Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
— Да, — тут Рогозин вздохнул, — все требует большего…
— Так же я знаю, что ты с Невиллом мечтаешь о том, что магия и технология начала объединяться. Это весьма разумно… А еще — ты и Гермиона, твоя подруга, мечтаете доработать наш кодекс так, чтобы больше не возникало разницы между одними и теми же законами…
— Откуда…
– …Так же ты редко ошибаешься в людях… Твоя сила убеждения велика… — продолжил профессор. — Ты каждый раз, каждую минуту показываешь, насколько ты и твои друзья отличаются от обычных подростков-колдунов. У вас у всех есть цель, и это достойно
— Да…
— И ты выбрал себе образ Черного Феникса… Это отражение твоего внутреннего я…
Но тебе нужно знать: на пути много преград, много миражей и рубежей… Так же вы наткнетесь на непонимание, предательство… И ложь, которая в устах врагов звучит правдой… Без потерь так же не проходит ни один жизненный путь… Путь ваш будет нелегок… Черный феникс…
Прими от меня совет: каждый день, каждый час, каждую минуту доказывай, что ты — другой. Доказывай, что ты достоин…
— Спасибо за совет…
— Попробуй даже на Святочном бале засиять, будто феникс…
— Вау, — это все, что смогла сказать Полумна, одетая в длинное платье по фигуре цвета шампань. С кружевной маской на глазах. И в длинных перчатках «под цвет». Со своим кулоном на более изящной цепочке, и с новым браслетом на тонком запястье.
— Ты тоже «вау». — Заметил Вячеслав.
Рогозин был одет в костюм из лакированной кожи, сидевший на нем как влитой, со стоячим воротником. На руках — черные перчатки, тоже лакированные. Сапоги тоже были лакированными. Но самое главное — никакой мантии.
— Пойдем? — протянул руку парень.
— Пойдем, — согласилась девушка, и протянула свою изящную ручку в перчатке. — Черный Феникс. Пора.
Ладонь в грубой, лакированной перчатке уверенно сжала ладонь девушки…
====== Святочный бал. ======
— Ох уж эти русские, — злобно проговорила МакГонагалл, поглядывая на часы: все пары с Чемпионами были у входа. Все, кроме Рогозина с его «дамой сердца»… — И где эта неразлучная парочка?!
Входить и открыть этот… Святочный бал — вот это была обязанность Чемпионов на сегодняшний день. Ей ж надо было их собрать и ввести в Большой зал!
Наконец, после длительного ожидания (Флер на диковиной смеси французского и английского языков высказывала все свое недовольство сопровождавшему ее на бал Роджеру Дэвису, но тот навряд ли ее слышал, сраженный «вейловской» красотой) на лестнице показались два наших героя: Слава, который торжествующе улыбался, и Полумна, которая держала свободной рукой в перчатке подол платья, чтобы в нем не упасть. Парень вел девушку за руку. Та очень осторожно спускалась по ступенькам. Седрик с Чжоу недоуменно переглянулись — они не понимали, почему оба посчитали надевание мантий лишними, они ж волшебники! Виктор Крам стоял в паре с Гермионой, и та одаривала его нежнейшей улыбкой. Девушка тоже не стала мудрить с мантией, и была в платье нежно-нежно голубого цвета. На шее у нее ярко поблескивал кулон в виде маленькой капли на цепочке, выдавая бриллиант. В ушах были так же пусеты с маленькими бриллиантиками. Надевать перчатки она не стала — обошлась парочкой золотых браслетов и тщательным маникюром.
— Ну наконец-то явились, Лавгуд и Рогозин! — всплеснула руками профессор. — Только мы вас и ждем!
— Простите, профессор, — холоднокровно ответил юноша, — мы переодевались к событию…
МакГонагалл велела встать друг за другом парами и следовать за ней. При их появлении весь зал захлопал, и профессор МакГонагалл повела их к большому круглому столу в дальнем конце, за которым сидели судьи. Правда за столом не хватало одного судьи — Бэгмэна… Мадам Боунс отсалютировала им бокалом.
Стены зала серебрились красивым инеем; с темного, усыпанного звездами потолка свисали сплетенные гирлянды из омелы и дикого плюща. Длинные обеденные столы четырех факультетов исчезли, вместо них — сотня столиков, каждый человек на десять. На столиках уютно горят, теплятся зажженными свечами внутри, фонарики. Многие уже были заняты и ожидали дальнейшего развития событий…
— Вот это мне начинает нравиться, — заметила Полумна и махнула Джинни с Невиллом, которых отыскала взглядом в толпе. — Нам сейчас полагается танцевать, поэтому мы можем даже не искать столик…
— Отлично… Значит первый тур — мой, — заметил Вячеслав. — И вообще — это наш вечер, а я хорошо помню, как проиграл тебе в карты поход в ресторан…
— Это на ресторан не тянет, — шепнула девушка ему в ухо. На Вячеслава повеяло свежим ароматом ее духов. Он едва удержался чтобы не поцеловать ее прилюдно — учителям не нравилось такое поведение двух подростков. — Не засчитано… Летом поведешь…
— Черт… А как же мама?
— Ну, ты же у нас умный парень, придумаешь чего-нибудь, — Луна лукаво улыбнулась и шутливо стукнула его по плечу. — Я в тебя верю… Смотри… — ласково проговорила она, чуть уловимо указав направление рукой в перчатке.
Поклонницы Крама, те, что устраивали засаду в библиотеке, проходя мимо пары Крам-Грэйнджер, казалось, готовы были просто убить ее. По крайней мере, почти все разочарованные девичьи взгляды могли, как минимум, испепелить ее на месте. Парни тоже пялились на Флер с чуть затуманенными глазами.
— Я за ними прослежу… Обиженная девушка — страшная сила… — дернулся Вячеслав.
— За нее не бойся, — дотронулась гриффиндорка до плеча парня снова, — за Гермиону я-то как раз и не боюсь… Она умеет, когда надо, постоять за себя.
Дамблдор встал со своего места (его вступительную речь оба безвозвратно пропустили) и пригласил всех последовать его примеру. Подождал пока все встанут. Взмахнул своей волшебной палочкой — и столы отъехали к стенам, образовав пустое пространство для танцев. Еще один взмах, и вдоль правой стены выросла настоящая мини-сцена— с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и волынкой.
На сцену вышел ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями со всех строн. У ведуний были длинные растрепанные волосы, черные мантии нарочито порваны и потерты. Ведуньи разобрали инструменты, фонарики на столах погасли, а освещено теперь стало лишь это пустое пространство.