Искатель. 1979. Выпуск №3
Шрифт:
— Мадлен до сих пор вас любит...
Употреблять «высочество» француз бросил. Уже было не на- 1добно: видел, в глазах высокого гостя стоят сладчайшие слезы от дурмана незабытой ласки.
— Откуда вы все знаете? — вскричал в изумлении Алек
сей.
Мсье Вуланже вертко и быстро вдел ступни в восточные загнутые туфли. Проскользил мимо по-кошачьи.
Стало совсем тихо. Царевич невидяще и тупо уставился в потолок. На душе было горько и пусто. И страшно. Страшнее страшного.
Она была в тончайшем голубом платье, расшитом по подолу розами и золотом. Не человек — дивное привидение, плыла или шла — сразу не понять. Брови подвижны, светло-рыжие волосы распущены, как у русалки, глаза зовущие, изумрудные — летели навстречу. Она шла и быстро, и медленно. На ходу платье облегало тугобедрую фигуру несказанного соблазна. Подошла легко, воздушно, обдала ароматом. Коснулась нежными пальчиками оцепеневшего лица царевича.
Мадлен?! — сладко, в приливе счастья простонал Алек
сей, ничего не понимая.
Это я, мой милый царевич. Я приехала в Россию, чтобы
вас спасти...
Он затрепетал в изнемогающей нежности. Увидел совсем близко блестящие глаза, свежие приоткрытые губы. Потянулся к ней и застыл, вспомнив, как досталась ему ее первая сладость. Такими глазами она смотрела на него там — в Карлсбаде, тогда...
Он понимал, ее губы говорили что-то недовольно, даже ало, Но все равно было сладко видеть их так близко.
— ...И в такое время думать про монастырь, бросать на-
51
следство одного из величайших престолов! Нет, и тысячу раз нет! — Она растроганно схватила его за руку, близко заглянула вглаза. — Надо бежать за границу... Ну хотя бы в Вену, к цесарю, он вам свояк, а затем...
«Затем» — для него было уже неважно. С покалывающим ужасом и горячим восторгом впитывал он ее дерзновенные речи...
В нем и самом давно зрели мятежные мысли. Одолевало лишь давящее вынужденное смирение — иной защиты не придумал от незримого надзора грозного отца.
Он отвел глаза.
— Сейчас ничего не скажу, — произнес глухо, скорее простонал, — надо помыслить гораздо. Помыслить надо...
II Мадлен видела, понимала — он уже помыслил и все будет, как она пожелает. Поэтому не отступала. Не скупилась на льстивые слова, опьяняющие ласки...
7
Перед рассветом Мадлен вошла в маленький кабинетик. Уже не томно-красивая, а деловито-сухая, остывшая и холодная. Прислонясь пальчиками к теплой изразцовой печи, печально-внятным голосом сообщила Дженкинсу все, что слышала, сидя еще за ширмой.
Русские послы обольщают китайского богдыхана, ищут
пути в Персию, Афганистан и Индию...
Опасности эти еще слишком отдаленные, чтобы беспоко
иться,
Алексеем?
По губам Мадлен поползла ехидная улыбочка.
— Царевич не так уж прост и глуп, как вы думаете, ми
лорд. Он, я бы сказала, медленнодум. В этом трудность.
На улице послышался шорох шагов. Кто-то остановился возле дома, потом удалился мелкой поступью. Англичанип почувствовал легкий озноб, молодо вскочил и надолго прилип к окошку. Вздохнув, тяжело сел.
Царевич сказал, — чуть насмешливо продолжила невоз
мутимая Мадлен, — Петр построил большой гребпой флот.
Девяносто девять галер. Задумал кампанию в Финском за
ливе, собрался идти на Стокгольм...
На Стокгольм? — неожиданно для себя встрепенулся
Дженкинс. Притворялся по привычке, но спазма липко пере
вила горло — откашлялся.
Разве вы не вместе? Вот так вечная дружба с Росси
ей! — Глаза красавицы холодно блеснули.
Мадам! — дипломат взглянул торжественно-значитель
но. — У нас нет ни вечных друзей, ни вечных врагов. Есть
только вечные интересы Англии.
В ставень осторожно поскребли. Постучали и снова поскреб-лп. Мадлен выпорхнула в другую комнату, обдав дипломата тонкими франдузскими духами, — легкие ноги неслышно пролетели по ковру. Англичанин устало засеменил открывать.
– Вошел мужчина, закутанпый в черный плащ. Откинул ка-
52
пюшон— лицо желтое, с нависшим носом, скучное — Дженкинсу даже захотелось зевнуть. Пришелец, разглядев в полупотемках англичанина, согнулся в поклоне.
Я к вашим услугам, сэр!
Какие новости, герр Розенкранц?
Очень важные, сэр. Матросы и солдаты ночуют на гале
рах. Флот вот-вот выйдет в море.
Англичанин неожиданно для себя потерял выдержку — присвистнул.
И куда собрался этот самый флот?
Тайны пока не знаю, — датчанин недовольно засопел:
ему не подали руки, пе предложили сесть.
Вы уходите в плавание с флотом?
— Да, сэр, как корабельный мастер и переводчик.
Дженкинс помедлил и, словно спохватившись, вытянул ру
ку,ткнул пятерней в сторону кресел, приглашая сесть.
— Перед сражением вы должны предупредить обо всем
адмирала Ватранга. Предупредить вморе! Чего бы это ни
стоило!