Исчезнувшие без следа

Гриньков Владимир Васильевич

– Что, брат, влипли? – добродушно осведомился Дружинин.

– У нас заложники.

– Да, я знаю. Только это вряд ли поможет.

– Ну, это мы еще посмотрим. Ты вот ведь не стреляешь в меня почему-то.

– А мог бы, – мечтательно протянул Дружинин.

– Черта лысого! – негромко засмеялся налетчик, обнажив желтые, прокуренные зубы. – Ни за что не выстрелишь! Потому что знаешь – если меня завалишь, мои дружбаны моментально выкатят на асфальт голову кого-нибудь из этих баранов. Так что вести вы себя будете аккуратно.

– У тебя маловато информации, браток. Нам только что сам замминистра руки

развязал. Сказал, что в живых можно никого не оставлять. Только одного оставить – для беседы.

– Кого это – одного?

– Кого угодно, браток. Кто поумнее окажется, тот и останется в живых. А остальных – в расход.

Дружинин показал свой автомат.

– Ты не форси! – сказал налетчик, но и в темноте было видно – побледнел.

– Мне смысла нет форсить. Ты же не знаешь, дурашка, в какой банк тебя занесло. Это же «Импэкс»! Через него идут правительственные кредиты, чтоб ты знал. И поэтому здесь с вами церемониться не будут. Всех – в расход. Жить-то хочешь? – участливо осведомился Дружинин.

– Это не я мента завалил! – торопливо доложил налетчик.

– Я знаю, – понимающе кивнул Дружинин. – И чего ты с этими козлами связался?

В предутренней тишине было слышно, как налетчик скрипнул зубами.

– Где они? – спросил Дружинин.

– Кто?

– Эти ублюдки, из-за которых ты влип.

– Там. – Тот махнул безвольно рукой.

– Там – это где?

– Большая такая комната.

– И заложники с ними?

– Да.

– Сколько заложников?

– Шестеро.

– Мужики?

– Ага.

Значит, до девушек в компьютерном они не добрались.

– Ну все, сейчас начнем крошить, – сказал Дружинин. – Ты-то сам как? Выйдешь наружу, может быть? А то еще зацепим тебя ненароком.

Налетчик задумался. Боковым зрением Дружинин видел, как крадется вдоль стены Шаповал, и уже знал, что сейчас будет. Если налетчик откажется выйти, возникший словно из ниоткуда Шаповал выстрелит ему прямо в лоб, Дружинин сразу рванется вперед, в здание, и остальные ребята – за ним. Эту схему они многократно отрабатывали на тренировках.

– Ладно, – решился налетчик и оглянулся. – Только пусть учтут – я сам пальцем никого не тронул. И мента не я завалил.

– Я все понял, – подтвердил Дружинин. – Выходи.

Едва налетчик высунулся из окна, его в мгновение выдернули наружу, так что он даже пикнуть не успел. Дружинин нырнул внутрь, следом – Шаповал, за ними еще ребята и еще. Это была небольшая комната с единственной дверью. Дверь была приоткрыта, в узкую щель можно было рассмотреть просторный операционный зал и находящихся там людей. Шестеро лежали на полу – заложники, двое расположились у дальней стены. Один из них был виден во весь рост, второго наполовину закрывала высокая стойка.

Удалов, оценив обстановку, отступил на шаг от двери.

– Все нормально, ребята, – сказал он едва слышно. – Заложники целы. Налетчики от них слишком далеко, не успеют ими прикрыться. Снимаем обоих одновременно – наповал.

Двое бойцов «Антитеррора» встали перед дверью, подняв автоматы, еще один распахнул дверь – и шквал огня ворвался в операционный зал. Оба налетчика рухнули на пол, а бойцы мгновенно рассредоточились по залу.

Дружинин уже мчался к стойке, за которую завалился один из налетчиков, другой был на виду, он лежал

неподвижно и был, похоже, мертв, а вот того Дружинин не видел, и это его беспокоило. Он с разбега перемахнул через стойку. Здесь никого не было, кровавый след тянулся к ближайшей двери. Уполз. Дружинин метнулся к стене, с противоположной от двери стороны так же вжался в стену Шаповал. Дружинин показал ему на кровавый след. Шаповал кивнул, давая понять, что прекрасно представляет себе, насколько серьезно все происходящее, после чего достал светошумовую гранату и швырнул ее в проем двери. За стеной оглушительно грохнуло, будто здесь, прямо под крышей, прогремел гром. Шаповал бросился вперед, Дружинин – за ним.

Здесь был короткий, на две двери, коридорчик. И опять – никого. К одной из дверей вел кровавый след. Дружинин показал жестом – здесь. Зверь попался в ловушку. Теперь ему некуда было деться. Время работало на преследователей, они могли не торопиться и, спокойно изучив план комнаты, взять налетчика. Дружинин оглянулся, ища взглядом Удалова. И Шаповал тоже повернул голову. В этот момент дверь приоткрылась – они этого не заметили – и оттуда, пошатываясь, вышел налетчик. Шаповал увидел его слишком поздно – тот как раз поднимал руку с пистолетом, – и единственное, что Шаповал успел сделать, – броситься на стоявшего рядом Дружинина, сбить его с ног и спасти от верной пули. Эту пулю он принял на себя, в не защищенное бронежилетом предплечье. А Дружинин падал долго, целое мгновение, и этого ему хватило на то, чтобы вскинуть автомат и в падении, уже почти от пола, срезать не успевшего выстрелить повторно налетчика.

…Шаповал сидел на полу, привалившись спиной к стене, и с выражением удивления на лице разглядывал расплывающееся на камуфляже пятно. Будто все это происходило не с ним, а с кем-то другим.

Дружинин метнулся к нему:

– Ты как, Толян?

– Все-таки зацепило меня, – все так же удивленно сказал Шаповал. – Ну надо же.

И даже головой покачал.

Глава 23

Когда из комиссии, расследующей дело Кочемасова, позвонили в очередной раз, Удалов отправил к ним Дружинина, предварительно его проинструктировав.

Комиссия размещалась по адресу аникинской штаб-квартиры, в одном из переулков неподалеку от Кропоткинской набережной, почти сразу за французским посольством.

Множество машин у обитой железом двери, суета и кажущийся беспорядок, но едва Дружинин попытался войти, как тут же был остановлен двумя плечистыми парнями с неприветливыми физиономиями. Был вызван начальник охраны, который явился незамедлительно, – невысокий человек лет сорока с добрым круглым лицом и розовой лысиной.

– Я Дружинин, – сказал Андрей. – Мы созванивались с Аникиным…

– Да-да, я знаю. Сергей Бенедиктович вас ждет. У вас есть какие-нибудь документы?

– Только вот это.

Дружинин извлек из кармана «антитерроровский» значок, не представляя, достаточно ли этого. Начальник охраны взглянул лишь мельком, удовлетворенно кивнул и увлек Дружинина за собой. Он был некичлив и добродушен, и это понравилось Дружинину.

– Моя фамилия Барсегин, звать Валентином, – коротко и просто представился начальник охраны. – Охраняю персону нашего дорогого Сергея Бенедиктовича. – И засмеялся.