In a hundred lifetimes
Шрифт:
«Еще мягко сказано», — с хрипом выдохнула Роуз, пытаясь выбросить из памяти лицо Доктора, искаженное презрительной усмешкой, слова, произносимые его голосом.
Так больно, что Роуз с радостью бы больше никогда не появлялась на Даунинг-стрит.
Запомни, не имеет значения, кто я и кто ты. Я по-прежнему где-то там, и я люблю тебя.
«Пожалуйста, вернись».
========== Sad, beautiful, tragic aka Me, You, and Us ==========
Автор: clarabella_wandering
Ссылка на оригинал: http://tumblr.com
Рейтинг: G
*
У
Конечно, так было всегда, но сегодняшнее недомогание заявляло о себе куда сильнее обычного. Будто таким нехитрым способом организм пытался отвлечь от ощущения, что сердца — оба чертовых сердца — вот-вот разорвутся на части, а спасения или облегчения не найти ни в регенерации и смерти, ни во всей вселенной.
Головная боль силилась заглушить то, о чем каждым ударом талдычили сердца — жизнь без Нее не имеет ни ценности, ни малейшего смысла.
Так оно и было. И Доктор знал это. И весь проклятый свет знал это.
Он, Доктор, Сокрушитель миров (Она всегда поднимала взгляд, когда он называл себя так, потому что знала, что в этом прозвище неразрывно сплетены правда и ложь), Надвигающийся шторм беспомощно свернулся в Ее, их (спустя несколько месяцев, проведенных рука об руку, они уже спали вместе), теперь уже только его постели, вдыхая Ее и их запах.
В последний раз, уверял себя Доктор, в последний раз, а потом запереть дверь и никогда, никогда больше не переступать ее порога.
ТАРДИС стонала низко и протяжно. На памяти Доктора, это был первый раз, когда Старушка оплакивала кого-то. Но кто бы на ее месте поступил иначе?
Он, изо всех сил прижав подушку к животу, разбивался на тысячи частей снова и снова.
— Прости, — тихо повторял Доктор, — мне очень, очень жаль.
Горькая сонливость окутывала его, но сны не сулили облечения. Сначала они принесут Ее, а потом оставят после себя во сто крат более жалящую пустоту.
Мысли, роившиеся в хаосе, вдруг выкинули воспоминание о киберлюдях из параллельной вселенной.
— Почему без эмоций? — спросила тогда Она.
Сглотнув, Доктор чуть не до хруста вжал подушку в ребра.
— Потому что это больно, — отвечал он.
И во всем мире нет ничего больнее, чем потерять Роуз Тайлер.
*
На следующее утро Доктор проснулся с ноющей спиной и мертвой душой, не подававшей ни малейших признаков жизни. По его просьбе ТАРДИС перенесла все костюмы его из комода Роуз в общую гардеробную. Без жалоб, без шума. Когда с этим было покончено, Доктор в последний раз оглядел комнату и, судорожно сглотнув, захлопнул дверь.
Она была синей, а перед ней всегда валялся коврик для ног, потому что Роуз имела все основания предполагать, что об уходе за обувью Доктор не имеет ни
Доктор и Роуз Тайлер.
Тряхнув головой, дабы избежать очередного то ли вздоха, то ли всхлипа, то ли стона, Доктор направил звуковую отвертку на дверь, и та в мгновение ока исчезла где-то в недрах ТАРДИС. Коврик пропал тоже.
Как завороженный Доктор простоял несколько секунд, а затем, будто сам не свой, рванулся в консольную с твердым намерением забыть розово-желтое существо, которым полнились оба его сердца. Несколько движений над кнопками, и Доктор снова отправился в путешествие.
*
Воспоминания о ней являлись в даже в самые неподходящие и нелепые моменты. Девушка с пшеничными волосами и очаровательной, более чем очаровательной улыбкой. Когда к Доктору наведывались гости из прошлого, улыбка его замерзала, а глаза тускнели. Впрочем, длилось это оцепенение всего мгновение, никто даже и не успевал заметить того, что в это мгновение Доктор, очертя голову, летел в самый ад, ибо Она была похоронена во всем: в мыслях, в подсознании, во всей жизни.
Бывали и другие моменты. Иногда Доктора с такой силой захлестывало памятью, что он обрывался на полуслове и невидящими глазами таращился в пустоту. После этих вспышек он моргал и принимался объяснять свое временное отсутствие тем, что мысли его превысили некий лимит скорости, существующий в умах Повелителей Времени. Или выдумывал что-нибудь еще менее правдоподобное.
Взъерошив волосы, Доктор вываливал на Марту огромный объем информации о каких-то наносуществах, населяющих Якское созвездие. Давящаяся хохотом Марта перебила его на полуслове:
— Все это отлично, и ты обязательно меня туда отвезешь, но сейчас я бы не отказалась от картошки.
Вот так просто светловолосый лик снова оказался в его уме. Сердца оборвались, улыбка окоченела. Все тело напряглось, когда через каждую его клетку, словно ток, пробежали сначала Ее смех, а потом — о Боже — и ее крик.
— Доктор, ты в порядке? — обеспокоенно поинтересовалась Марта.
Откашлявшись, Доктор отважно растянул губы в достаточно убедительном подобии улыбки («Из тебя бы вышел хороший далек»):
— Что? Ах да. Да. Я в полном порядке. Так ты сказала, перекусить?
Марта кивнула.
— Очень кстати, потому что я знаю одну замечательную пироговую в Бонсайской Империи. Слетаем туда? — рука Доктора потянулась к одному из рычагов, но ладонь Марты оказалась быстрее. — Марта? — с еле заметным, но все же уловимым недовольством Доктор поднял глаза.
— В чем дело?
Ее голос полон участия и сострадания, но Доктору с трудом удавалось даже дышать, не то что замечать Марту или, тем более, ее интонации.