Инспектор милиции

Безуглов Анатолий Алексеевич

Ехать объясняться с Арефой и его женой — прямо нож в сердце. Любое мое действие оценивалось и обсуж­далось на всех завалинках. Обидеть Денисовых ничего не стоило. Я ждал: может быть, Арефа придет сам. Но он не появлялся.

И я отправился в Краснопартизанск посоветоваться с замначальника. Он выслушал меня внимательно.

— Раз письменного заявления нет, дела пока не заво­ди. Но проверь. С одной стороны, хорошо, что ты стара­ешься,— сказал он.— Если все-таки действительно кра­жа, дай знать. Возбудим дело. Следователя

подключим.

— В деревне надо осмотрительней. Все друг у друга на виду. Это не город.

— Правильно. Но ведь и на селе встречаются нару­шения. И какие!

— А все-таки тише. Зам усмехнулся.

— Ты говоришь, тише… Не помнишь, в «Известиях» писали о банде подростков в Саратовской области? В районном центре. Пацаны пятнадцати-шестнадцати лет совершили семь убийств! Эта «городская романти­ка», в кавычках, конечно, и в деревню проникает. Вот так. А если ты, как черт ладана, будешь бояться кого-нибудь ненароком обидеть,— туго придется. Такая у нас специ­альность: мало в ней привлекательного. Насчет служебной собаки ты сплоховал. Надо было позвонить нам. Прислали бы. Теперь поздно, конечно. Но ты не отчаивай­ся. Первым делом — ищи Сергея Денисова. Надо будет — объявим розыск. И девушку расспроси поподробней.

Я вышел от замначальника райотдела раздосадован­ный на самого себя. Как ему объяснишь, что труднее все­го мне разговаривать с Ларисой?

В маленьком узком коридорчике я столкнулся с… Борькой Михайловым. Даже сначала не узнал его. Он был в штатском.

— Борис!

Михайлов протянул мне руку:

— Здорово, Димка! — И посмотрел: забыл я про зло­получные огурцы или нет.

Я все-таки рад был его видеть.

— Где ты, что? — торопился я узнать о его делах. Борька потрепал меня по плечу:

— Подожди, Кича, мне тут с твоим начальством встретиться надо. Время есть?

— Есть.

— Поговорим после.

Мы зашли в приемную к Мягкенькому. Борька бесце­ремонно прошел к начальнику. Я отметил про себя, что у него появилась начальственная осанка.

Через минуту из своего кабинета выскочил майор.

— Здравствуй, Кичатов. Ты ко мне?

— Нет.

— Погляди на улице замполита. Пусть срочно зайдет.

И тут же скрылся у себя.

Я диву давался: неужели это Борька заставил так суе­титься майора?

Замполита искал и дежурный.

Я зашел к начальнику сообщить, что замполит только что уехал по делу. Меня распирало любопытство: как се­бя ведет мой дружок?

— Ладно,— сказал Мягкенький.— Можете идти. Борька сидел за столом майора и накручивал те­лефон.

— Значит, у вас служит? — кивнул он в мою сторону. Я немного задержался.

— Участковый.— Майор на всякий случай улыбнул­ся.— Знакомые?

— Еще бы. Однокашники,— солидно ответил Михай­лов. Это он мне как бы протекцию делал.— Что-то я его на Доске почета не обнаружил… Как, а?.—подмигнул он.

Ну и ну! Разговаривает,

словно генерал.

— До почета, положим, не дослужился,— почесал мочку уха начальник РОВДа,— а вот выговор чуть не схлопотал. В духовом тире устроил пальбу из боевого оружия.

Борька засмеялся:

— В училище за ним такого не замечалось. Одни благодарности…

Я вышел на улицу. Завел свой «Урал». Но ехать раз­думал. Хотелось потрепаться с Михайловым. Как-никак однокашники.

Во дворе милиции стояла запыленная серенькая «Вол­га» из УВД области. За рулем — пожилой водитель. То­же в штатском. Наверное, дожидался Борьку.

Что же, подожду и я. Времени у меня сколько угодно. Я намеревался зайти в больницу к Ларисе. Никуда она не убежит.

Михайлов появился довольно скоро.

— Где тут у вас можно пожрать? Понимаешь, трястись три часа до города на пустой желудок — не фонтан. Кстати, поболтаем. Поехали со мной.— Он от­крыл дверцу машины.

— Тут два шага,— сказал я, слезая с мотоцикла,

— Пешком так пешком.— Борька нагнулся в окош­ко: — Захарыч, столоваться пойдешь?

— Дотерплю,— ответил водитель.— Моя язва не пе­реносит общепит.

Мы зашли в «Маныч».

— Ну рассказывай,— попросил Михайлов, изучая меню.

— Зря ты про какие-то благодарности приплел,— по­качал я головой.

Борька удивленно уставился на меня.

— Я ж тебе цену набивал, Кича! Главное, показать, что мы на короткой ноге, что ты мой кореш. Усекаешь?

— А ты кто такой? — спросил я прямо.

— А ты не знаешь? Старший инспектор областного уголовного розыска. Как, звучит? — И посмотрел, какой эффект произвели его слова.

— Ну и что? — пожал я плечами.

Борька присвистнул:

— Ну если для тебя ничего…

— Прикажешь теперь перед тобой вытягиваться? — усмехнулся я.

Борька замялся.

— Ладно, кончай. Что лопать будем?

— Котлеты и борщ. Самое испытанное,— буркнул я. Может быть, зря я на него накинулся? Михайлов — хват-парень. Знает, как давить на начальство.

Нам принесли темно-бураковый борщ с кусками жир­ного, разваренного мяса.

— Везет тебе,— примирительно сказал я.— В рубаш­ке родился, что ли?

— Как и ты, голенький, — ответил Борька.—Только я не открываю двери лбом. Что это ты за перестрелку устроил?

— Так, проучил одного шмаровоза. Строчит на меня анонимки.

Он покачал головой:

— Ну и что, проучил?

— Проучил.

— Ты себя проучил.

— И себя тоже,— согласился я.— Теперь ученый. 

 Борька махнул рукой:

— Такая наука могла плохо кончиться. Вот что, Ки­ча, хочешь, похлопочу за тебя? Много не обещаю, но чем черт не шутит. Может быть, переведут в город. В городе легче. Затеряешься среди людей, и никто на тебя паль­цем тыкать не будет.

— Это ты хочешь огурцы замолить? — улыбнулся я. Боб смутился: