Индийский веер
Шрифт:
Я села на край кровати.
— Мы собираемся в Дели, — сказала она. — Приказ свыше.
— О? — удивилась я. — Ты довольна?
Она состроила гримаску.
— На самом деле нет. Здесь стало интересно.
— Ты имеешь в виду соперничество между красивым майором и честолюбивым капитаном?
— О, а он честолюбивый?
— Чтобы наслаждаться твоими очевидными прелестями.
— Ох, спасибо. Комплимент от тебя значит много, поскольку ты отпускаешь их нечасто. Ты одна из тех ужасно честных людей, которые любой ценой говорят правду.
— А ты сказала бы ее без малейших угрызений совести.
— Я знала, что ты не могла бы продолжать хвалить меня. Друзилла, серьезно. Мы должны отправиться на следующей неделе.
— Они предупредили за слишком короткий срок, право же.
— Они считают его достаточным, и он дан мне только из-за детей. Иначе следовало бы собраться и уехать в двадцать четыре часа. Кто-то приезжает в Бомбей… папа, мама и трое детей. Им нужен дом, поэтому мы должны ехать в Дели… где мы в любом случае и должны быть.
— Таким образом, мы выезжаем на следующей неделе?
Она кивнула.
— Будет интересно увидеть Дели.
— Дугал будет там и, надеюсь… Фабиан.
— Ты будешь рада снова увидеть своих мужа и брата. — Она с легким неудовольствием поджала свои чувственные губы.
— О, — сказала я. — Я полагаю, это означает, что тебе придется соблюдать в поведении немного больше приличий, чем ты обычно демонстрируешь.
— Ты хочешь, чтобы я соблюдала приличия? Я буду сама собой. Никто не сможет изменить меня… Это просто целое дело перевозить детскую! Хорошо, что здесь айя. Мы должны будем ехать в проклятых дакгхари, как они называют эти ужасные кареты. Должна тебе сказать, что будет страшно некомфортабельно.
— Ладно, я пережила путешествие через пустыню, которое уж точно не было самым комфортабельным из всех тех, которые я проделывала.
— Подожди, пока не увидишь наш дак. Это продолжительное путешествие, а с нами дети.
— Не думаю, чтобы ты очень волновалась из-за них.
— У них будет няня Филрайт и айя… не говоря уже об их находчивой гувернантке.
— А как насчет Ронашары? — спросила я.
— О, эта юная девочка, которая собирается выйти замуж за сына Большого Хансама. Она поедет с нами. Мы не можем себе позволить обижать Б.Х.
— Б.Х.?
— О, полно. Где же твоя сообразительность? Большой Хансам, конечно. Я прихожу к заключению, что он правит домом железной рукой. Чтобы противостоять ему, нужен кто-то типа моей мамы. Дугал никогда не мог. Фабиан, конечно, мог, но считал это пустой тратой времени.
— В таком случае, — сказала я, — мы в детской можем упаковывать чемоданы, чтобы отправиться в Дели?
— Именно так… вместе со всеми остальными.
— Я мечтаю как можно больше посмотреть Индию, — сказала я. И подумала: «Там будет Фабиан. Мне интересно знать, что же он представляет себой теперь?»
Приготовления проходили быстро. Айя была довольна, что сопровождает нас. Она сказала, что своим счастьем обязана
— Этого я никогда не забуду, — серьезно сказала она мне.
— В этом ничего нет, — заверила я ее, но она так не считала.
Айя сказала мне, что была бы счастлива увидеть свою племянницу замужем. Она нежно любила Рошанару и была рада, что та вступит в такой престижный брак.
Рошанара не разделяла нашей радости, и по мере того как шли дни, она становилась все более и более тревожной.
— Понимаете… я не знаю его, — призналась она мне.
— Кажется действительно не правильным выходить замуж за того, кого ты никогда не видела.
Она обратила на меня свои грустные, обреченные глаза.
— Так происходит со всеми девушками, — сказала она, — Иногда счастливо… иногда нет.
— Я слышала, что он важный молодой человек.
— Сын Большого Хансама в Дели, — не без гордости пояснила она мне. — Он очень важный джентльмен. Говорят, что для меня это большая честь выйти замуж за его сына.
— Он примерно твоего возраста. Вы будете расти вместе. Все может сложиться хорошо.
Она слегка вздрогнула. Я видела, что она старается успокоить себя, рисуя розовую картину, но не могла в нее поверить.
В нужное время мы были готовы к отъезду. Багаж был уже отправлен в запряженных лошадьми каретах; все ловко упаковано слугами по указаниям Хансама — конечно, не большого, но при всем том очень внушительного джентльмена. Теперь очередь была за нами.
Это было длительное путешествие, и, имея представления о путешествии, я была подготовлена к крайнему дискомфорту.
Возможно, в целом я была слишком пессимистична.
Наш дакгхари был плохо сконструированной каретой, запряженной дикой на вид лошадью. Для нашей группы было предоставлено несколько таких транспортных средств. Я сидела с Лавинией и неким капитаном Кренли, который, я полагаю, оказался рядом, чтобы в случае необходимости защищать нас. Дети размещались в даке вместе с Элис, айей и Рошанарой, а также небольшим количеством багажа, который был нам необходим во время путешествия. В другом даке у нас были латунные сосуды, которые мы сможем использовать для мытья, и матрацы, на которых мы будем спать, если в домах для отдыха, где мы остановимся во время нашего путешествия, не будет кроватей.
Итак, мы отправились в путь.
Как и всегда в Индии, это было интересно, возбуждающе и очень волнительно, но мы так стремились сохранить равновесие в то время как наш дак кренился из стороны в сторону, что не могли полностью уделить должного внимания окружающему.
Лавиния вздыхала о паланкине, который сделал бы путешествие неизмеримо комфортабельнее.
— Паланкин, — объясняла она мне, — был разновидностью носилок с местом внутри, где пассажир может комфортно полулежать. Они висят на шестах, которые несут четыре человека.