Институт экстремальных проблем

Камских Саша

— Служба спасения! — с облегчением заорал Илья. — Сейчас все сделаем!

Он направил фонарь на дверь. Та открывалась наружу, запросто выбить ее, как рассчитывал спасатель, не получилось бы. Ножом Илья попытался отжать ее, но лезвие не выдержало и сломалось. Нужно было найти что-то покрепче или вызывать подмогу с инструментами.

Луч света обежал все закоулки коридора, поднялся вверх, осветил голые бетонные стены и потолок, на котором извилистыми линиями расползлась паутина тонких трещин, сквозь которые просачивались капли воды. Дверная коробка показалась спасателю перекошенной, но разглядывать ее времени не было.

— Девушки, подождите! — крикнул сквозь

дверь Илья. — Я пойду что-нибудь вроде лома поищу.

Направив луч фонаря на пол, слева от себя, он заметил изломанную черную линию, которая терялась в тумане. Эта трещина как и те, что покрывали потолок, очень не понравилась Илье, и он решил держаться от нее подальше. «Не бетон, а сплошной песок, — сам он не разбирался в таких вещах, но не раз слышал подобные высказывания от Медведева и Петровича, — на всем экономят, собаки!» Тут он вспомнил, что видел около коробки с мусором несколько кусков арматуры, и за неимением лучшего кинулся за ними.

Дверь едва открылась сантиметра на полтора, но этого уже было достаточно, чтобы вставить в образовавшуюся щель железный прут. Илья что было сил нажал на него, дверь сдвинулась еще на пару сантиметров, а металл согнулся. Спасатель взял другой кусок арматуры и снова предпринял попытку открыть дверь, которая на этот раз не сдвинулась с места.

— Девушки, поднажмите изнутри, — скомандовал Илья, а сам двинул по прутку ногой.

Звук удара, лязг упавшего на бетонный пол металла и скрежет приоткрывшейся двери слились с гулом, который пришел сверху. Илья не обратил на него внимания, обеими руками вцепился в край дверного полотна, ногой уперся в стену и начал оттягивать дверь, чтобы в образовавшийся просвет мог протиснуться человек. Спасатель почувствовал нарастающую вибрацию, гул превратился в оглушительный грохот, а стены и пол заходили ходуном. «Землетрясение?» – Илья не мог понять, что происходит. Изнутри о металл кто-то ударился всем телом, дверь от совместных усилий еще немного приоткрылась, и в узкую щель с почти не слышным в общем грохоте криком выскочила девушка. В этот момент пол будто пошел волнами, ни она, ни Илья не устояли на ногах. Спасатель мог сделать только одно – он крепко обнял девушку, надеясь своим телом защитить ее от начавших валиться сверху кусков бетона.

Грохот, скрежет, содрогающиеся пол и стены, удары по спине, по каске… Илья почти не обращал на них внимания и только крепче прижимал к себе закаменевшее от ужаса тело.

Может быть, прошли минуты, может, часы. Грохот прекратился, и в наступившей тишине звуки казались громче, чем когда-либо: далекий неритмичный стук, щелчки, журчание воды, лязг металла и скрежет, который издают тяжелые камни, когда их сдвигают с места. Всего в полуметре над головой нависал обломок плиты, одной стороной опиравшийся на погнутую дверь, которую Илья пытался открыть. Если бы не дверь, их раздавило бы в лепешку. Спасатель отпустил девушку, которая молча глядела на него в полумраке огромными испуганными глазами. Он хотел спросить, все ли с ней в порядке, но тут совсем рядом с ними раздался слабый хрип. Девушка, не вставая, ползком бросилась на звук. Илья сам едва сдержал стон от боли в спине и пополз за ней.

Фонарь высветил в узком пространстве на полу подсобки молодую женщину, придавленную сломанной стальной балкой. Длинные темные волосы на глазах пропитывались кровью, пальцы левой руки бессильно царапали металл. Еще одно безжизненное тело виднелось из-под обрушившейся плиты. Собрав все силы, Илья приподнял и отодвинул в сторону балку, чтобы освободить женщину, но ее уже ничто не могло спасти – грудь и живот

были раздавлены тяжелой опорой. Он держал ее за руку, когда она умирала и в предсмертном бреду что-то быстро говорила на родном языке. Девушка, притиснутая в этом тесном закутке к спасателю, похоже, понимала ее и тихо отвечала, гладя умирающую по волосам, склеенным кровью. Илья впал в оцепенение, не в силах оторвать глаз от кошмарной сцены, еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным. Он не знал, что произошло, его силы, знания и опыт были здесь совершенно бесполезны, он не смог спасти жизнь этой женщины, вернуть тех, кто уже погиб, или облегчить боль десятков раненых, которые, он был уверен, оставались наверху.

В голове метались обрывки иудейской поминальной молитвы, слышанной им на похоронах дедушки, православная литания, на них накладывался реквием Моцарта, но поверх всего пела пронзительно печальная скрипка дяди Марка, игравшего адажио Альбинони.

Женщина замолкла, и на ее губах вдруг появилась легкая улыбка, лицо разгладилось, она перестала чувствовать боль. Дыхание становилось все тише, пока не исчезло совсем. Илья проверил пульс на сонной артерии и закрыл ей глаза. Девушка рядом с ним плакала совсем беззвучно, только по лицу безостановочно катились слезы, смывая грязь и кровь.

— Ты не поранилась? — Илья осторожно прикоснулся к ее плечу.

Девушка молча покачала головой.

— Мы больше ничего для них сделать не можем, давай выбираться отсюда.

Илья толкнул ногами тяжелую железную дверь, забыв, что она удерживает висевшую низко над головой плиту, но та даже не дрогнула, ничего не рухнуло, и он на четвереньках кое-как выбрался в коридор, наполовину заваленный обломками.

— Ползи сюда, — позвал он и помигал фонарем.

Раздался шорох, и рядом со спасателем появилась девушка. Только сейчас он разглядел ее, и даже в такой обстановке дыхание перехватило от хрупкой красоты, которую не могла скрыть неуклюжая спецовка уборщицы.

— Ты в порядке?

Короткий кивок головой и быстрый испуганный взгляд вокруг. Девушка приложила палец к губам и прислушалась. Журчащий звук усиливался с каждым мгновением. Илья с трудом повернулся в ту сторону, откуда он доносился, и осветил доступное пространство. Желтый луч фонаря уперся в стену, которая потемнела от сырости. Вода уже не по каплям, а ручейками просачивалась сквозь трещины и скапливалась в лужи на полу, повсюду валялись куски бетона размером с кирпич.

— Мы под бассейном, — с ужасом глядя на воду, прошептала девушка.

Илье больше не нужно было ничего объяснять.

— Где выход?

Темные глаза метнулись на спасателя, на темную нору подсобки, где остались погибшие, и застыли в отчаянии.

— Ты должна знать, где выход! — Илья тронул ее за плечо. — Им мы уже ничем не поможем!

Все так же молча девушка протиснулась мимо Ильи и, пригнувшись, бросилась в темноту коридора. Спасатель двинулся за ней, освещая путь, насколько фонарь мог пробиться сквозь плотную завесу пыли, висевшую в воздухе.

— Быстрее! Мы должны подняться наверх, иначе утонем, если вода прорвется сюда! — Девушка вернулась к нему и схватила за рукав. — Ты ранен?

— Ничего страшного, — мотнул головой Илья. — До свадьбы заживет.

Они пробирались бесконечно длинными полуобрушившимися коридорами и наконец добрались до лестницы, которая сплошь была засыпана обломками. Илья отдал фонарь девушке и двумя руками толкнул лестничный пролет.

— Кажется, должен выдержать.

Спасатель поднялся до середины, потом спустился назад и протянул руку девушке.