Искушение Фрейи

Снегова Анна

– Хорошо, наверное… - Нари вся как-то сникла. Спрятала глаза. – Когда тебя так любят.

Мне вдруг стало стыдно.

Я положила руку на её ладонь.

– А в чём ты пойдёшь на праздник?

– Я не иду на праздник.

– Нари…

– Мне нельзя. И оставим эту тему! – Нари выдернула руку и вскочила, в её глазах появилась та самая жёсткость, которая лучше всяких слов говорила о том, что этой гордой малышке лучше не лезть в душу, когда она не хочет. – Давай лучше подумаем с тобой о причёске! Как ты хочешь заплести волосы?

– Мне всё равно, - вздохнула я.

***

Так

и получилось, что на Праздник я отправилась в компании леди Мэйвинн и маленькой язвы Мирей. Близнецы Арс и Деймон со своими барсами умчались туда раньше всех, ещё днём. Я поняла так, что со всей долины Таарна соберутся люди, и планируются какие-то боевые состязания. Разумеется, оба юных мечника надеялись поглазеть на тренировки бойцов. До самих поединков, понятное дело, таких недорослей никто не собирался допускать.

Единственное, что мне осталось не совсем понятным, - так это что же, собственно, празднуют. Леди Таарна туманно пояснила, что-то на тему «просто так издревле повелось, именно в это время года праздновать», и что «друид определяет по положению луны и других светил, когда пора».

Шли мы пешком почти два часа, начало смеркаться. Покинули лесную сень и вышли на широкую, бескрайнюю долину, пересечённую широкими утоптанными тропами. Тут и там вдалеке мерцали огоньки крестьянских домов. Моё белое платье скрывал тёмный плащ, который мне любезно одолжила хозяйка. Волосы по настоянию Нари остались распущенными, только скрепленными у висков заколками из белого золота с сапфирами, от которых я так долго пыталась отказаться, что подруга не на шутку рассердилась, и пришлось уступить. Сказала, продолжу упорствовать, заставит забрать их себе в качестве подарка – и только тогда я сдалась.

Это были слишком драгоценные заколки! И на них красовался знак клана Ночных стражей – рычащий барс с синими глазами, в прыжке. Невозможно красивые вещи. На которые я никакого права не имела, ибо к этому клану не принадлежала!

Но всё же, когда эта девочка чего-то хотела, в ней пробуждалось поистине фамильное упрямство. Отвертеться не вышло.

В результате к месту проведения Праздника я подходила не просто в сопровождении супруги главы этого клана, но ещё и вся обвешанная его символикой. На фибуле плаща было тоже, не трудно догадаться, что.

Проходящие мимо люди, что стекались к назначенному месту со всех сторон с факелами в руках, обгоняли нас по тропе, кланялись госпоже Таарна… и все как один глазели на меня. Я надеялась, что дело лишь в том, что по окрестным селениям уже разошлись слухи о том, что из чужедальней страны явился посол.

Но почему-то нет-нет, да молодые девушки одаривали меня такими жгучими и ревнивыми взглядами, что моя интуиция настойчиво сигнализировала – дело совсем, совсем не только в этом.

Одна девушка, поравнявшись с нами, глянула на меня – а потом застыла, как громом поражённая. У неё была пышная коса цвета спелой пшеницы, огромные голубые глаза и бледное, очень грустное, какое-то потерянное лицо.

Даже не поздоровавшись с леди Мэйвинн, она задержала шаг и медленно пошла по обочине дороги вслед за нами. Не приближаясь, и в то же время не отставая ни на шаг.

– Это кто? Вы её знаете? – я не утерпела и спросила у леди Таарна, указав кивком на девушку.

– Да-да, эта девушка живёт в соседнем селении. Дочь мясника, мы покупаем у

них говядину для наших барсов, - торопливо ответила леди и почему-то поменяла место, стала идти слева от меня. Так, чтоб девушку мне больше не было видно.

Ну, ясно всё. Собственно, что-то в этом духе я и предполагала. Очередное похождение Мэла. Сколько ещё его бывших пассий я встречу на Празднике, где будет, судя по всему, весь Таарн?

Радостное настроение вдруг улетучилось, словно меня ведром ледяной воды окатили.

– Это Рания! – заявила Мирей, отплёвывая скорлупу лесного ореха, которых у неё был полный карман. – Которая была у Мэла в прошлом году, между Брендой и Катариной.

– Рей! – шикнула на дочку леди Мэйвинн и оттащила в сторону к себе, что-то строго зашептала на ухо. Девочка скривила недовольную рожицу, но замолчала. Леди бросила на меня виноватый взгляд.

Я сделала вид, что не замечаю его значения.

Смотрела только перед собой и продолжала гордо шествовать по тропе, расправив плечи.

Какое мне дело? Какое мне дело. Это не имеет никакого значения. Я – не девушка Мэла. Он мне не изменял. Тем более, Мирей же сказала, это было в прошлом году, между…

В носу противно защипало.

Я приказала себе не быть дурой. Ко мне всё это не имеет никакого, совершенно никакого отношения!

То ли девушка услышала, что говорят о ней, то ли утомилась идти с такой же скоростью, как мы – но она очень быстро отстала, и больше я уже её не видела. Её тень мелькнула бесплотным призраком на краю дороги, и она ещё долго стояла и смотрела нам вслед. Я чувствовала на себе её взгляд. Хотелось обернуться, догнать, успокоить, поговорить… я не знаю, о чём. О чём-нибудь. Просто мне не давал покоя этот её взгляд. Раненый.

Но я приказала себе не думать об этом.

Всё это не имеет к тебе совершенно никакого отношения, Фрейя!.. Не имеет. Не имеет.

Вот только праздничное настроение было безнадёжно испорчено.

Глава 29

Когда мы вышли к самому краю долины, где начинались уже отроги горных хребтов и почва стала совсем каменистой и твёрдой, вечер уже наполнился той особой непроницаемой тьмой, которая рождает страхи и предчувствия, будоражит и волнует что-то древнее, почти забытое, скрытое глубоко в каждом из нас.

Как наши предки к огням костров, мы приходили в этот поздний час к сердцу Таарна, священному месту сбора всех кланов – Кошачьей лапе.

Так называлась глубокая впадина, вырытая в скальном основании долины. Ко дну впадины, круглой арене, засыпанной светлым песком, плавными уступами спускались ярусы. Каменные скамьи на них уже были почти сплошь заполнены людьми. По всему периметру арены ярко горели треноги с чашами, полными пламени.

Священная ночь расцветала огнями.

– Гордевид в этом году выбрал совсем позднее время, зря мы взяли Мирей, наверное, - вздохнула леди Таарна и потрепала по волосам дочь. Мы стояли на самом краю, и я жадно впитывала в себя образы, звуки и запахи этого Праздника. Пахло жареным мясом и ночными цветами. Раскалённым песком и сталью. И пожалуй… мне безумно нравился этот запах. Как же я соскучилась по хорошей битве! Все эти платья и сердечные переживания совсем меня размягчили. Я бы с намного большим удовольствием взяла в руки меч. Но увы, женщинам на этом мероприятии отведена была роль зрителей.