In the Deep
Шрифт:
— Да.
— Не отвлекай его от графика. В семнадцать двадцать Нагиса должен быть в лаборатории.
«Под пилами», — мысленно добавила я и пожала плечами. Некстати вспомнилась последняя фраза войд-коммандера, так что настроение у меня потухло окончательно. Лифт обстоятельно гудел, прогрызаясь сквозь брюхо «Тени», и не знаю, как сверхдредноуту, но мне было ужасно мерзко.
Лифты корабля-монстра начали действовать мне на нервы.
— Сорью, как Аянами вела себя, когда
Я честно попыталась проморгаться. Всякая охота убивать пропала: шок, наверное.
— Как нормальная девушка, — сообщила я издевательски-спокойным тоном.
— Поподробнее, — потребовала Акаги, поворачиваясь ко мне вполоборота.
Да, я переоценила свой шок и недооценила потрясающее хамство этой твари.
— А идите-ка вы нахер, хорошо? У вас есть память Майи? Вот и сделайте себе нарезку-ассорти!
Теперь на меня глядели уже оба глаза — льдистые, пыльные и опасные колодцы.
«А родинку себе то ли не свела, то ли интересничает, сволочь старая», — решила я, как можно оскорбительнее рассматривая лицо доктора.
— Память Ибуки — это не книга, Сорью, — сообщила наконец Акаги. — Я не могу прочитать то, что закажу.
— А я вам тоже не справочник. Только еще и послать могу.
Акаги снова отвернулась. Ну, молчит — и слава всем сущностям, все легче. Например, можно представить, что эта спина — не завлаб «Араила», а, например, какая-то безвестная ученая дамочка.
— Аянами изменилась, Сорью, — тихо произнесла доктор. — Очень изменилась.
«Не говори Синдзи. Он расстроится», — вспомнила я.
— Это ваша забота, доктор, — сказала я вслух. — Не моя.
— И твоя в том числе. Аянами включена в состав группы сдерживания на фрегат «Сегоки». А ты капитан флагмана этой экспедиции.
Так-так. И снова планы командования неисповедимы.
Зато теперь я догадывалась, как собирался делать ноги мой дорогой обормот. Что-то в духе: «Рей, я все прощу, давай улетим, ты только убей их всех». Мерзко-то как, аж не хочется верить в то, что он хотя бы думал о таком, но других вариантов-то нет. Нет же?
— И зачем вы мне все это говорите? Доведите до сведения Кацураги или Его Тени.
Акаги пожала плечами и что-то достала из кармана. Черт, я надеюсь, она не собирается здесь курить?
— Забавно, что ты упомянула Его Тень.
При всем желании, ничего забавного я в этом не находила, да и в тоне женщины вроде тоже юмора было мало. И вдобавок…
— Его прямой приказ? — предположила я, ощущая неприятные коготки в горле. Лифт остановился, и коротко квакнул сигнал: сейчас, мол, выпущу.
— Да, — Акаги все же подожгла сигарету.
Что ж Его Тени все неймется с психологическими экспериментами, а? Он
— Она ментально нестабильна, Сорью, — сказала Акаги, уже выходя из лифта.
— По-моему, это называется по-другому, — крикнула я сквозь уже закрывающиеся двери.
— Я знаю. Это меня и беспокоит.
Створки с причмокиванием прищемили хвост последней реплике. И я поехала дальше — на один уровень выше, с еще одной проблемой в багаже.
Я сидела перед силовым экраном и старательно держала ладонями колени. По ту сторону прозрачной пленки пока что было пусто, и пустота эта была сосущей, причмокивающей, она тянула из меня нервы и призывала нервно отбивать каблуком секунды ожидания.
Очень хотелось ни о чем не думать, и особенно — о сегодняшних событиях. Пискнул сигнал, в затененном углу открылась дверь, и поганые мысли наконец удалось разогнать по углам. На стул напротив меня усаживался Каору Нагиса.
— Судя по твоему лицу, — весело сказал беловолосый, — тебе хочется за меня отомстить.
Я разглядывала штурмана «Маттаха» и подбирала слова. Шея у него была замотана эластиком, а на запястьях обвисали системы кибер-капельниц. Из разреза больничного балахона торчал какой-то кабель, уходящий за дверь, через которую Нагиса вошел в комнату для свиданий. Ну, а сам халат был подозрительно бесформенным, словно под ним на теле было много лишнего.
В алые глаза кто-то щедро всыпал пепла.
Отомстить, говоришь? Ну, не знаю, не знаю. Но что-то ядерное точно хочется применить.
— А что у меня с лицом? — спросила я, сообразив, что надо бы и вслух немного подумать.
Каору приподнял брови:
— Ну, ты прямо аж окаменела, когда я вошел. И не надо быть уродом, чтобы ощутить твою ярость.
— Не надо, — согласилась я. — Не каждый день увидишь гибрид человека и медотсека.
Он улыбнулся еще чуточку шире и кивнул:
— Точно. Увы, мне еще с месяц без этого нельзя, — сказал он, погладив затянутую в медицинский пластик шею. — Впрочем, у нас нет месяца, верно?
«"У нас»? Ты шикарен».
— Нет. Вылет на днях, снаряжение кораблей уже заканчивают.
Нагиса протянул руку, погладил пленку силового барьера. Капельница, не теряя времени, подумала и что-то там ему впрыснула в запястье.
— Ты много переживаешь, — сообщил Каору, глядя на меня поверх своей растопыренной пятерни.
— Тоже мне, новости, — фыркнула я. — Хотя меня вот сегодня фаталисткой обозвали.
— Даже так?
— Ага.
— Дай угадаю, — ухмыльнулся парень. — Синдзи?