Искупление

Цыпленкова Юлия Валерьевна

– Благородная тарганна, простите, дурак, не разглядел, - пробормотал стражник.

Флэй выжидающе посмотрел на меня. Я махнула рукой, и мой спутник пинком придал направление блюстителю Камского порядка. Затем взял меня за локоть и оттащил подальше.

– Будем дальше кривляться и показывать норов, или перестанем мается дурью?
– поинтересовался мужчина.

– Да, как ты смеешь?
– возмутилась я.
– Мое недовольство имеет под собой основу, а вот твое молчание совершенно необоснованно.

– Может, я должен был начать извиняться?
– сухо спросил Флэй.

Я смерила его гневным

взглядом. Но он только махнул на меня рукой и указал идти за собой. Я хотела было показать ему, что он никто и не смеет мне указывать, но быстро вспомнила неприятный инцидент на воротах и догнала его, ведя лошадь в поводу.

– Насчет моего молчании, - произнес Флэй.
– Не вижу смысла заискивать перед тем, кто виновен в тех же грехах.

– Что?
– я потрясенно посмотрела на него.
– Пока я заботилась о других больше, чем о себе!

– Правда?
– мужчина обернулся и смерил меня насмешливым взглядом.
– А так ли это, тарганночка? Ты обвиняешь меня в том, что я со своей местью погубил множество жизней одним своим поступком, так?
– я кивнула.
– Скажи мне, ты ненавидишь герцога?

– Всей душой, - глухо отозвалась я.

– И смерти желаешь?

– Желаю!

– То есть ты настолько сильно его ненавидишь, что смогла бы забрать его жизнь?
– уточнил Флэй. Я осторожно кивнула в ответ, но тут же уточнила.

– Я хотела отравить себя вместе с ним, чтобы освободить землю от этого зверя, но я этого не сделала.

– Значит, ты хотела убить его, но пощадила так же, как я когда-то? Оставила ему на растерзание еще какую-нибудь Сафи или Золи? Их мужей, отцов, женихов. Так?
– я застыла, ошарашено глядя на него.

– А почему передумала?
– осведомился мой спутник.

Я не спешила отвечать, вдруг с ужасом поняв, что твердыня моей убежденности дала трещину.

– Так почему?
– не отставал Флэй.

– Не хотела, чтобы он и там не давал мне покоя, - тихо ответила я и скривилась, глядя на едва уловимую усмешку, скользнувшую по губам дикаря.

– То есть, ты оставила его жить и творить дальше свои мерзости только потому, что лично тебе не хотелось видеть его рядом в ином мире? И что отличает нас друг от друга, Сафи? Я оставил герцога жить, чтобы удовлетворить жажду своей мести и насладиться его страданиями. А ты хотела оставить ему жизнь, чтобы избавиться от него, совсем не думая о тех жизнях, которые он еще загубит. Ты обвиняешь меня лишь на том основании, что лично ты могла выиграть от смерти герцога, но те же деревни и город для тебя остаются устрашающей, но совершенно далекой от души и сердца трагедией. Так почему я должен был в тот момент думать о таких же далеких и нереальных для меня людях? Ты злишься не столько за гибель людей, сколько за то, что ими Найяр проложил тебе дорогу к храму, не так ли? Взгляни себе в душу, Сафи, взгляни пристально и скажи честно, о чем чаще ты жалела: о себе или о погибших людях? И если о людях, то как же ты так эгоистично хотела свободы только для себя, забыв о тех, кто стоит в очереди на смерть от герцогской руки?

– Хватит!
– воскликнула я.

– О себе, не так ли, - усмехнулся Флэй.
– Как и я, правда, тарганночка? А теперь я покажу тебе, что забрав жизнь герцога, ты бы тоже поступила эгоистично и погубила жизней еще больше.

Мой непонимающей

взгляд встретил очередную усмешку на губах мужчины..

– У Найяра нет прямых наследников, стало быть, после его смерти начнется грызня за власть. А есть еще Бриатарк, Владыка, другие государства, которым нравятся богатые земли герцогства и его удобное местоположение. Как думаешь, что будут делать эти коршуны?

– Воспользуются нашими проблемами и нападут, - шепотом ответила я.

– Верно. Сколько тогда людей погибнет? Это уже гораздо больше, чем список герцогских жертв, даже вместе с двумя деревнями и городом. Да и останется ли тогда Таргар? И вот вопрос, тарганночка. Стоит ли брать на себя ответственность выбора между смертью и жизнью его сиятельства? С одной стороны: ты избавляешь мир от этой жестокой скотины, спасаешь несколько жизней, но хоронишь целую страну. С другой стороны: ты оставляешь герцогство под управлением сильного и умного правителя, а в этом я псу не откажу, но отдаешь ему на откуп тех, кому на роду написано пасть от его ярости, похоти или справедливого гнева. Ты способна взвалить на себя этот груз? Сил хватит?

– Нет, - хрипло ответила я.

– Значит, думаем только о себе? Делаем то, что нужно нам?

– Боги, - выдохнула я.
– Да...

– Ко мне остались еще вопросы?

– Нет, - я отвернулась и приложила все силы, чтобы эмоции не взяли верх надо мной.
– Но я, действительно, заботилась о других. Дети...

– Я о них тоже позаботился. Не только спрятал, но и подарил целый замок, земли и свои счета, под другим именем, не Грэир.

– Хэрб...

– Тар Мерон, - парировал Флэй.
– Ты будешь дальше искать между нами различия?

– Не буду, - шепотом ответила я.

– Рад, что мы пришли к пониманию, - кивнул мужчина, привязывая лошадь возле харчевни.
– Перекусим?

– Аппетита нет, - я снова отвернулась от него.

– Голубка моя, - рука Флэя легла мне на талию.
– В каждом из нас живет свой дракон. У герцога дракон взял верх над человеком. А мы своих сейчас накормим и постараемся остаться людьми. Идем-идем, аппетит придет на запах горячей еды.

И он подтолкнул меня к дверям харчевни. Я села за стол у окна и посмотрела на засиженное мухами стекло. Флэй, махнув рукой подавальщику, сел напротив и тоже выглянул в окно. Поворачиваться к дикарю из Ледигьорда не хотелось, слышать его голос тоже. Впрочем, он сам со мной не заговаривал. Молчал и смотрел в окно, пока не подошел подавальщик в сером переднике, склонивший голову в ожидании заказа. Хотела сказать, что есть не буду, но запахи с кухни заставили передумать. Желудок предательски заурчал, и я покосилась на Флэя.

Он едва заметно улыбался, но по-прежнему на меня не смотрел. Раздражение вновь заворочалось во мне, поднимая голову.

– И все-таки, - не выдержала я и развернулась к дикарю всем корпусом.

Он тоже повернулся и приподнял бровь, ожидая продолжения фразы.

– Хорошо, я согласна, что мной, как и всеми, изначально движет эгоизм, я не святая, - раздраженно продолжила я.
– Но неужели ты думал о Таргаре, закрывая собой герцога?

– Нет, конечно, - спокойно ответил Флэй, откидываясь на спинку грубого деревянного стула.
– Почему я должен думать о благе Таргара? Естественно, я думал о своей цели.