Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Впрочем, тут к нему поспешили маги, погасили пламя, и увели в платку темного-зеленого цвета, палатку первой помощи, что стояла неподалеку от черной палатки с чемпионами.
— Итак, — объявил Бэгмэн, — первый Чемпион завладел яйцом… Похлопаем ему, он молодец. Сейчас судьями будут выставлены оценки… А следующей выступает мисс Делакур… Школа Шармбатон.
Оценки Рогозину не очень интересовали — она наблюдала, как волшебники уводят куда-то дракониху, а та, даже несмотря на чары, сопротивляется. Но ее увели, и вместо ее гнезда перенесли другое
Изящная и безумно красивая девушка, вышла на арену и предстала перед красными драконьими глазами очередной драконихи — перед валлийской зеленой. Рогозина увидела, как та, почти не мигая, смотрит на дракона. Потом что-то говорит, из палочки вырывается сиреневатая дымка, устремляется к драконихе…и тут дракониха замирает. Потом ее веки начинают очень медленно смыкаться…
Рогозина с интересом наблюдала как француженка неспешно завладела яйцом, но тут дракон всхрапнул (по-видимому, глубоко погрузился в сон или транс), и пламя достигло участницы. Юбка на ней вспыхнула, но Флер смогла произвести фонтан воды и загасить огонь.
И быстро, стараясь не светить своими «прелестями» так неудачно обнаженными из-за сгоревшей ткани, она скрылась в палатке первой помощи. Кто-то все же успел свистнуть вслед…
— Итак, вторая участница прошла первое испытание! Оценки!
Одураманеную, не вполне очнувшуюся дракониху увели. На смену ей пришла яркая, красная и яростная, очередная дракониха-наседка, которая не смогла просто спокойно сидеть на гнезде. То и дело она вскидывала крылья, хлопала ими, стучала по земле хвостом с шишкой, оставляя глубокие выбоины. Ревела так, что трибуны иногда вздрагивали.
Навстречу ей вышел третий участник, Чемпион Виктор Крам.
Дракониха метнула в него огненный заряд, но промахнулась. Крам, подобравшись ближе, метнул в нее заклятием. Попал прямо в глаза, и на них словно бы возникла темная повязка. Китайская дракониха заметалась в своем гнезде и отчаянно полузавыла-полузарычала. И передавила почти все собственные яйца…
Крам, уклоняясь от ее хвоста, так как она вертелась словно юла, все-таки смог подобраться к гнезду, и схватить чудом сохранившееся золотое яйцо…
— Молодец! — голос Бэгмэна почти заглушил дикий драконий рык; драконологи с трудом уводили беснующееся чудовище, — а сейчас оценки судий!
— Итак, дамы и господа, настало время для нашего Четвертого Чемпиона! Итак, прошу.
Рогозина с трудом уняла свою внутреннюю дрожь: дракон, точнее дракониха, была страшнее и больше, чем у остальных Чемпионов. Крылья у нее полураскрыты, свирепые желтые глазки уставились на Рогозина-младшего. Громадный чешуйчатый хвост, как у ящера, и весь в пиках, бьет по промерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы…
Для Вячеслава настала пора выходить из палатки, чтобы пройти этот тур. Парень сделав глубокий, успокаивающий вздох, отодвинул тент навстречу своему дракону… точнее драконихе.
Шум толпы на трибунах стал больше —
Они за него болеют… Они все за него болеют… А на остальных ему — плевать.
Он перевел взгляд на трибуны, на те места, где сидели преподаватели. Грюм, с которым они скрестились взглядами, едва видно кивнул ему, и Рогозин, дожидаясь этого знака, принялся скидывать с себя лишнюю одежку…
Он позаботился обо всем заранее: на ногах были специальные легкие кроссовки — которые не скользили по мерзлой земле. Одет он был не как большинство — не в мантии, как Крам и Седрик, или в обычном школьном костюме (пусть даже из Франции), как Флер, а спортивном костюме, не стесняющем движений.
Он придумал идеальный план на основе того, что он умеет лучше всего — анимагия, превращение в феникса. А так феникс быстро летает (даже быстрее дракона) и может нести колоссальные грузы…
Ему даже не нужна волшебная палочка, чтобы превращаться…
Адреналин закипел в крови. Он начал свой безумный бег в сторону драконницы…
— Что он делает?! — взорвался Бэгмэн, — я, конечно, читал, что русские немного… ненормальные, но это уже перебор… Смотрите!
Рогозин тем временем уклонился от огненных залпов, непрерывно идущих из хвостороги, от ее хвоста, что безжалостно хлестал по земле, всеми силами старясь прихлопнуть «надоедливую муху», то есть его. Успешно уворачиваясь от всего, Вячеслав вскоре вычислил «сторону подлета», и расположение золотого яйца, которым и надо было завладеть.
Цель перед ним. Он неожиданно замер на месте, словно его резко что-то остановило. Дракониха тоже замерла, не в силах понять, почему потенциальный враг больше не двигается с места.
Через секунду его лицо уже искорежила трансформация…
Крылатое чудовище отпрянуло, когда по полю разлетелся фениксовый крик. Вверх взлетел черный метеор, и стал кругами кружить вокруг драконихи-наседки и ее гнезда. Дракониха, рыча и воя, не спускала своих звериных глаз с крылатой мишени. Феникс-Вячеслав вскоре потерял терпение, упрямо продолжая кружить на недоступном расстоянии и на безопасной высоте.
Хвосторога не взлетает, стережет яйца. Извивается, расправляет, сжимает крылья, упрямо держит Славу под прицелом желтых, устрашающих глаз. Но отойти и полететь за фениксом боится. За свои яйца боится.
Он летал то в одну сторону, то в другую, соблюдая расстояние — под драконий огонь попадать нельзя. Но надо и угрожать, пусть беспокоится. Голова драконихи крутилась за ним, вертикальные зрачки наблюдали, клыки скалились. Хвост бешено бил по земле — дрожали даже трибуны.
Он взмыл на крыльях выше. Шея у хвостороги удлинилась, голова поднялась, как у змеи по велению заклинателя.