Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
— Уизли, тебе об этом знать не нужно — тебе это не светит, — легко рассмеялась шатенка.
— Ты, Уизли, наверное, совсем того! — послышался за спиной голос Малфоя. — Думаешь, кто-нибудь пригласит на бал эту грязнокровку да еще с лошадиными зубами?..
— Малфой, у тебя, что лишняя пара зубов образовалась? — мгновенно парировала гриффиндорка. — А то, я погляжу, давно я тебя не проклинала… А-а-а, профессор Грюм, доброе утро! — демонстративно помахала Гермиона, глядя за спину слизеринца.
Малфой побледнел, прыжком развернулся, и глаза его забегали — Грюм всегда появлялся, где его меньше
— Что, хорек, испугался? — насмешливо спросила Гермиона. Загремел смех. Она отвернулась, и…
Рогозин даже не успел что-либо предпринять: заклятие Малфоя ударило девушку прямо в спину. Гермиона как-то странно скрючилась, и схватилась за лицо.
— Гермиона, — подбежал к ней Вячеслав, — что… Вот гад!!!
У Гермионы от заклинания начали быстро расти верхние резьцы зубов. Она всеми силами попыталась их прикрыть рукой, но те уже пересекли подбородок… Снять чары было нельзя — слизеринец применил специфическое заклятие, которое нуждалось в специальном мощном антизаклятии или зелье.
Малфой, разумеется, быстро смылся с «места преступления». Иначе Рогозин ему как следует показал бы. Но его подруга нуждалась в помощи, и парень повел ее прочь отсюда, к мадам Помфри…
— Слышали? — всунулась между Джинни и Гермионой Полумна. Грэйнджер исправили ее выросшие зубы, и она уговорила медведьму уменьшить ее передние зубы — единственный ее «внешний» изъян. Сейчас она даже по-другому улыбалась…
— Что именно слышали? — непонимающе уставился на подружку Вячеслав, который держал вилку с салатом навесу.
— Участница Турнира, Флер Делакур, устроила целый скандал: из-за нашей еды она прибавила аж целых три сантиметра в талии…
— Бедная… Какой ужас! — с иронией посочувствовала Гермиона. — Что, в мантию не помещается? И как же она пойдет на бал?
— В наряде Евы, — сострил Невилл, — а что?.. — он обернулся чтобы посмотреть на Джинни, которая приложила тут же его учебником истории магии по голове и приложила, — все парни зато будут ее… Она ж такая красавица!
— Фу, — поморщилась Полумна.
— Она же полувейла, — резко сказал Вячеслав. — Я случайно узнал: ее бабушка была вейлой…
— Вот откуда «природная красота», — ухмыльнулась Грэйнджер. — Бедные парни, как они на нее все «ведутся», не зная, что их ждет под «фасадом»…
— Как твой Виктор?
— Он НЕ МОЙ, ЛАВГУД!
После этих слов, всю «банду» выперла из библиотеки, очень злая нарушением правил поведения в библиотеке библиотекарша, мадам Пинс.
Утром, в день Святочного бала, Рогозин проснулся довольно рано — дел было по горло; нужно было вручить подарок Полумне, так как на дворе Рождество; дойти до совятни и отправить подарки родным и близким… Он перевел взгляд на лежащие у его постели подарки. Улыбнулся.
И начал открывать упаковку за упаковкой.
До обеда все наслаждались подарками у себя в башне, потом вернулись в Большой зал, где их ждало роскошное рождественское угощение. Столы так и ломились от жареных индеек, пудингов и всевозможного волшебного печенья, новых изысканных блюд.
Рогозин вручил Лавгуд
После чего все отправились прогуляться. Пушистый снег лежал нетронутой пеленой, только к кораблю Дурмстранга и карете Шармбатона протоптаны узкие дорожки-тропы. У кареты было натоптано: парни не оставляли своей мечты пригласить красотку-Флер на свидание.
Тут же замелькали снежки — любимое общее зимнее развлечение. Девчонки, в этот раз, дрались не так активно, и вскоре ушли готовиться к балу. Невилл с Вячеславом доиграли до темноты.
Полдника сегодня никакого не было: Святочный бал начинался с угощения. К семи часам стемнело — не особо прицелишься, и воины, все облепленные снегом, побежали в башню. Девочек было не видно: все они готовились и наряжались. Луна шепнула, что наденет особенное платье, ради такого случая.
Парни, в спальне, все, кроме Вячеслава, облачились в мантии. Тот, сказал, что подзадержится, сказал Невиллу идти без него. Только после того, как хлопнула дверь, Рогозин-младший подошел к шкафу и достал чехол со своим костюмом… Слабо улыбнулся, и провел пальцами по черному лаку…
(Несколькими неделями ранее, утро. Тренировка с Грюмом)
— Слышал, что ты открываешь бал с другими чемпионами?
Короткий перерыв в тренировке — даже несмотря на хлопья летящего в воздухе снега, тренировки и их интенсивность не стихала. Бывшего мракоборца не смущали погодные условия, количество уроков и слабые «отговорки». Даже в дождь, в снег, или когда его нога болела, Аластор Грюм выходил из замка, и нещадно гонял молодежь, которая иногда падала в снег от изнеможения…
— Открываю… — подтвердил юноша. — А что?
— Мне надо с тобой поговорить… В замке полно чужих ушей, которые рады пригреться на чужой территории… Не замерзнешь? — осведомился мужчина.
— Нет…
— Ну, что… Слава, позволь мне обращаться к тебе так, я не плохо знаю, что ты задумал… Чую…
— Не секрет, что мне много у магов не нравится… — Рогозин отвел глаза. — Многие магловские технологии позволили бы упростить магам жизнь. Это касается и жизни и здоровья… Даже лекарства — тот же рак, например, может быть побежден на первых стадиях… лучевой терапией, чего тут быть не может… Магия тут почти что бессильна… Потом УЗИ… Рентген… Да, господи, почему все волшебники так боятся современных технологий? — спросил он. — Сколько я тут уже — и решительно все равно не понимаю…
Грюм криво улыбнулся:
— Ответь мне: чего боятся в этой жизни все? И маги, и не маги, и животные, и звери, и птицы?
— И маги, и не маги… и звери, и птицы… — задумчиво проговорил Вячеслав. И тут его осеняет: — Это — смерть?
— Да. Смерти боятся все. И я, и ты… И маги тоже… Просто мы достигли такого «дна», что если мы вступим в мир людей, нас просто всех убьют. Перебьют, передавят как крыс. Мы — слабые, привыкшие полагаться только на могучую магию, на кровь, на золото, на закон о статус секретности… Мы прячемся…