Иркутск – Москва
Шрифт:
— Вот уж не думал, что адмирал Руднев окажется таким мелким торгашом и прожженным циником.
— А что ты хотел, чтобы я тебя за советскую власть агитировал?
— Какую??
— Извини. Про эту фигню ты не знаешь, конечно. Расскажу, как-нибудь. Если договоримся. По справедливости…
Кстати, Альфред, это слово — справедливость — оно и лежит в основе произошедшего с нами, и того, чему еще предстоит случиться. Так я думаю. Полагаешь, цена назначена не справедливо? Только ведь не я один тебе делаю это предложение, друг мой…
Может быть, ты не согласен с тем, что раз за разом останавливая единоличных претендентов на мировое господство, Россия вступает с ними в схватку и рано или поздно побеждает отнюдь не только по удачному
Будешь спорить? Или откроешь летописи, и увидишь, что лишь Россия объединяет народы в своей великодержавности, а не насилует, нещадно эксплуатируя их, стирая и линчуя их самобытность, веру, память о поколениях предков, культуру, язык, традиции? Россия несет им защиту и справедливость. А как поступают разнообразные просвещенные цивилизаторы? Не их ли лозунг: «Разделяй и властвуй»? Сравни, как вели себя в Пекине русские и немцы. Есть разница? А что творят твои соотечественники в Африке сейчас? Ты же понимаешь, что готтентоты и гереро вот-вот будут стерты с лица Земли…
Немцы — великий народ. И великий по праву. Но самоуверенность и заносчивость, вызванные головокружением от ваших успехов в последние три десятилетия могут обернуться трагедией. Как для вас, так и для многих других народов. Что НЕ справедливо. Равноправный союз с Россией предотвратит грехопадение и последующую катастрофу государственности Германии. И сохранит миллионы жизней. Это будет союз во имя справедливости и прогресса для всего человечества. Ибо только единственно он способен разрушить роковые планы молящихся сатане в облике Златого Тельца. Не сомневаюсь, ты понял намек… Но мудрые все понимали задолго до нас. Не Талейран ли сказал: «Когда Америка придет в Европу, мир и справедливость уйдут оттуда навсегда»? Но даже он не мог предвидеть тогда, что через сто лет после после Трафальгара Британия будет готова таскать каштаны из огня для своей бывшей колонии.
Грядущая схватка будет страшной. И будет она не Европейской, а Мировой. И каждому придется выбирать сторону. Свой выбор я сделал. А что скажешь ты? Может быть сочтешь меня сумасшедшим?..
Тирпиц сосредоточенно рассматривал капельку влаги, медленно ползущую вниз по стеклу внутри его рюмки. Донца она так и не достигла, остановилась. Коньяк был хорош… Молча налил себе грамм пятьдесят. Выпил. Выдохнул. И наконец, задумчиво глядя куда-то в даль за окном, размеренно роняя слова, заговорил:
— Когда Принц Генрих вернулся из Штатов, однажды вечером, в Киле, мы засиделись с ним за полночь у камина. Он тогда много чего у них посмотрел. Был даже у твоего обожаемого Крампа. И знаешь, что он сказал мне в ту ночь? Он невзначай, как бы, обронил одну фразу: «Я их боюсь, Альфред. Очень боюсь… Это сила Зверя. И рано или поздно она обрушится на нас, на Европу. Как бы Император не заигрывал с ними, рано или поздно они придут…» Эти его слова я запомнил навсегда.
Что я скажу!? — Внезапно глаза его яростно сверкнули, — Я не всесилен. И ты должен это понимать! И я могу ошибаться. Я простой моряк германского флота, дослужившийся до широких галунов верностью, прилежанием, трудом и собственным умом. Я люблю мою страну и мой народ, за них я готов положить и жизнь, и душу… И у меня нет пастыря свыше, как у некоторых. Но… Но, давай попробуем! Распишем эту партию на двоих…
* * *
"Итак, свершилось. Тирпиц готов играть по моим правилам. Ну, по нашим, так скажем… Хотя нагоняй от Василия я получу за самоуправство всенепременно. Но и то сказать: ему можно импровизировать по ситуации, а мне нет! Или кто-то далеко не глупый не сказал однажды, что на поле боя ситуация для лейтенанта в окопе яснее, чем для маршала за сотню верст от него? Жаль, про
Ну, а молодое дарование прямо-таки упивается выпавшей на ее долю миссией. Похоже, мое предупреждение, что с этого крючка ей уже не соскочить никогда, ничуть ее не испугало. В «контору» вход — рубль, а выход не предусмотрен вовсе. Это особого рода корпорация, там бывших не бывает. Но, как не крути, это ее жизнь. Авантюрность в этой милой головке всегда сидела крепко, мне ли не знать. Слава богу, там еще и ума хватает, сестренку-то свою в это все она не впутала… И, в конце концов, мне ли копаться во всех их с Василием делишках, если ни теплом, ни нежностью, я сегодня ночью обделен не был? Конечно, никакой постоянной базы у таких отношений нет и быть не может, но, один черт, все равно приятно, когда кто-то, да еще с такой дивной попочкой, где-то про тебя помнит. И при случае не преминет на огонек заглянуть, заняться любовью или деньжат стрельнуть. Или, что вернее, и то, и другое в комплекте.
Ну, что-ж. Для баронессы фон Гец я отнюдь не Ясно Солнышко, а лишь одна из звездочек на ночном небосклоне. И, руку на сердце положа, это лучше, чем штатный «папик». Так что тушим по быстрому все ревнивые искорки и не мешаем нашей подруге выполнять установки «шефа». Кого там из фрицев наша девочка сегодня охомутает, именинника или кого-то еще, не важно. В окружение принца из семейки Гогенцоллернов она уже попала. При этом абсолютно без моей подачи, на что, ясное дело, Василий с Зубатовым изначально и рассчитывали. Вот же-ж юное дарование! Далеко пойдет малышка, если перетерпит эйфорию от успехов и не выскочит замуж слишком рано.
Но. Молодая, красивая, страстная любовница — это хорошо. Только это мое личное, извините господа в черных мундирах. А вот то, что шеф Маринеамт согласился работать со мной над одним интересным проектом, это уже НАШЕ. И не важно, как я этого добился, важно, что среди наших фигур влияния в Берлине появился если не ферзь, то точно полновесная тура. И я надеюсь, что по манере наносить удар не столь прямолинейная, как ее шахматный аналог. Не так-то он прост, наш друг Альфред. Ох, как не прост! И в связи с этим — вопрос. Могу ли я в полном объеме изложить ему то, как мне видится наше военно-морское строительство на ближайшие годы? И особенно — про подлодки и авиацию. Или попробовать разыграть его карту в темную? Что соблазнительно, конечно, да и рисков несет гораздо меньше. На первый взгляд… Только нутром чую, расколет он меня! Если поймает на явном обмане, рухнет вся конструкция. Врать, иль не врать? Вот в чем вопрос.
Но здесь есть некие предварительные соображения. Касающиеся граничных условий, или системы координат для принятия решений, это как вам удобнее. Если без лишних словесов, при планировании военного строительства в целом, а не только военно-морского, нужно учитывать следующее. Первое: как данность нужно принять, что Россия и Германия будут иметь в противниках все прочие крупные державы, а не только Британию и Америку. Второе: возможные, и что самое главное, реализуемые технические решения с учетом нашего прогрессорства и послезнания к началу Великой войны. Как на флоте, так и в армии. В промышленности тоже, само собой. Третье: определение срока наиболее вероятного начала схватки и принятия для расчетов означенной даты минус два года, для гарантии. И наконец, четвертое: «где деньги, Зин?» Иными словами, нужно понимать какими финансовыми возможностями мы точно обладаем, на что их хватает, как их не растерять и где «поднять» дополнительно.