index
Шрифт:
– И какие же подробности привели вас сюда?
– Итальянской полиции далеко до оснащенности нашего ведомства, - начал издалека Гернсбек, - но вот в том, что у них весьма светлые головы сомневаться не приходится. Коллеги сеньора Паццони провели большую работу. Они составили фотороботы безвременно усопших постояльцев, добыли ксерокопии документов, оставленных в прокатном агентстве. Там же, в Sixt’е, один из сотрудников компании припомнил, что в разговоре эти господа упоминали Сан-Ремо. Его еще удивило, что собрались они туда уже после фестиваля. И он им на это указал, а они сказали, что достаточно пофестивалили на своем веку и теперь желают недолго побыть в покое. Дальше, как вы понимаете, наши итальянские коллеги прокатились до Сан-Ремо.
– он достал еще одну сигарету.
– Конечно, и что же было дальше в вашей увлекательной истории?
– А дальше след почти оборвался. Потому что в отеле, где остановились Блэк и Донован, о них ничего сказать не могли. Но зато сказали в соседнем. Сеньор Паццони дотошный человек и своих подчиненных приучил к тому же. И один из них подумал - если бы я приехал в Сан-Ремо, я бы заехал в несколько отелей, прежде чем в каком-то остановиться. Он ошибся - покойные поехали сразу в Hotel Paradiso, - федеральный агент так бойко сыпал названиями, что я уже совсем не сомневался, что представление с очками и записной книжкой было не больше чем рассчитанным на что-то шоу.
– Но зато их пару раз видели в Royal Hotel Sanremo. И оба раза приходили они к вам, мистер Саура! И были у вас подолгу. Их видели служащие отеля, официанты в ресторане отметили их скуповатые чаевые…
Он выпустил клуб дыма в потолок, зачем-то переложил с места на место перьевую ручку, лежавшую на столе, и добавил:
– А потом в одном из чемоданов, найденных на месте взрыва в Вероне, еще один дотошный сотрудник обнаружил вот это, - Гернсбек достал из внутреннего кармана бумагу, на которой я, к своему ужасу, увидел копию факса с Захаром с той самой дебильной картонкой на груди, в которой он требовал за себя выкуп.
– Этот господин как раз и был нами идентифицирован как ваш компаньон и партнер Закария Майнце. Сразу напрашивался вывод, что Донован с Блэком и были неведомыми похитителями мистера Майнце. Но потом все же наши итальянские коллеги решили, что действия этих господ больше напоминают поиски похитителей и предположили, что Донован и Блэк - сотрудники какого-то детективного агентства, занимающиеся розыском похищенного. Но тогда зачем их взрывать?
Он повернулся к Паццони и что-то быстро протараторил на итальянском.
– Си, Стэнли, все верно, - прозвенел комиссар.
– Продолжай.
– Ну и последняя версия веронских полицейских, до которой они дошли своим умом, состояла в том, что это вы похитили своего компаньона и убили его, чтобы завладеть его долей в бизнесе.
Я рассмеялся и вслед за мной расхохотались и оба полицейских.
– Точно!
– тыча пальцем в своего смеющегося коллегу, сказал Гернсбек.
– Точно так они и думали, пока не подняли документы авиакомпании, перевезших вас обоих в Чикагский О’Хара! И теперь все стало совсем непонятно. Зачем вам нужно было убивать этих людей?
– Это официальное обвинение, агент Гернсбек?
– поднялся со своего места Милтон.
– Что вы! Нет, конечно! Это рассуждение в порядке бреда на заданную тему. В общем, чем больше мои коллеги из Вероны узнавали о вас, мистер Саура, тем любопытнее им становилось. Согласитесь, в наши дни редко кто устраивает взрывы из любви к искусству? Любой взрыв должен быть чем-то оправдан, не так ли? Ну и уж коли все это крутится вокруг вас и вашего компаньона, то мы и хотели бы получить кое-какие ответы. Мне, кажется, это разумно. Мы в любом случае откроем свое дело по этому взрыву - погибли американские граждане и мы должны узнать причины их гибели и наказать виновных. Вы это понимаете?
Что-то еще там, в Италии, подсказывало мне, что нельзя
– Так что скажете, мистер Саура?
– давил агент.
– Еще нам очень хотелось бы знать, где сейчас скрывается мистер Майнце. Жив ли он вообще?
Гернсбек снова рассмеялся - сухим дробным смешком.
– Если это официальный допрос, то… - Милтон подошел к столу, но закончить фразу не успел.
– Остыньте, Джим, - сказал я.
– Все просто, агент. Погибшие действительно были нашими знакомыми и, если вы опросите персонал в офисе, людей с автостоянки, то установите это наверняка. Отказываться от этого знакомства я не стану. Все было почти так, как вы описали, за исключением нескольких деталей. Все дело в том, что мой друг Зак очень любит всякие веселые розыгрыши. Я даже пару раз выгонял его из офиса за особенно злые шутки. Вот и в этот раз он зачем-то решил меня разыграть. Зак сделал эту фотографию сам. И придумал целую пьесу, чтобы ввести в заблуждение меня и Донована с Блэком. Но мы же знаем, что нынешние террористы-коммунисты уже совсем не те, что еще пять лет назад, хотя, должен признать, что сначала мы ему поверили. А когда примчались в Сан-Ремо, все это оказалось дурной шуткой. Все выяснилось достаточно быстро. Вот и все. А потом Уильям и Дени уехали в Верону. У них там были какие-то дела. Снимок Дени оставил себе на память, чтобы показать жене или подруге - он не уточнял, очередной розыгрыш Майнце.
– Джон, - поправил меня Милтон.
– Простите, Джон, теперь я запомню ваше имя наверняка. Вы удовлетворены, сеньор Паццони?
– А взрыв, - напомнил Гернсбек, - тоже часть розыгрыша?
– А взрыв, агент Гернсбек, сэр, - дело рук Красных бригад, - отрезал я.
– Совпадение. Случайность. Так бывает. И мы…
– Почему-то не удивлены гибелью своих друзей, - настаивал носатый федерал, - Вы приняли эту новость как что-то совершенно тривиальное.
Я посмотрел на Алекса - “выкручивайся”!
– Это для вас новость, - отмахнулся Вязовски.
– А мы, увидев в новостях репортаж о взрыве в гостинице, где Дени и Билл бронировали себе номера, и откуда они нам звонили в Сан-Ремо, первым делом позвонили в Верону, а потом и приехали. Когда какой-то портье сказал, что погибли американцы и назвал номера - те самые, где должны были проживать наши друзья, сомнений не осталось.
Гернсбек снова что-то прочирикал итальянцу и тот ответил. Пару минут они разливались соловьями на итальянском. Удобно, когда все вокруг все слышат, а ничего не понимают. Наверное, их всех кондрашка бы хватила, начни мы с Алексом объясняться вдруг на “великом, могучем”.
– Что ж, благодарю за обстоятельное объяснение, - Гернсбек потер свой нос и поднялся.
– А чем вы занимаетесь с мистером Майнце?
– Слияния, поглощения, биржевые операции, управление активами, банки, - доложил я. Не без некоторой гордости.
– В наш век приходится крутиться.
– Если я правильно помню, мистер Саура, вам ведь еще и тридцати нет? Похвально-похвально, молодой человек, - одобрил наш бизнес Гернсбек и, взяв меня под руку, повел к двери.
– Моей бы дочери такого мужа…
Он снова засмеялся, увидев мое перекосившееся лицо. И в самом деле - представьте себе девушку с таким шнобелем как у папаши! Как говорит Хазанов: “форточку откроешь - голову от ветра раз-во-ра-чивает!”
– Шучу, шучу я, мистер Саура. Она молоденькая еще совсем, пятнадцать только-только отметили. Но, будь она чуть старше… Впрочем, у вас и без нее здесь целый цветник, - мы уже вышли из моего кабинета.
– Думаю, очень скоро наше управление инициирует разбирательство по поводу гибели американских граждан и к вам еще наведаются ребята из моего ведомства. А, может быть, и я сам - как-никак вроде бы в курсе дела уже. Так что надолго прощаться не буду. А вашему другу, когда он вернется, передайте, что с его небезобидными розыгрышами пора заканчивать. Они к добру не приведут.