Искушение любовью
Шрифт:
— Нет, — сказала Джессика. — Я не леди.
Девочка распахнула глаза от удивления и сделала шаг вперед.
— Но вы не можете быть джентльменом! — воскликнула она. — И вы не похожи на служанку.
На вид ей было года четыре — чуть меньше, чем младшей сестре Джессики, Эллен, когда она видела ее в последний раз. Конечно, она была еще слишком мала, чтобы разбираться в тонких различиях между женщинами.
— Белинда! — раздался из холла голос Пэррета. — Милая, где твоя гувернантка? Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не беспокоила моих
— Мисс Хорас уснула.
Пэррет вошел в комнату и подхватил девочку на руки.
— Хорошо. Тогда я только…
Он замер и посмотрел на Джессику. Улыбка тут же исчезла с его лица.
— А. Это вы! Это из-за вас меня выпроводили из Шептон-Маллет. Из-за вас я потерял кучу денег, вам это известно? Репортерша.
Возможно, он был прав. Теперь судьбе угодно было сделать из нее репортершу. Джессика молча поклонилась.
— Я знал! — Пэррет прижал дочь покрепче и слегка отвернулся от Джессики, словно прикрывая юную Белинду от тлетворного влияния женщины, которая владеет профессией. — Я знал это с самого начала. Ну что, пришли позлорадствовать? Вы получили эксклюзивное интервью. С тех пор как сэр Марк выбросил меня за ухо, мне не о чем писать. Полагаю, вы очень и очень довольны.
— Нет, я совсем не довольна, — возразила Джессика. — Но я пришла затем, чтобы рассказать вам кое-какую историю. Я уже записала часть ее.
— Ага, теперь вы передо мной пресмыкаетесь. — Он фыркнул. — И с чего вы решили, что я буду иметь с вами дело?
— Потому что в противном случае я обращусь к вашим конкурентам. У них нет такой репутации, как у вас, но что поделать…
— Обращайтесь! Какая мне разница!
Не отвечая, Джессика расстегнула цепочку на шее, сняла ее и положила поверх бумаг, которые принесла с собой.
Пэррет уставился на нее во все глаза.
На цепочке был перстень сэра Марка. В самом центре тускло поблескивал черный оникс.
Пэррет медленно опустил девочку на пол.
— Белинда, — тихо сказал он, — иди и найди свою гувернантку.
— Но я хочу послушать, что расскажет леди.
— Иди. Сейчас же.
Он подождал, пока девочка выйдет из комнаты, медленно подошел к столу и взял в руки цепочку с перстнем.
— Ага, — протянул он. — Ну что ж. Это как раз одно из возможных осложнений, которые пришли мне в голову в Шептон-Маллет. Мне не хотелось об этом думать. В конце концов, у меня не было цели разрушать репутацию сэра Марка.
Как и у нее. Джессика долго думала над тем, как ей поступить. У нее было не так уж много способов заработать себе на жизнь, и она не собиралась — не могла — опять начать торговать своим телом. Но даже если не продавать себя… она все равно могла продать свою честность.
В вас есть определенного рода чистота. Так сказал однажды Марк. Может быть… может быть, после всего, что было сказано и сделано, ей удастся и обеспечить свое будущее, и сохранить этот последний
— Полагаю, вам стоит рассказать мне свою сказку, — заявил Пэррет, усаживаясь в кресло.
Джессика сделала глубокий вдох.
— Все началось, когда я встретилась с сэром Марком в Шептон-Маллет, — сказала она. — Видите ли, я приехала туда именно за этим. Чтобы соблазнить его.
История, которую она поведала Пэррету, была почти правдой. Ей пришлось изменить всего несколько деталей, чтобы преобразить смысл всего рассказа. Газетчик внимательно слушал и кивал, а когда Джессика закончила, взял со стола несколько страниц, что она написала сегодня утром, и погрузился в чтение.
— Вы хорошо пишете, — с удивлением заметил он после первых же строк.
— Для куртизанки, хотите вы сказать?
— Для женщины. — Он рассеянно забарабанил пальцами по столу и взял следующую страницу. — Если уж на то пошло, то и для мужчины тоже.
Джессика попыталась подобрать подобающий ответ, выбирая между убийственным сарказмом и честной вспышкой ярости, и наконец остановилась на самом простом:
— Спасибо. — Она мило улыбнулась.
Дойдя до конца, Пэррет поднял голову и посмотрел ей в глаза. Его губы сжались в решительную тонкую линию.
— Думаю, это не пойдет, — сказал он.
— В таком случае я иду к вашим конкурентам. — Джессика попыталась скрыть свое разочарование. Она надеялась получить у него достаточно, чтобы не думать о деньгах еще очень долго.
Пэррет нахмурился.
— Да нет же, не статья. Я хочу сказать, мы не можем сообщить всем, что вы куртизанка. Это слишком рискованно. Что, если мы назовем вас просто «женщиной с погубленной репутацией»? Это звучит очень таинственно, и читатели смогут воображать что угодно.
Она облегченно выдохнула.
— Разумеется, я предложу вам обычный гонорар, — продолжил Пэррет. — Шиллинг за один дюйм колонки. Это будет справедливо. Такую же цену я заплатил бы мужчине-репортеру.
Джессика почти улыбнулась:
— Мой дорогой сэр. Должно быть, вы шутите. Ни один мужчина-репортер не рассказал бы вам такую историю. Мы с вами говорим о самой скандальной статье за последние несколько лет. И вы не отделаетесь от меня парой шиллингов. Я хочу пятьдесят процентов от выручки.
Пэррет прищурился.
— И это притом, что расходы на публикацию несу я и риск тоже на мне? Два фунта, не больше.
— Сорок пять процентов. Не забывайте, что я могу продать свой «отчет» кому угодно. Или я получу свою долю с доходов, или вы не получите ничего.
Он хлопнул ладонью по столу.
— Двадцать пять.
— Тридцать. И пять фунтов вперед.
Пяти фунтов хватит на то, чтобы заплатить долги. И прожить пару месяцев. Этого было достаточно, чтобы будущее вдруг показалось снова возможным — настоящее будущее, а не страшная черная дыра. Даже мрачная улица за окном внезапно стала выглядеть более приветливой.