Искорка надежды
Шрифт:
Мне нужно обсудить всё с Ри. Хотя, если она вернулась к своим делам, люди могут заподозрить неладное, решив, что она много себе позволяет. Чего доброго, они сговорятся и убьют её. Я знаю, я сериалы смотрела.
Буду действовать интуитивно. Что там говорили мои родители? Подменыша отравили? Хорошо, притворюсь, что вышла из комы, и с видом подстреленной косули буду допытывать минимальные сведения, чтобы начать работать.
Жаль только, что мой диплом так и не пригодится.
Я перевернулась на спину в центре внушительной кровати, заложила руки за голову и начала буравить взглядом балдахин. Красивая парчовая ткань нежно-голубого цвета с серебряным узором. Вообще, все
Я не заметила, как снова заснула, и сквозь дремоту услышала шорохи. Моё тело напряглось от страха по нескольким причинам. Во-первых, на меня уже покушались, и у них почти получилось, с той лишь поправкой, что это была не я. Во-вторых, вероятно, многие уже знают о моём «чудесном исцелении», и убийцы захотят повторить попытку. И, наконец, в-третьих, на мне из одежды только кулон, который я ни за что не сниму. Пока украшение на мне, я чувствую себя в безопасности.
Слышу шорох тканей, приоткрываю один глаз — из окна прямо мне в глаза светит солнце. Не ожидавшая такого подвоха от матушки-природы, я застонала.
— Ваше Высочество? О, святая Матерь, вы очнулись! — Я так понимаю, это моя служанка. — Не двигайтесь, я позову доктора!
Девушка выскочила из моих покоев. Ну здравствуй, моё высочество Фрея. Добро пожаловать в новую жизнь. Как там говорила директор? Пусть жизнь станет сказкой? Не зря её величали ведьмой.
Я подтянулась и уселась поудобнее. Вскоре в помещение влетели доктора, пара слуг, разряженные придворные и королевская чета. Называть их родителями даже в мыслях неприятно. Они начали целовать меня, причитать что-то невразумительное, ласковое, матушка даже пустила пару слезинок. Но от неё нестерпимо пахло какими-то средневековыми духами — она что, вызвала слёзы с помощью этой бурды? На что только не пойдут люди, лишь бы в чужих глазах казаться лучше.
— Святая Матерь, о, слава Богине, с тобой всё в порядке! — произнёс кто-то из них. — Мать причитала, а я смотрела на перекосившееся лицо отца испуганными глазами. Сейчас бы добавить грустную мелодию скрипача, и получилась бы драма года.
Королева прошептала мне на ухо: «Подыграй нам». Её тон был совсем не таким, как минуту назад, когда она зарывалась лицом в мои волосы, как любящая и волнующаяся мать.
— Матушка, я так испугалась, — выдавила я из себя пару слов, заикаясь. — Долго я была без сознания?
— Неделю, Ваше Высочество, — сказал доктор, нащупывая мой пульс. Ещё пара помощников что-то конспектировали.
— Но теперь всё будет в порядке. Мы не допустим, чтобы тебе хоть что-то угрожало, — сказала королева. Её актёрский талант заставлял меня восхищаться. Но я снова посмотрела на отца. Его взгляд ясно давал понять: «Пока ты нам полезна».
Когда театр идиотов закончился и служанка натянула на меня корсет и надела платье с рукавами до самого пола, она обронила пару слов о том, как болезнь заставила меня исхудать. Я попросила сопроводить меня до королевской библиотеки, отговорившись тем, что мне нужно время, чтобы окончательно прийти в себя.
Мы
По пути мы встречали придворных. Они кланялись и смотрели на меня исподлобья, как на восставшего мертвеца. Значит, никто не ждал моего выздоровления!? Почему-то не удивлена. Но меня раздражали их приветливые и ласковые слова, особенно сквозившая неприкрытая лесть.
Ещё я обратила внимание, как они всячески пытались выделиться друг перед другом, сильнее всего, конечно же, женщины. Одна из них, наверное, будет мне являться в кошмарах.
Пышное платье с сотнями юбок розового цвета из ткани, больше подходящей шторам. Такой двигающийся ламбрекен, с кучей дорогих побрякушек. Между её стиснутыми грудями утопало колье, а с ушей свисали длинные серьги из разных драгоценных камней: сапфиров, изумрудов и бриллиантов.
Ощущение, что ювелир-самоучка сделал это украшение ради забавы, а эта особа решила, что изделие просто верх дорогого искусства. Но вишенкой на торте оказалась высокая причёска с накладными прядями и маленькая шляпка, которая ни с чем не сочеталась. Весь образ был сборной солянкой, и я искренне надеялась, что мода этого государства всё же не так безнадежна. На фоне этой дамочки я в плотном тёмно-бардовом платье, тонким ободком принцессы и одним небольшим кулоном с маленьким оранжевым кристалликом на шее — вообще сливалась со стенами. А я явно выше по статусу.
— Ваше Высочество, — ламбрекен склонилась в низком реверансе, и колье вынырнуло из её грудей. Я чуть не расхохоталась, но сумела сдержать равнодушное лицо. — Мы молили Богиню о вашем исцелении, и как же мы рады, что наши молитвы были услышаны.
«А я буду молиться Богине, чтобы она даровала вам чувство меры», но вслух я, конечно же, этого не сказала. Вообще, не стоит многословить. Прикинуться равнодушной и высокомерной глупышкой и отвесить пару благодарностей.
— Премного благодарна, — ответила я с нескрываемым презрением, хотя странно, что она меня раздражает, ничего предосудительного она ещё не сделала — не успела. — Леди… простите?
— Леди Диверсати, — с лёгким непониманием поправила меня дамочка-попугай.
— Прошу меня простить, я ещё не совсем окрепла, — я ещё сильнее задрала нос, доказывая обратное. — Мне нужно идти, кстати, милая шляпка.
Я отбросила прядь волос с виска и последовала за служанкой. Никогда раньше я не вела себя так с окружающими. Обычно я старалась быть кроткой и милой. Но, возможно, это просто защитный рефлекс. Как там говорится в поговорке: лучшая защита — это нападение? Пусть будет так.
Служанка молча вела меня сквозь анфиладу комнат. Я старалась запомнить дорогу обратно, потому что это место было похоже на лабиринт, даже если мы шли прямо.
Наконец мы свернули налево и оказались перед огромной дверью из тёмного дерева. Ручки на ней были сделаны из той же бронзы, что и рамы на картинах. Тот, кто это сделал, явно обладал хорошим вкусом.
Я отпустила служанку и потянула дверь. Она поддалась с лёгким скрипом, и я вошла в храм знаний. Переступив порог, я чуть не споткнулась о подол своего платья и в изумлении открыла рот. Это была не просто библиотека, а настоящее книгохранилище. Три балкона были уставлены сотнями тысяч книг, добраться до которых можно было по винтовым кованым лестницам с такими же коваными цветами чёрного цвета. В противоположном конце библиотеки, в свете канделябров, стоял огромный глобус на деревянной подставке. На столе были разбросаны свитки и потрёпанные книги.