с широким лезвием из-за голенища, недобро усмехнувшись, пошарил за спиной, в свободных рукавах куртки из плотного серого сукна, извлекая на свет четыре метательных ножа. Поставил в угол караулки сумку, которую нёс через плечо на длинной лямке. Стража перешёптывалась, не скрывая восхищения. Пьетро так и подмывало потребовать, чтобы Коло позволил себя обыскать. У такого человека всегда найдутся какие-то неожиданности. Но, скрепя сердце, главнокомандующий повёл гостей к герцогине, которую уже успели предупредить.

Увидев отца Сабана, Кларина повела себя неожиданно не только для Пьетро, но и для Коло, не сумевшему сдержать — он приподнял брови, выражая крайнюю степень взволнованности.

Самопровозглашённая герцогиня, правительница Вожерона, глава Дома Сапфирного Солнца подобрала юбки и присела перед скромным священнослужителем, низко склоняя голову. Отец Сабан кротко улыбнулся и благословил Кларину знаком Вседержителя.

— Я не могу сказать, дочь моя, что рад всей той смуте, всему тому горю и кровопролитию, в кои ты погрузила державу, но я ехал сюда из самого Аркайла, видел многое в пути и осознал — внучка Лазаля представляет для его подданных гораздо большую угрозу.

— Я подняла голос против узурпаторши Маризы, взыскуя, прежде всего, справедливости. Мой сын Эрар — истинный наследник герцогской короны. Теперь у меня есть свидетель, слова которого не сможет оспорить никто.

— Ваша светлость? — непонимающе вопросил Пьетро.

Он знал по опыту, что оспорить в этом мире можно что угодно. Нет таких людей, чьим словам поверят все — от придворных лизоблюдов до портовых грузчиков. хотя. нельзя не признать, есть люди, пользующиеся уважением во всех слоях населения. Им поверит большинство. Чем же прославился монах из обители Святого Бердана, если его сопровождает по дороге из Аркайла опытнейший охранник, чьи услуги должны стоить баснословную сумму в звонкой золотой монете, а герцогиня-регентша, которую поддерживают храбрые и честные дворяне, с успехом противостоящие противнику, превосходящему по силе в несколько раз, кланяется, как старому знакомому? И поступок Кларины явно не был наигранным. Искренность не спрячешь, но и не изобразишь на заказ.

— Отец Сабан был духовником его светлости Лазаля, — охотно пояснила Кларина, с трудом сдерживая улыбку. — Он венчал нас. Теперь никто не сможет оспорить право моего сына на престол Аркайла.

Глава 8

Ч. 2

Главнокомандующий только головой покачал. Какая кому разница, взаправду сын Кларины имеет права на корону герцога или не нет? Можно подумать, прознав об этом, Мариза расчувствуется и отзовёт войска с юга державы. Или дворянство Аркайла помчится, сломя голову, приносить присягу Эрару. Как бы не так. Всё останется, как было.

— Теперь, опираясь на свидетельство отца

Сабана, — словно подслушав мысли Пьетро, сказала Кларина, — мы можем принять послов из соседних держав. Унсала и Трагера поддержат нас. Кевинал сможет оказывать помощь открыто. Так же Лодд и Вирулия, получив наши письма, не станут помогать Маризе.

— Трагера и Унсала, боюсь, погрязли в приготовлениях к отражению браккарского нашествия, — возразил главнокомандующий. — Великого герцога Валлио уже столько раз обвинили в поддержке мятежа на юге Аркайла, что для него ничего не изменит — законныли права на престолонаследие у Эрара или нет. Лодд и Вирулия думают, прежде всего, о собственной выгоде. Если торговля с Маризой будет приносить им звонкую монету, то они не откажутся от неё, чтобы мы не писали им.

— Но это не значит, что мы не должны пытаться! — вскинула подбородок Кларина.

— Конечно, ваша светлость. Я не пытаюсь вас переубедить. Я просто хочу напомнить, что в надежде на победу мы должны рассчитывать только на свои силы.

«А они иссякают», — хотел добавить Пьетро, но благоразумно промолчал.

— Прошу простить мою смелость, — вмешался вдруг Коло. Для простого охранника он выглядел слишком умным и образованным. Это ещё одна загадка, которую бывший лейтенант Роты Стальных Котов, хотел разгадать. Но позже, когда появится больше свободного времени. — Ни в коей мере не пытаясь подвергнуть сомнению правоту вашей светлости, хочу просто уточнить — после того, как наследником Аркайла был объявлен пран Гворр, разве право наследования не перешло к его потомкам? Юный Эрар, как мы выяснили, является прямым потомком герцога Лазаля, но он — младший сын, как ни крути.

— Пран Гворр был объявлен наследником, но не коронован, — поправил его отец Сабан, тяжело вздохнув. — В обстоятельствах, которые сложились в герцогстве в то время, передача наследования Айдену казалась полностью правомочной. Но теперь… Мы можем подать жалобу в Совет Архиепископов, обратиться к правителям держав. Союз Маризы с Браккарскими островами вызвал недоумение у многих. Никогда Аркайл не поддерживал северян в их непомерных притязаниях.

— Как всё сложно в этой политике, — поправил усы Коло, прикрывая ладонью улыбку. — Пожалуй, я буду заниматься привычным мне делом. Отправлюсь в Кевинал, найду благородного прана, который опасается за свои жизнь и здоровье… Пран Пьетро, — повернулся он к главнокомандующему, — гнедой, вне всяких сомнений, останется у вас. Я даже не буду требовать возмещения убытков. Просто прикажите подобрать для меня надёжного и выносливого коня, способного выдержать переход через перевалы на юг. Свою миссию я исполнил. Святой отец в безопасности и окружён друзьями.

— Не хотите ли послужить справедливому делу? — спросила Кларина. — Мудрые и опытные командиры у нас на вес золота.

— Ваша светлость… Я никогда не командовал солдатами. Тактика и стратегия представляют для меня такую же загадку, как грамота и устный счёт для портового грузчика. Даже если я вступлю в ваше войско рядовым бойцом, то пользы от меня будет не больше, чем от вчерашнего крестьянина.

— Понимаю и не смею задерживать, — кивнула герцогиня-регентша. — Благодарю вас за отца Сабана, оказавшегося в Вожероне вашими стараниями.

— А я присоединяюсь к словам моей правительницы, — Пьетро прижал ладонь к груди. — Прошу лишь об одной малости.

— К вашим услугам.

— Вы ехали через расположение войск Эйлии альт Ставоса. Продвигались вдоль его обозов, видели армию на марше. Хочу побеседовать с вами, задать несколько вопросов.

— Смогу ли я быть вам полезным?

— Вы — наблюдательный человек. Мне кажется, что ваши ответы помогут мне усилить оборону Вожерона.

— Но я — не военный.

— Зато я — военный. Я знаю, что спросить. А вы отвечайте, по возможности, подробно. Припоминайте всё до последней мелочи, что сможете.