Искушение злом
Шрифт:
— Мы делаем все возможное, — ответил Кэм. — И она, и её машина объявлены в розыске. Подан рапорт об исчезновении. И мы трое переговорили со всеми жителями нашего города.
— Её могли похитить.
— Бад. — Кэм облокотился о капот. — Я знаю, как ты переживаешь. Но дело в том, что там не было обнаружено никаких следов взлома или какой-то борьбы. Её личные вещи и одежда исчезли. Саре тридцать лет, и она имеет право приходить и уходить, как ей вздумается. Если бы я вызвал федеральную полицию в связи с похищением, они бы и с места не сдвинулись.
Бад упрямо
— Готов с тобой согласиться. То же самое подска-жывает мне моя интуиция. Но факты говорят о другом. А мы имеем дело только с фактами. Но мы не прекратим поисков. Почему бы тебе не пойти в кафе к «Марте», и пусть Элис приготовит чашку хорошего крепкого кофе.
Бад покачал головой. — Лучше я поработаю. Я видел рапорт, который ты готовишь. Тот самый, насчет культов, которые Блейр Кимболл помогает тебе расследовать.
— Это всего лишь теория. У нас нет ничего достаточно основательного. — Ему совсем не хотелось, чтобы Бад или кто-либо другой заглядывал ему через плечо, пока он изучал все возможные варианты.
— Понимаю, но если у нас здесь творится что-то странное, я бы мог проследить. Вся та гадость, которую мы нашли в сарае у Биффа, и то, как был убит сам Бифф. Мы ведь говорим, что эти вещи связаны между собой. Может, то, что Сара вдруг исчезла, тоже связано со всем этим.
— Не сходи с ума. — Кэм положил руку на плечо Бада.
Невероятно усталые глаза Бада смотрели на него. — Ты ведь и сам думаешь, что все это связано.
Изворачиваться он не умел. — Это то, что я думаю. Но думать и доказывать — это разные вещи.
Когда Бад кивнул, его лицо уже не казалось таким молодым. — Что мы будем делать теперь?
— Начнем все с начала.
— С Биффа?
— Нет. С кладбища.
Иногда мужчины собираются вместе не ради покера, футбола или субботней выпивки. Иногда они встречаются не для того, чтобы обсудить дела или урожай, или женщин, на которых они женились.
Иногда они собираются вместе, гонимые страхом.
В комнате было темно и сыро, здесь и раньше они делились своими секретами. По стенам ползали пауки, плетя замысловатые сети, чтобы улавливать жертвы. Здесь их никто бы не потревожил.
Только трое их пришло. Те, кто были старейшими членами. Когда-то их было четверо, но четвертый сгорел в огне, на тихом берегу, среди пальм. Они позаботились об этом.
— Это не может продолжаться. Хотя голоса звучали приглушенно, нервы их были напряжены до предела.
— Это будет продолжаться. — Голос звучал уверенно и властно. Говорил верховный жрец.
— Мы сделали не более того, что было необходимо. — Этот голос успокаивал, утешал. Но за ним скрывалась жажда власти, горячее желание занять место на самом верху. — Нам нужно только не терять головы. Хотя некоторые изменения придется сделать.
— Все рушится вокруг нас. — Беспокойные пальцы потянулись к сигарете и спичкам несмотря на неодобрение остальных. — Рафферти копает глубоко. Он оказался куда толковее, чем можно было ожидать.
Это было сущей правдой, и признание такого просчета вызвало раздражение.
— Он уже знает о Паркере. Он заставил того идиота шерифа пересмотреть дело.
— Очень жаль, что Гэррет так много выболтал потаскухе. И очено жаль, что эта потаскуха насторожила нашего бравого шерифа.
Недовольным жестом Джеймс Атертон отвел от себя сигаретный дым. Не буква закона беспокоила его. Теперь он был выше закона. Его беспокоил сидящий рядом тихий, рассудительный человек, заговоривший о переменах. — Но сейчас, когда они поплатились за все это, нет улик, которые бы вывели шерифа на нас. Нет ничего, кроме нашей собственной глупости.
— Я не считаю себя глупцом. — Горящая сигарета осветила перепуганные глаза Мика Моргана. — Черт возьми, у меня другое мнение. Я достаточно долго работаю в полиции, чтобы понять, когда другой коп идет по следу. Мы ошиблись, когда считали, что он и пальцем не пошевельнет из-за Биффа. Он всех в городе проверяет.
— Вряд ли это важно, раз у всех имеющих значение людей, есть хорошее алиби.
— Может, и не было бы важно, если бы он не обнаружил всю эту дрянь на ферме. — Мик ударил кулаком по шаткому столику. — Черт побери, Бифф делал снимки. Этот сукин сын, должно быть, совсем спятил, раз фотографировал их.
С этим согласились, но паники это не вызвало. Главный среди них обладал слишком большой властью, чтобы впасть в панику. — Снимки были уничтожены.
— Но Джейн Стоуки видела их. Она уже узнала одну девчонку. Говорю вам, Рафферти этого так не оставит. Черт бы побрал этого Биффа.
— Бифф оказался болваном, поэтому он и мертв. Если мы в чем и ошиблись, так это в том, что слишком поздно поняли это.
— Это все из-за выпивки, — грустно произнес другой. То совестливое, что в нем еще осталось, скорбело о погибшем брате. — Просто он не мог справиться с алкоголем.
— Оправдания годятся для слабых. — Слова прозвучали очень резко, и оба собеседника Атертона умолкли. — Тем не менее, улики, найденные там шерифом и связывающие девчонку с Биффом, связывают её только с Биффом. Все кончится тем, что именно мертвый будет обвинен в похищении и убийстве. Я уже предпринял шаг в этом направлении. Вы сомневаетесь во мне?
— Нет. — Мик научился не делать этого. Он перевел взгляд с одного мужчины на другого, понимая, что он, как и все остальные, были втянуты в борьбу за власть между этими двумя. — Понимаете, как это тяжело? Я должен каждый день работать рядом с Бадом. Парень мне симпатичен, а он просто с ума сходит из-за своей сестры.
— Мы все сочувствуем семье, — сказал второй. — Но это необходимо было сделать, хотя вполне можно было обойтись и без демонстрации такого уж наслаждения этим. — Тут он жестко посмотрел на Атертона. — Она должна быть последней. Нам нужно вернуться туда, где мы были раньше. Когда мы начинали более двадцати лет назад, это был способ обретения нового знания, изучения других возможных путей, снятия с себя ограничений. Теперь же мы сворачиваем с этого пути.