Искатель. 2004. Выпуск №10
Шрифт:
– Дмитрий, нужна только правда.
– А если это не моя правда?
– Любая. Не забывай, что дело серьезное: прокуратура расследует двойное убийство.
– Да речь о пустяках: по просьбе Амалии Карловны я передавал деньги Висячину и Дериземле.
– Какие суммы?
– Не знаю, в конвертах.: - А за что?
– Тоже не знаю, их дела.
– И часто носил?
– Не помню количество, но бывало.
– Почему же сама Амалия Карловна не передавала? Или почему они к ней не приходили?
– Контачить
Я молчал. У меня не было ни мысли, ни намека на понимание сути информации. Только уверенность, что показалась ниточка, за которую надо тянуть очень осторожно.
– Дмитрий, а может, они ей что-нибудь строили, копали?
– Дом Амалии Карловны я хорошо знаю. Никаких работ там не велось.
Не оборвать бы ниточку. Он мог забыть, передумать, сбежать… Поэтому я достал бланк и составил короткий протокол допроса. Ольшанин подписал, хрупкая информация была зафиксирована. Я закрыл портфель, потому что спешил. Любой клубок, даже криминальный, имеет не одну ниточку. Нужно дернуть за другую.
– Дмитрий, как здоровье?
– Стабильное.
– Как стуки?
– Стуки постукивают.
– Дмитрий, а ты знаешь, что Петра Первого всю жизнь тоже преследовали стуки?
– Хотите утешить?
Ольшанин проводил меня до машины. Я продолжал утешать:
– Царь эти стуки называл саардамскими.
– Читал. После возвращения из Голландии ему слышались удары топоров на саардамской верфи. Но у меня другие.
– Какие же?
– Потусторонние стуки.
33
По дороге я рассказал майору про деньги.
– Сергей, ты ему веришь?
– На сто процентов.
Петр обрадовался, но не тому, что я стопроцентно верю, а истории с деньгами:
– Теперь ясно, почему она хлопочет за Митю.
– Почему же?
– Боялась, что он про деньги тебе колонется.
– Но за что алкашам деньги?
– За убийства.
– Самих себя? Петр, Амалия Карловна нами совершенно не разработана…
Он понял: не изучена ее биография, нет сведений с места работы, не опрошены соседи и знакомые, не прослежена жизнь в поселке, не взяты справки в ЦАБе… Майор понял, поэтому, на ходу чего-то пожевав, сел в машину и умчался в город.
Я стоял у забора…
Не раз замечал необъяснимое восприятие мира. Солнце греет приятно, не жарко, по-осеннему, воздух тоже осенний, не запыленный, теплый, с прохладными струйками; листья на березе пожелтели рано и мне, близорукому, кажутся мелкими лимонами; да и тишина-то в поселке не летняя, а осенняя… Благодать. А мне, уже не по близорукости, на всем видится невидимая черно-страшноватая вуаль. Точнее, я не верю тишине и краскам, потому что здесь убили двух человек.
Я вернулся в дом.
Там одиночество прижалось ко мне своим
Я разложил свои протоколы и взялся за план. Надо допросить жену Висячина - приходил ли к ним Ольшанин, деда Никифора - что он знает про деньги, продавщицу - в магазин стекается информация, охотника Горохова - где берет стрихнин, половину поселка - что кто знает?..
Неожиданно и скоро вернулся майор.
– Сергей, прокуратура без уголовного розыска, что автомобиль без колес.
– А уголовный розыск без прокуратуры, что автомобиль без водилы, - парировал я.
Было заметно, что Петр вернулся не с пустыми руками. Пока он умывался и грел пельмени, мне пришла очевидная догадка; собственно говоря, тут и догадываться нечего, коли факт уже добыт.
– Петр, на деньги ясновидящей они пили.
– Само собой, а вот за что получали деньги?
Мою догадку он не оценил, поскольку был занят информацией так, что и пельмени есть не стал. Схватив сумку, майор сел рядом и зашуршал бумагами.
– Сергей, сколько, по-твоему, Амалии Карловне лет?
Видимо, мое лицо скривилось. Желтая старуха в парике… Я предположил:
– За пятьдесят.
– Ей тридцать девять.
– Не может быть!
– Я смотрел в поликлинике ее личное дело. Родственников, мужа и детей нет. Затем съездил в ЦАБ, в архив… Муж-то, оказывается, у нее был.
Может сорокалетний майор оказаться мальчишкой? Может - Петр. Грузное тело подвижно, глаза озорные, сивые ресницы прямо-таки мельтешат, готовые улететь.
– Муж-то, Сергей, был, да вдруг в одночасье помер. Его мать заявила, что он отравлен женой, Амалией Карловной.
– Зачем отравлен?
– Ради шикарной квартиры и других материальных благ. Дело в том, что муж командовал ювелирной скупкой в городе, куда граждане приносили золотишко.
– Жалобу проверяли?
– Прокуратура вела расследование.
– Вскрытие-то было?
– Да. Во внутренних органах нашли фенол. В почках - семь мг, в мозге - шесть и восемь десятых мг и так далее. Фенол действует на нервную систему до паралича…
– Он пил фенол?
– Видишь ли, из фенола получают лизол…
– Так он пил лизол?
– Он вообще ничего подобного не пил.
Мрачным или подавленным майора я ни разу не видел. Серьезным - да, но без всяких депрессий и комплексов. Говорят, на психическое состояние влияет еда. Углеводы улучшают самочувствие и настроение, потому что повышают в мозгу процент серотонина. Даже есть книга «Питание и настроение». Неужели бодрость майора от пельменей? Не знаю, есть ли в них серотонин, но натурального мяса почти не было - так, для запаха.