Иоанниты
Шрифт:
Раненный им иоаннит пошатнулся, нарушив защиту – я воспользовался моментом и метко послал в образовавшуюся щель метательный нож.
Я отбросил пустую обойму, вновь вернулся к инертным, как вдруг наверху стали ухать глухие взрывы, посыпалась пыль и крошка, а через прошибленные в перекрытии дыры стали спрыгивать всё новые неприятели. Образовалась пылевая завеса, так что я многих из них потерял из виду, но тут стали вспыхивать отличительные белые узоры.
Чёртовы выкормыши Монарха!
На ближайшего
Послышались крики раненого, но никак не убитого, а тут совсем близко полетели пули. Я на полусогнутых отскочил за чью-то койку, пытаясь одновременно отстреливаться. Драгоценные патроны понеслись абы куда, но стоны раненых и умирающих ни на секунду не смолкают.
Пыль улеглась, давая разглядеть порезанного мною урода. Пока тот зажимал страшную рану на груди, я убрал пистолет и метнул в недобитка нож. Тот угодил в колено, заставив неприятеля потерять равновесие. Не успел иоаннит упасть, как я просунул ему меж рёбер саблю. Подняв насаженного, я укрылся им, как живым щитом, хотя даже перестал понимать, откуда несутся пули.
Сделав несколько шагов наощупь, я уткнулся в свой стол. Бросив пока мёртвого иоаннита, я вернулся к огнестрельному оружию и дал последние выстрелы в сторону нападающих.
Вдруг понял, что выстрелы стали редкими и словно бы далёкими. Быстро-быстро надо менять обойму… не успел – надо мной показался враг, наставивший револьвер. Отменные рефлексы позволили мне перехватить оружие и направить дуло в сторону. Грохнул выстрел, я перехватился за кисть стрелка и с силой сжал, ломая человеку кости.
Выдернув револьвер гада, я схватил того за грудки и притянул к себе. Только изготовился открыть огонь, как справа мелькнула тень, показалась белая вспышка… Не успел я прицелиться, как край стола разнесло в щепки, меня словно бы ударили тысячи кулаков, причём все с разных сторон. Заклинание обронило меня на пол и проволокло по нему добрых три ярда.
В глазах тут же потемнело… Я ожидал, что в ушах будет звенеть, но вместо этого наступила почти полная тишина… Я ещё в сознании, в этом нет сомнений… однако пошевелиться не могу…
А до ушей долетают-таки какие-то обрывки фраз:
– Все… этот тоже ещё жив… Пересчитаться!.. Ремап словил пулю… стрелки херовы… Так сколько там?..
Дальше уже ничего не помню.
Глава XIII
Рад встрече
– Как думаешь, кто у них? – спросила Кристин, когда мы тайком наблюдали за Эдмором и Элизой, гуляющих по аллее в парке.
Этот вопрос очень непрост, очень щекотлив и грандиозен. Два
Надо было видеть лицо великана, когда он начинал беспрестанно моргать, двигать носом, глаза его расфокусировались, а брови смыкались на переносице. И сквозь эту безобразную вдруг проявлялась улыбка.
Скажу откровенно: я никогда ещё не видел, чтобы он так радовался. Скажу ещё: он выглядит редкостным идиотом, когда так радуется.
Раньше даже не думал, что иоаннит способен зачать ребёнка. Про это попросту никто не говорил, а такое количество различий между нами и людьми заставило меня сильно сомневаться. Ко всему прочему, мне часто казалось, что запрет на семью во многом обусловлен бесплодием.
Удивительно, что мы убедились в обратном, да ещё и так невзначай.
– Кто у них будет? – переспросил я, улыбаясь. – Разве угадаешь?
– Скажи, как тебе кажется, – не унимается Кристин.
– Кажется? То есть, кого мне больше хочется?
– Нет, нельзя говорить, кого хочется, потому что это не наш ребёнок. Надо говорить, как кажется.
– Но тебе же будет казаться то, что больше хочется.
– Нет, это не так.
– Не так? – в шутку подразнил я любимую. – Ладно, если ты так считаешь. И мне кажется…
Я сделал томительную паузу, Кристин решила меня поторопить:
– Тебе кажется…
– Мне кажется… у них будет мальчик!
– Вам, мужчинам, всегда кажутся мальчики! – с игривым недовольством заспорила Кристин.
Я пожал плечами, хотя поспорить не удастся. Мало кто из мужчин думает о девочках. В конце концов, как их воспитывать? С пацаном всё более-менее ясно.
– А тебе что кажется? – вернул я вопрос.
– И мне кажется мальчик.
– Нет, ты должна была сказать про девочку.
– Почему?
– Почему? Потому что нам теперь не о чем спорить.
Шутка рассмешила Кристин, а её звенящий смех рассмешил меня. Вот бы так всю жизнь получалось делать ей приятно. Весь первый год я из кожи вон лез, чтобы вызвать у неё всего лишь улыбку, теперь получается проще.
– А у нас кто будет? – небрежно вопросила она.
– У нас? Ты же как-то говорила сестре, что такие вопросы до беременности задавать нельзя.
– Верно, но сейчас мне ничего не мешает.
Ноги у меня сбились с ритма, и я остановился, погрязнув в тягучих, неуверенных мыслях. Строго посмотрев на любимую, я вдруг понял, что не могу выдавить из себя тот самый вопрос. Хорошо, что Кристина сама догадалась:
– Да, Август, сегодня я узнала, что тоже жду ребёнка. Они будут ровесниками, здорово?