Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Факультет дружно застонал, а со стороны Слизерина послышались ликующие крики.
– … и были начислены баллы вышесказанным четырем студентам, не оставившим родной факультет и школу в беде. Каждому по сто пятьдесят баллов…
Гриффиндор вскрикнул от радости.
— Также… — тут директор переглянулся с остальными преподавателями, — мы сочли, что в свете произошедших событий, все экзамены у факультетов, кроме пятых и седьмых курсов, будут отменены!
Школа от этих известий начала ликовать.
— А Лавгуд, Рогозин и Долгопупс, — Альбус Дамблдор старался перекричать все
— Хоть одна польза от этого дурака Долгопупса, — проговорил Малфой товарищам по змеиному факультету, — что экзамены накрылись…
Рогозину подозвали к телефону, по которому осуществлялась связь с высшим руководством, уже после окончания рабочего дня. Она, недоумевая — дела все были раскрыты и отданы в суд, отчеты — сданы и написаны в срок, взяла трубку из рук Николая Петровича.
— Странно, — заметила она, мудро прикрыв рукой микрофон и приглушая голос, — зачем я им сейчас понадобилась? Уже ведь девять часов!
Круглов только пожал плечами. Он и сам не знал, зачем именно.
— Да, господин генерал, — откликнулась женщина в трубку, — слушаю вас…
Она слушала голос генерала минут десять.
— Есть, — проговорила она, пребывая в изумлении, ее глаза расширились, а лицо выражало полнейшее недоумение, — да… Спасибо вам, товарищ генерал.
— Галь? — спросил мужчина, — что стряслось?
— Из Англии на мое имя пришла особая благодарность за воспитание подрастающего поколения… — изумленно проговорила она, садясь за стол. — Что… Что там такого натворил мой сын?!
— Он тебе чего-нибудь говорил? — начал терзать ее старый опер.
— Говорил, что происходят таинственные нападения на одноклассников его школы, и никого не могут найти и поймать, но…
— Ну, вот, — рассудил майор, перебивая ее, — наверное, Славка, и поймал преступников с поличным…
— Но он клятвенно обещал мне не вмешиваться в это! — Рогозина была зла, — я взяла с него слово, что он будет вести себя осторожнее! Ух, я ему задам по прилету! Месяц будет сидеть у меня дома наказанный! — ее кулак с треском опустился на лакированную до блеска поверхность стола, да так, что чашка с кофе подпрыгнула на месте.
— Галь-Галь! — замахал руками заместитель, — остановись! Ты скора на расправу! Узнай лучше, почему он нарушил твое слово, а затем и применяй к нему карательные меры! Уверен, что у него найдется стоящая причина…
— Мне завтра, — мрачно объявила начальник ФЭС, — переться в Министерство за грамотой, при полном параде. Кто-то приедет вручать мне ее аж лично в руки… Вот уж куда не хочу завтра поутру, так это туда! Чудесно… — всплеснула она руками.
— Я тебя заменю, — ответил заместитель ФЭС, — даже несмотря на то, что взял отгул… Ты же там будешь не долго?
— Неизвестно, — серо-стальные глаза устало уставились в лицо майора, — но спасибо, Коль. Но мне жаль, что я ломаю твои планы… Так и знала, что Вячеслав не оставит это все, так и знала!
— Рано он начал, — рассмеялся мужчина, — по сути, он раскрыл свое первое дело…
— Слишком, —
Рогозин рассматривал, как и остальные, находящиеся вместе с ним друзья, грамоту, только что полученную из рук мадам Боунс. Их тройку вызвали к МакГонагалл, и та переправила всех через каминную сеть в Министерство. Луна держала две грамоты — свою и грамоту Гермионы, которую вызвалась передать подруге непосредственно. Та их в сдержанной манере похвалила и пожурила их, и отпустила обратно в школу.
— Скорее бы Гермиона была в порядке! — весело говорил Невилл, — она бы обрадовалась этой грамоте!
— Она будет скорее рыдать, — хмыкнула Полумна, — ведь экзамены-то отменили из-за нас, «виновников торжества» так сказать. Еще и моему крестному с отцом направили грамоты тоже…
— Ой, ё! — выдохнул Рогозин, — мне же от матери за это крупно влетит! Я ж ей обещал-то… Никуда не влезать.
— Ты только сейчас сообразил? — с сарказмом спросила Луна. — Напирай на жалость, и на нашу «временно недоступную» Гермиону… как-нибудь прокатит…
— Знаешь, Полумна, — проговорил Вячеслав, — я, если честно, и думать-то даже не хочу, как мне за это… предстоит пострадать…
Скоро, слишком скоро пришло время расставаться со школой. Из-за отмены экзаменов, у ребят была куча свободного времени, которая использовалась всеми с толком — Рогозин и Долгопупс замутили вместе проект магического электронного дрона, который бы снимал все и сканировал, несмотря на условия погоды и магию, и летал.
Невилл отвечал за программное обеспечение и за дизайн устройства, а Рогозин — за чары и прочее. Профессор Рассел одобрил их начинание, и всецело предлагал свою помощь. Пока было только начало — их опытный образец проходил тесты, но пока до конца так толком и не работал. Магия замка безжалостно давила на технику, делая в дроне одно за одним короткие замыкания.
Оценки были выставлены, и через три дня все отбывали.
За двое суток до возвращения, в школу вернулась бледная и заплаканная Джинни Уизли. Львы приняли «преступницу» в штыки, и объявили ей «холодную войну». На первокурсницу было жалко смотреть — в одночасье она лишилась всех друзей, подруг, а родные братья общались с ней весьма прохладно, так как и на них пала ее «мрачная слава».
Рогозин, поговорив с друзьями, решил принять ее в команду. В конце-концов, все могут так оступиться, и ничего такого в этом нет, что ее, маленькую по сути девчонку, околдовали.
И нужный момент настал их сам — Джинни не выдержала, и, всхлипнув, выбежала из гриффиндорской гостиной.
Рогозин на лестнице поймал плачущую девочку за локоть. Друзья молча ждали:
— Джинни, нам надо с тобой поговорить…
— О чем? — всхлипнула рыжая, — о том, что я виновата?
— Мы четверо так не считаем, — Вячеслав оглянулся на друзей. — И не собираемся последовать дурному примеру нашего факультета…
— Правда? — заплаканные карие глаза рыжеволосой первоклашки с надеждой поднялись на паренька, — вы действительно так не считаете?