Искупление кровью
Шрифт:
– Что?! Да мне это снится!
– Нет, красавица, не снится! Я уже получил на тебя три свидетельских показания. Сам-то я уверен, что ты здесь ни при чем, Марианна. Но если ты не поможешь…
– Вот гадины! Какая подлянка!
– Тебя могут отправить в карцер на сорок пять дней, а потом ты предстанешь перед судьей. За такой фокус тебе прибавят как минимум год. Учитывая состояние мадам Оберже… Ты знаешь, кто это сделал, и я тоже. Но мне нужны свидетельские показания.
Марианна встала, покружила по камере. Держа в карманах сжатые кулаки.
– Почему
– Другие слишком боятся Джованны. Ты – нет.
Марианна горько усмехнулась:
– Вот оно что! Если меня поколотят в душевой, будет не так жаль!
– Ты умеешь защищаться…
Она положила руки на стол. Поглядела ему в глаза:
– Все верно: той скотины я не боюсь. Но я не стукачка. Ты ошибся адресом, шеф! Я никогда не дам показаний для суда. Ты зря теряешь время.
– Тогда ты сама окажешься на скамье подсудимых. Санчес требует найти виновного.
– Виновные – вы! Вы знали, что на нее идет охота, и ничего не сделали, чтобы ее защитить! Все пустили на самотек, позволили ее, безответную, измочалить, даже мизинцем не пошевелив!
– А ты? Ты пошевелила мизинцем?
– Я не нанималась. Мне не платят за то, чтобы я за вас делала вашу работу!
На девяти квадратных метрах надолго установилось молчание.
– Что с ней, с Эмманюэль? – вдруг спросила Марианна.
– Ее отвезли в больницу. Множественные переломы: носа, нижней челюсти, надбровной дуги. Нескольких ребер… Черепная травма. Почти все зубы выбиты. Можешь пока жить спокойно…
Марианна закрыла глаза.
– Раз у тебя с ней контры, почему не дать показания?
– Нет ничего такого! – соврала Марианна.
– Неправда! Я начинаю тебя узнавать, видишь ли.
Даниэль подошел. Они стояли рядом под окном.
– Ты не можешь так со мной поступить, – прошептала Марианна. – Повесить на меня это дело, когда я ни сном ни духом…
– Ошибаешься. Мне ничего не стоит.
– Неправда! Я тоже начинаю тебя узнавать…
Даниэль вздохнул, сознавая свое поражение. Вообще-то, направляясь сюда, он и не питал особых надежд. Просто хотел попробовать.
– Я не стану помогать тебе, Даниэль. Иначе моя жизнь превратится в ад. Они и меня отправят в больничку. Хоть я и умею драться, меня в конце концов прижмут. Всей толпой пойдут на меня одну, если надо. Стукачей мочат в первую очередь…
Марианна повернулась к нему:
– Мне очень жалко Эмманюэль. Но здесь каждый сам за себя. У меня пожизненное. Это и так тяжело. Я не хочу, чтобы меня вдобавок считали сукой. Издевались надо мной, вымещали на мне свои обиды. Позорили… Надеюсь, ты не сыграешь со мной такую шутку. А если и сыграешь, я буду молчать. Не выдам никого. Разве только поквитаюсь с девками, которые дали против меня показания. Но ты это тоже знаешь… Иногда ты можешь быть жестоким. Но ты справедлив. Я тебе доверяю.
Эту похвалу он воспринял всем сердцем. Взглянул на Марианну: та глаз не сводила с пустой койки Эмманюэль. Так близко. Слишком близко. Даниэль прижал ее к себе, она вся напряглась в его объятиях. Но он не отпускал, и Марианна
– Ты и правда начинаешь узнавать меня, красавица… Сам не знаю, зачем я это затеял. Наверное, просто хотел увидеть тебя… Ты была так красива во сне…
Марианна улыбалась, хотя ей и было страшно. Страшно начинать снова. В его объятиях так хорошо. Дать себе волю, вдыхать этот мужественный запах. Позволить себя утешить. Знать, что ты желанна.
Она проклинала себя. Ненавидела свою слабость, напрасно звала на выручку монстра. Даниэль коснулся губами ее шеи, и она утратила власть над собой. Закрыла глаза, сдалась без боя. Приняла очевидное.
– Я тебя хочу…
Эти слова громко отдавались в ушах. Звучали громко-громко. Ей бы хотелось, чтобы Даниэль их повторял до бесконечности. Он запустил руки под футболку, сладкий ожог по спине, раздирающий призыв в лоне. Они вот-вот поддадутся. Снова забудутся, в очередной раз.
Ключ в замочной скважине – словно холодный душ. Они едва успели разомкнуть объятия. Жюстине показалось, что она помешала. Даниэль предупредил, что пойдет колоть Марианну. Жюстина могла подождать, пока он вернется, но что-то заставило ее нарушить их тет-а-тет. Ее обуревали сомнения. Вдруг Даниэль снова применит насилие? Он был в ярости после утреннего инцидента… Она успокоилась, увидев Марианну стоящей посреди камеры с вытянутым лицом.
– Извините… Я за тобой, Даниэль.
– Что случилось?
Он держался за стойку кровати; Марианна с наслаждением воображала, как припекает ему между ног неутоленное желание.
– Только что звонили из больницы… У мадам Оберже была остановка сердца. Внутреннее кровотечение.
– Черт! – пробормотал начальник.
– Она… Она умерла? – робко спросила Марианна.
– Нет, – отвечала Жюстина. – Ее удалось вернуть…
Удивительно: Марианна почувствовала облегчение.
– Тебе нужно идти, Даниэль. Санчес только что приехал, он нас ждет…
Жюстина исчезла. Даниэль взял в ладони лицо Марианны.
– Придется потерпеть, но ты ничего не потеряешь! – шепнул он тоном настоящего мачо, так что Марианна расхохоталась.
Даниэль перед уходом поцеловал ее. Она вернулась под одеяло продолжать сиесту. Но перед тем как заснуть, позволила себе одинокое наслаждение. Достигла вершины в тот момент, когда поезд 15:25 прогрохотал за колючей проволокой.
Войдя в комнату надзирателей, Даниэль испепелил Монику взглядом.
– Я приготовила кофе, хочешь? – предложила Жюстина.
Он покачал головой и сел напротив Дельбек. С самого утра у него не было случая с ней переговорить. Теперь он пытался обуздать гнев.
– Можете объяснить, где вы были во время нападения на Оберже?
Радиомолчание. Он грохнул кулаком по столу, обе надзирательницы подскочили. Чашка с кофе опрокинулась.
– Где вы были? – заорал шеф.
– Я зашла в раздевалку, – призналась Дельбек с удрученным видом. – Мне нужно было кое-что забрать из шкафчика. Меня не было тридцать секунд…