Исход Рагнарёка
Шрифт:
– Зови давай своего дружка, – повелел ему Бальтазар.
И в скором времени подле многорукой фигуры в доспехах возникло слепое существо с сероватой кожей, обтянутым черепом в капюшоне и с чёрными крыльями, каждое перо на которых глядело красноватым глазом, двигавшимся независимо от остальных, осматривая помещение и находящихся в нём персон.
– Ангел Смерти! – поморщилась от его вида Анфиса. – Фи!
– Я – Самаэль Аваоф, я есть Яд Творца, – прошипело создание. – И я архангел смерти, – как бы поправил её гость.
–
Костлявой тощей рукой Самаэль потянул к себе энергию из Анфисы. Девочку словно парализовало. Расставив руки в сторону, она не могла пошевелиться, лишь беспомощно глядела, как вкруг неё полыхает зеленоватая аура. Из левого её запястья показались полупрозрачные песочные часы. По мере своего приближения по воздуху к фигуре в чёрном капюшоне они вращались и как бы обретали материальную форму.
Капсулы их поблёскивали, сделанные из горного хрусталя, песок внутри выглядел золотым. А металлическая оправа с каркасом была полна завитков, спиралей и кругов – символов цикличности, а также восьмёрок – символов бесконечности, сформированных, например, через переплетение двух лоз вокруг «колонн»-держателей по краям артефакта.
Бальтазар выхватил артефакт прежде, чем пальцы Самаэля успели его коснуться. Будто предчувствовал, что архангел смерти захочет всё же разрушить реликвию. А тот даже выглядел несколько опечаленным, опустившим слегка голову при всей скудности мимики и выражаемых эмоций.
– Носителя ликвидировать? – поинтересовался архангел смерти с таким видом, словно выпрашивал дать ему поиграться хотя бы с Анфисой.
Бальтазар сурово на неё поглядел. Воцарилось краткое молчание. Парализованная девочка не боялась чернокнижника, но сейчас не могла даже и вздрогнуть. Сердечко забилось так, что общую нервозность и напряжение было даже не скрыть. Дыхание перехватило, будто в преддверии очередного приступа. Всё тело пронзил настоящий страх за свою жизнь, чего всерьёз уже давно с девушкой не случалось.
– В ней осталась энергия заряженного артефакта, – как бы пояснил Самаэль.
– Нет, – пророкотал своим густым низким баритоном чернокнижник прежде, чем перед девочкой вновь бы возник её отец, защищающий дочь, или раздался бы недовольный возглас Немезиды. – Пусть пока поживёт. Она так и не поняла ещё, что к чему. Но мне нравится, как мечется её жалкая, запертая в маленьком теле душонка, – ухмыльнулся в уголках губ Бальтазар. – Как и Дамиан, она должна сперва увидеть Творца, прежде чем умереть.
– Если Творец явится, ваш мир будет уже не спасти, – прогудел Габриэль. – Мы же заключили сделку. Я получу души и остальное беру на себя. Но для начала нужно очистить…
– Совесть свою очисти, архангел, идущий на сделку с приспешником царицы-тьмы, – скривился Бальтазар, оглядывая сверкающие доспехи.
–
– А подготавливать для него мир – уже удел демонов, – проговорил лорд Кроненгард.
– Анфиса? – проговорил тем временем Альберт, глядя на дочь, свечение вокруг которой угасло, а руки её приняли обычное положение: Самаэль отпустил её из своей парализующей хватки.
– Всё хорошо, папочка… – ответила та, тяжело дыша и оглядывая себя.
– Я полагал, отсутствие часов вернёт тебе истинный возраст, – озадачено произнёс посол.
– Может, не сразу… И сказали ведь, что их заряд всё ещё остался внутри… А вот чтобы он вернул артефакт, кто-то должен отправиться с ним! – недобро взглянула Анфиса на Бальтазара. – Иначе забудет, обманет, найдёт свою невесту – и ищи его потом. А ты обещал, что мне нельзя будет искать его через сны. А если я найду, он скажет, что ты нарушил обещание, и не сдержит своё! Видишь, какой он хитрый?! – затараторила она в гневе, нервно глотая воздух, которого попросту не хватало.
– Тише-тише, принцесса. Уверен, тёмный лорд не из тех, кто нарушает свои обеты, иначе бы не взошёл так высоко, обманывая союзников, – заверил Альберт.
– Вы мне и не союзники, – скривился Бальтазар, поглядывая на золотой песок внутри Часов Хроноса.
– Был бы тут Синдри или хотя бы Брок, можно было бы послать их… – предположил Альберт.
– Тогда я пойду! Тебе не стоит отправляться в такие путешествия. С драконидами и прочими тварями по пути ты с саблей можешь и не справиться. А я без часов, но всё равно с некромантией, с катарами, – демонстрировала девочка тёмно-зелёное пламя.
– Ты ещё и некромант… – покачал головой Бальтазар.
– А что не так? Как империя должна вас истреблять? Клин клином вышибают! Поговорка такая ремесленническая! – заявила ему Анфиса.
– Я не доверю этому типу свою дочь. Буду приглядывать, и если что-то случится… – строго заявила Нэм.
– Объявишься и заберёшь её на своей колеснице, – закончил за неё Бальтазар. – Когда я верну часы. Но сначала поможешь мне убедить драконидов, что они вовсе не потомки Фафнира. Пора раскрыть им глаза на правду жизни. А где артефакты? – поглядел он на Альберта.
Выйдя наружу, что получилось сделать, лишь когда Бальтазар отогнал свору зомби, которых, разумеется, не собирался здесь оставлять, а планировал взять с собой, пополнив собственную, ставшую крайне скромной, армию, они двинулись в сторону самой высокой из башен гарнизона, выложенной из красного кирпича.
Альберт шагал первым, ведя чернокнижника к месту, что выделили для исследований Гаспара. Но не успели они приблизиться ко входу в виде арочной чёрной двери с простеньким лиственным узором, как верхняя часть башни с грохотом разорвалась в месте своего самого явного утолщения.