Инстинкт Бабы-Яги
Шрифт:
Кресло выкатилось в коридор, я остался сидеть в вонючем «садике». Дверь приотворилась, и появилась Ленка.
— Ушла Нора?
— Сейчас вернется. Скажи на милость, чем тут пахнет?
Домработница сокрушенно сказала:
— Опять, да?
— Что опять? — не понял я.
— Василий теперь гадит не в ботинки, а в кадки, — пояснила Ленка, — вот стервец! И еще, он начал почему-то в баретки всем «Вискас» запихивать! Вчера стала одеваться, ногу в сапожок засовываю, а там, мама родная, сплошные крошки от этой дряни. Ну что за животное
— Ты бы лучше придумала, что делать с испорченными растениями, — прервал я ее заунывные жалобы.
— Так я выкидываю их, — пояснила Ленка, — вона, листья сбрасывают, а Нора расстраивается так! Прям жалко смотреть! Дались ей эти метелки! Можно же букетов накупить, искусственных, и расставить кругом, красота!
Ага, как на кладбище. Не успел я донести до Ленки эту мысль, как вернулась Нора и, сердито сказав: «У тебя на кухне что-то подгорает», выставила ее в коридор.
— На, — она протянула мне записку, — машина с таким номером зарегистрирована на Мальцеву Олесю Викторовну, проживающую в Москве. Я оказалась права, автомобиль объявлен в розыск, но ты все равно съезди к женщине да узнай, что к чему, идет?
Последний вопрос был задан чисто для проформы, потому что Нора, естественно, не стала дожидаться моего согласия. В самом великолепном настроении, напевая себе под нос какую-то песенку, она вынеслась в коридор. Я вздохнул и начал набирать указанный телефон.
— Алле, — раздался из трубки детский щебет.
— Можно Олесю Викторовну?
— Ма, тебя! — заорал ребенок.
Очевидно, мать разозлилась, потому что я услышал далекий голос:
— Скажи, что меня нет! Ну сколько раз тебе объяснять, Женя! Завтра заказ сдавать! Времени на болтовню никакого!
— Мама ушла, — мигом сообщила врунишка.
— Женя, скажи маме, что я звоню по поводу заказа, — не растерялся я.
— Ма, — вновь закричала девочка, — это заказчик!
Послышался грохот, потом легкий вскрик, шорох, а затем слегка запыхавшаяся женщина недовольно произнесла:
— Слушаю.
— Я хочу сделать заказ, — осторожно сказал я.
— Размер? — коротко поинтересовалась Олеся.
— Ну… — забормотал я, мучительно соображая, что ответить, — а какой вы посоветуете?
— Я же не знаю, для чего он вам, — парировала собеседница, — все зависит от того, куда пойдет.
— Может, я просто подъеду?
— Давайте сначала сразу определимся с размером, — не дрогнула женщина, — сейчас у меня много работы, если очень большой, я не возьмусь сделать, а маленький могу.
— Совсем крошечный, — быстро сообщил я, — десять сантиметров.
— Сколько? — возмутилась она. — Вы издеваетесь? Или в домик для Барби заказываете?
— Нет, конечно, — я попытался выкрутиться, — это предназначается совсем для другого. Очень хорошо заплачу, сразу, долларами, полностью, до выполнения заказа.
— Ладно, — сдалась Мальцева, — приезжайте.
— Когда можно?
— Да хоть сейчас! Весь день буду дома.
Примерно
Девушка лет двадцати, открывшая мне дверь, весьма нелюбезно указала на вешалку и сказала писклявым, детским голоском:
— Пальто сюда, ботинки сымите, тапки в ящике.
Мне не очень-то нравится пользоваться грязной, засаленной обувью, которую надевали другие люди, поэтому я сказал:
— Можно я так пройду? В носках.
— Нет, — сердито поджала губы девица, — напачкаете, у нас повсюду ковры, авторская работа, эксклюзив, а тут вы с носками.
Пришлось покориться судьбе и натягивать на ноги нечто серо-зеленое, больше всего напоминающее полотняные бахилы, которые во времена моего детства выдавали посетителям в музеях.
Квартира казалась нескончаемой, я шел и шел по извилистому коридору, дивясь на диковинный интерьер. По стенам развешаны ковры, на полу ковры, на дверях ковры… Просто юрта безумного кочевника, гордящегося своим богатством. Интересно, сколько часов в день они убирают? Может, не ложатся спать ночью, а все пылесосят, пылесосят… Несмотря на обилие ковровых изделий, в воздухе совершенно не ощущался запах пыли.
— Сюда, — велела грубиянка и пнула дверь.
Все сразу стало на место, я понял, какие заказы берет Олеся и отчего вокруг такая необычная обстановка. Посреди широкого пространства высился громоздкий станок. Мальцева ткала ковры.
— Это вы звонили? — спросила женщина, вставая с низенькой табуреточки. — Хотели палас размером десять сантиметров?
— Разве такие заказывают? — я прикинулся дурачком.
Олеся убрала с лица легкую темно-русую прядку и улыбнулась.
— Недавно ко мне заявился один из современных нуворишей, ему потребовались коврики для собачьей будки.
— Вы его выгнали?
— Нет, конечно, кто же откажется от заказа. Содрала с парня денег побольше и сделала. Если не секрет, зачем вам десятисантиметровый палас?
— На этот вопрос я не отвечу.
— Почему? — удивилась Олеся. — Что-то тайное?
— Нет, просто не знаю ответа.
— Как? Сами же недавно по телефону…
— Это был не я.
— А кто?
— Понятия не имею, я вам не звонил, просто приехал. Разрешите представиться, вот мое удостоверение.
— Иван Павлович Подушкин, частный детектив, — медленно прочитала Олеся, — это вы?
— Да.
— И зачем я вам понадобилась? Только, если можно, рассказывайте побыстрей, сейчас заказчик должен прийти, — с самым суровым выражением на лице заявила хозяйка.