Искушение Фрейи
Шрифт:
Она продолжила с невозмутимым лицом разглядывает арену, даже не глядя на меня.
Я же ощущала жуткое смятение. Сидела вся как на иголках. Хотя с чего бы мне-то переживать? Где Мэл и где обручение. Сам же заявил, что в ближайшие лет десять жениться не собирается. Потом спохватилась, что это вообще не имеет значения – потому что я-то под венец тоже, ни за что…
Я приложила ладони к горящим щекам. В сотый раз попыталась успокоить дыхание.
Получалось с трудом, да ещё под таким огнём чужих взглядов. На меня много кто смотрел! И
– Начинается, начинается! – захлопала в ладоши Мирей.
Как по мановению руки расступились облака и показалась полная луна. Огромная, голубоватая. Тёмные пятна на ней – как на шкуре снежного барса.
В центр арены медленно вышел величественный мужчина. На губы леди Мэй легла нежная улыбка.
– Жители Таарна! Гм… а также наши почтенные гости. – Далеко разнёсся гулкий голос Вождя. – Позвольте объявить о начале турнира, знаменующего собой долгожданный для каждого из нас день! Для меня… гм-гм… особенно долгожданный. Потому что наконец-то хоть один из моих сыновей решил принять участие! Бьёрн вечно отлынивал, и решил проблему другим путем
По рядам прошёл хохот, кто-то засвистел и затопал ногами. Кажется, шутка всех повеселила.
Ну да! Эту даже я поняла. Свою жену старший сын вождя завоёвывал не на поле битвы. Собственно, ему вообще не пришлось её завоёвывать. Фиолин просто поставила его перед фактом, что теперь она – его жена. Правда, он не слишком долго сопротивлялся, насколько я знаю.
Перед моим внутренним взором очень живо вспыхнуло воспоминание о минувшей встрече. И брачные браслеты – так ярко горящие на запястьях Бьёрна и Фиолин в свете языков пламени. Знак обещания, знак принадлежности, такой же прочный и нерушимый, как связавшие этих двоих узы.
Посмеиваясь, Арн продолжил. Очевидно, у Вождя было великолепное настроение этим вечером.
– Мне даже немного жаль, что так и не выпала возможность увидеть поединок между старшими сыновьями на Кошачьей лапе. Они с детства спорили, кто из них лучше на мечах. Так мы и не выясним. Что ж! Сегодня Мэлвину придется отстаивать честь семьи.
Моё сердце предательским стуком отзывается на звук знакомого имени.
Белозубая улыбка Вождя становится шире, когда он оборачивается, и кидает куда-то назад:
– Но вы там наподдайте ему как следует, чтоб не задирал нос! Как Вождь, разрешаю.
Одобрительные вопли в толпе, топанье ногами.
Я уже вижу, как за спиной Вождя один за другим на песок арены выходят воины Таарна.
Меня кто-то толкает слева.
– Ух, мы чуть не опоздали! – возбуждённо шепчет Деймон, протискиваясь на свободное место. Горящие глаза подростка отражают огни арены. Он кое-как размещает длинные ноги, неловко пристраивает меч в ножнах у невысокого ограждения между первым рядом скамей и пространством для поединков.
– Ты бы ещё дольше на разминку пялился, точно бы опоздали, - рассудительно замечает
Дей принимается спорить, но мне теперь совершенно некогда следить за препирательством братьев.
Мой взгляд надёжно пойман в ловушку, когда среди тех, кто вышел на середину арены, и теперь приветствует соплеменников, поднимая к небу оружие, я замечаю Мэла.
Ради такого случая он надел поверх рубахи лёгкую кольчугу. Длинные непослушные волосы собраны в хвост, лоб перетягивает кожаный ремешок с эмблемой клана. Вид уверенный и сосредоточенный. Тёмные глаза скользят по толпе.
Я нервно оборачиваюсь к Мирей и задаю ей какой-то вопрос, смысла которого сама не понимаю… всё, что угодно, только бы не встречаться взглядом. И чтоб у этого нахала ни единой мысли не зародилось, будто я на него смотрю.
Вождь уходит в тень на другой стороне арены, желает всем удачи, и чтобы победил сильнейший.
И объявляет начало поединков.
С этого самого момента не смотреть у меня больше не получается.
Воины разбиты на пары, поединки идут один за другим. Победители сражаются между собой. Затем победители этого уровня – снова… и так до тех пор, пока на арене не останется кто-то один.
Затаив дыхание, замерев на самом краю скамьи и вцепившись в её край пальцами, позабыв обо всём на свете я жадно слежу за сражением.
Всё во мне поёт от восторга. Теперь я понимаю, чему посвящён Праздник. Красоте человеческого тела и торжеству человеческого духа. Смелости и стойкости. Благодарности небесам родной страны, которая вскормила всех этих доблестных своих сынов. Благодарности своему народу, который громкими криками и смехом подбадривает каждого, кто выходит на песок. Это единение всех, кто пришёл сюда в эту лунную ночь – вот что такое Праздник в Таарне.
Я поневоле захвачена общим порывом.
Я точно так же, как все, встречаю восторгом победителей и сочувствую проигравшим. Моя кровь бежит быстрее от звона мечей и криков взведённой толпы. Здесь никто не дерётся насмерть. Но даже если ранит другого, победитель протягивает руку проигравшему, чтобы помочь ему подняться с алого песка. И я уверена, что шрам, полученный на Кошачьей лапе, каждый из них будет нести с гордостью. Смотри, Таарн! На своих гордых сыновей, что славят тебя сталью и кровью.
Я понимаю, что тоже хочу быть частью этого мира. Я никогда ещё не чувствовала себя такой живой.
А ещё… моё глупое сердце замирает каждый раз, каждый чёртов раз, как чужой клинок пролетает в опасной близости от одной широко улыбающейся физиономии. Конечно же, этот дурак не стал надевать шлема, как его противники. Бравируя своей ловкостью, он подобно воде утекает от движений чужого оружия. В самый неожиданный момент нанося один-единственный, но мощный удар.
Каждый его бой заканчивался быстрее, чем местные барышни, ахая и охая, успевали как следует налюбоваться.