Испанский любовный обман
Шрифт:
Аарон ни разу не взглянул на меня. Он просто говорил, глядя на дорогу перед нами.
— Я бы не стал использовать тебя или кого-либо другого для чего-то подобного. Как ты сказала тогда в своей квартире, я большой мальчик.
Я почувствовала, как волна тепла поднялась до самого моего лица. Я раскраснелась, и мой макияж, вероятно, не делал ничего, чтобы скрыть темный оттенок румянца, распространяющийся по моим щекам. Я отвела взгляд.
— О, хорошо, — я боролась с желанием прикоснуться к своему лицу, проверить, не согревает ли румянец
Я ничего не понимала. И, честно говоря, я также не понимала, почему его слова заставляли меня чувствовать себя так. Или, что более важно, почему он попросил меня о помощи, если он не играл в игры и был большим мальчиком.
Но когда дело касалось этого человека, я, казалось, в последнее время мало что понимала. Особенно когда мое тело решило перестать сотрудничать и вело себя всеми этими глупыми способами, от которых моя кожа становилась теплой и раскрасневшейся.
Я смотрела в окно, наблюдая, как удаляются огни города, пока мы ехали.
— Ты сказал, что расскажешь мне все, если я соглашусь это сделать, — я сглотнула, не желая, чтобы это прозвучало так, будто меня это так сильно волнует. — Если бы мы… сделали это друг для друга.
— Ты права, — сказал он, ничего больше не добавляя в течение долгого времени, в течение которого я не поворачивалась, чтобы посмотреть на него. — Я играл в футбол в колледже, — признался он, застав меня совершенно врасплох.
Очень медленно я вцепилась в своей ремень безопасности, пытаясь приглушить «черт возьми», которое пронеслось до самого кончика моего языка.
Ладно, значит, это не было объяснением. Это был не тот ответ, которого я ожидала. Но это было первое, что я когда-либо слышала о нем, не связанное с работой. Почти за два года. Итак, если мои уши меня не обманывали, Аарон только что открылся — впервые в жизни. Потому что я бы посчитала это так. Совсем чуть-чуть, но все равно это была трещина на этой твердой поверхности. И вдруг мне захотелось взмахнуть молотком и пробить себе дорогу на другую сторону.
— Футбол? Тот, в шлемах и с мячом, похожим на дыню? – спросила я вместо этого, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно ровнее.
Я не была спортивным болваном, но я была европейкой. Мне нужно было убедиться, что мы говорим об одном и том же виде спорта.
— Да. Не тот футбол что у вас. Тот, что с дыней, — он кивнул. — Я играл дома, в Сиэтле, где учился в колледже.
— Сиэтл, — повторила я, пережевывая эту новую информацию, которую он мне дал. Больше. Я хотела еще немного больше. — Это на севере Вашингтона, верно? Я знаю это из-за Сумерек. Форкс должен быть в нескольких часах езды, — я немного пожалела, что упомянула Сумерки, но я должна была признать, что кроме нескольких мест, которые я посетила, мои знания по географии Америки основывались на книгах и фильмах.
—
— Итак, то, на что мы собираемся сегодня вечером, имеет отношение к твоим футбольным дням?
Аарон кивнул.
— Меня все еще приглашают на некоторые мероприятия. Потому что я играл, но в основном из-за участия моей семьи в NCAA, — объяснил он, ведя нас по одному из широких проспектов Манхэттена. — Раз в год здесь, в Нью-Йорке, проводится благотворительный вечер для ассоциации защиты животных, и в нем принимают участие несколько человек.
— Ты что известная личность?
Позже мне придется поискать в Google, что такое NCAA, но у меня было чувство, что он чего-то недоговаривает.
— Боже мой, Аарон Блэкфорд, ты хочешь сказать, что происходишь из древнего рода футбольных королевских особ?
Брови Аарона нахмурились.
— Каталина.
Чисто в стиле Аарона, это был весь ответ, который я получила.
— Твоя семья будет там сегодня вечером?
— Нет, — сказал он, его профиль напрягся на мгновение и подтвердил мои подозрения.
Я догадывалась, что мне также придется и это Погуглить .
— Сегодняшнее мероприятие предназначено для сбора средств, которые в конечном итоге пойдут на приют, реабилитацию и поиск домов для спасенных животных в Нью-Йорке. Я посещаю его, по мере возможности. Приятно видеть нескольких людей, которых я знал большую часть своей жизни, и это ради дела, которое мне небезразлично.
Я сразу же забыла о том, что он не рассказывал мне о своей семье. Аарон заботился о благополучии животных? О том, чтобы спасти их и найти им новые дома?
Как по сигналу, что-то неопределенное и теплое защекотало у меня в груди. И это чувство стало только хуже, когда я поймала себя на том, что представляю Аарона, держащего в своих громоздких руках кучу милых щенков, о которых он заботился и на которых собирал деньги. Когда он стоял на коленях на поле. В своей футбольной форме. Узкие брюки. Плечи, которые тянулись на многие мили. Грязь размазалась по его щекам.
Это тепло стало немного гуще, и его стало труднее игнорировать.
— Это… здорово, — сказала я, пытаясь выбросить эти образы из головы. — Очень мило с твоей стороны.
Аарон перевел взгляд на меня, и одна из его бровей поползла вверх. Вероятно, он был удивлен тем, как сильно я покраснела.
Почему я не могу перестать краснеть?
— Ты всегда приводишь на это мероприятие фальшивую девушку? — выпалила я, не подумав.
— Нет, — губы Аарона сжались в ровную линию. — Я всегда приходил один. Это первый раз, когда я беру с собой девушку.
Девушку.
Девушку?
Мои брови нахмурились. Фальшивую девушку, а не девушку.