Инженер и Постапокалипсис
Шрифт:
Почувствовал, как внутри меня начинает нарастать и непреодолимая ненависть по отношению к Кэссиди. Искренне сострадал ему, когда он лежал в мужском отделении, ежедневно подвергаясь нападкам со стороны местных садистов, но даже постоянные издевательства, даже все эти эксперименты, проводимые лечебницей, не оправдывали то, что он творил тут. Мог попытаться понять, что чувствовали пациенты, избивавшие докторов в подземной лаборатории, но это кровавое безумие, устроенное Кэссиди, было омерзительным, просто немыслимым. Мне захотелось подскочить к нему и начать бить с оттягом и остервенением.
«Господи…
Не желая больше оставаться в этом месте и подвергаться смертельной опасности, вышел в коридор и попятился назад, изо всех сил пытаясь не привлекать внимания взбесившегося пациента, но оступился, задев ногой чье-то изувеченное тело, отчего Рид сразу повернул голову ко мне.
Только сейчас обратил внимание на ужасные порезы, которые покрывали его тело, он же сам, как будто не замечал этого.
— Рид, послушай меня, — сбивчиво проговорил, выставив руки вперед и смотря прямо в дикие, словно звериные глаза того, — убери этот инструмент, он очень опасен, в том числе и для тебя самого. Ты можешь порезаться, а помощь тебе здесь оказать никто не сможет. Положи его на пол и подойди ко мне.
— А вот и мясо! Свежее мясо! — мерзким тоном отозвался он, поворачиваясь ко мне уже полностью.
— Одумайся, прошу тебя, — продолжил, пока что не отступая, — одумайся, Рид! Остановись, пока не поздно! Здесь и так уже погибло столько людей…
— Я еще не нагулял аппетит, — совершенно не поддаваясь уговорам, заявил тот и сразу же бросился навстречу мне.
Побежал прочь от него, смутно догадываясь, что возвращаюсь в тупик, но времени на раздумья и маневры не было. Помимо собственного нечеловеческого ужаса меня подгоняла и оглушительно вывшая сирена, оглашавшая все коридоры этого блока. Сквозь пелену взявшей верх надо мной паники понимал, все разрезанные и выпотрошенные тела вокруг были делом рук именно Кэссиди. Подумал, что, может быть, это именно он отрывал людям головы…
Повернув за угол, наступил на что-то вязкое и испачканное в крови и поскользнулся. Тяжело дыша открытым ртом, вскочил на ноги и опять бросился бежать, слыша, как пила Кэссиди рассекает воздух позади меня. Уже не отдавая себе отчет в том, что делаю, заскочил в первую же открытую дверь, оказавшись в небольшой комнате, пол которой был почти полностью залит кровью тех, кого до этого уже успел убить каннибал.
Оказавшись в тупике, замешкался, обернувшись, и на меня из коридора сразу же набросился пациент Рид. В последний момент успел схватить его за руки, отведя их в сторону, но не удержался, потеряв равновесие, и повалился на пол. В следующую же секунду Рид оказался сверху на мне, и опять в последний момент успел схватить его за руки, задержав занесенную надо мной пилу в нескольких сантиметрах от своего носа. Продолжая удерживать трясущиеся
Рид скривился в мерзкой отталкивающей улыбке, сражаясь со мной, — ему нравилось видеть ощущение близости смерти в моих глазах. Несмотря на внешнее истощение, он вовсе не был слаб — под давлением его веса и прилагаемых усилий с трудом удерживаемая мной пила медленно приближалась к моему лицу.
— Вкусное… — облизывая влажные губы, протянул этот безумец, продолжая пялиться на мое искаженное ужасом лицо.
Почувствовал, как от напряжения начинают болеть глаза… Моих сил был недостаточно, чтобы оттолкнуть или отвести его руки в сторону…
— Сочное… — безумно проговорил пациент, склоняясь ниже надо мной.
Закричал, безуспешно пытаясь убрать крутящийся с бешеной скоростью диск. По мышцам моих рук разлился жидкий огонь, кровь гремела в висках. Рид в предвкушении расплывался в оскале.
Больше держать его руки не мог. Вложив в последнее усилие все остатки сил, что еще каким-то чудом сохранил мой организм, с криком отчаяния и ужаса, все-таки резко оттолкнул Кэссиди от себя, металлический диск пилы пролетел в нескольких сантиметрах от меня.
Лежа на полу, приподнял голову и увидел, как потерявший остатки человечности пациент отпрянул назад. Дальше мне все показалось нереальным, замедленным, будто во сне…
Увидел, как правая нога Кэссиди скользнула по залитому кровью полу, «поехав» вперед и оторвавшись от поверхности, и потерявший равновесие Рид упал на спину, после чего сразу же раздался его истошный крик, срывающийся на визг. Отполз подальше и, наконец, вскочил на ноги, но то, что предстало перед моими глазами, повергло меня в панический шок…
Рид лежал на полу, крича невообразимым голосом и взявшись обеими руками за рассеченное горло, из которого фонтаном хлестала яркая, пронзительно красная кровь,— вдали валялась брошенная и отключившаяся пила. Еще недавно страстно желавший убить меня пациент метался по полу, судорожно пытаясь зажать рану на шее и остановить кровотечение, в его широко распахнутых глазах прочитал неизмеримую жуть. До меня сразу дошло страшное осознание произошедшего — падая, Рид задел вращающимся диском пилы свою шею и рассек не только ткани, но и важные кровеносные сосуды…
— … боже! Боже мой… — выпалил на одном дыхании, бросаясь к нему и на ходу пытаясь понять, как его можно спасти.
Подскочив к бьющемуся в истерике Кэссиди, мгновенно опустился перед ним и попытался как-то зажать артерии под его ключицей и на шее, но он метался так сильно, и рана его была настолько глубока, что не мог справиться с потоком хлещущей крови. Должно быть, он задел не только одну сонную артерию… Черт побери, врач без инструментов, расходников и аппаратуры просто-напросто бесполезный кусок мяса в белой мантии. Взяв руку Кэссиди, зажал ей рану, из которой хлестала кровь.