Испанский театр. Лопе де Вега, Тирсо де Молина, Хуан Руис де Аларкон, Педро Кальдерон, Агустин Морето
Шрифт:
Дон Фернандо
Если вы Не знаете, как это вышло И почему вы мой отец, Я показать вам это должен. Инеса, выходи!Явление двенадцатое
Те же, донья Инеса и Леонора.
Донья Инеса
Сеньор мой!Дон Фернандо
ДайДонья Инеса
Вот! Я твоя!Дон Фернандо
Вот почему, сеньор, я сын твой. А раньше все права сводились К тому, что я живой портрет.Такон
И к черту мы пошлем того, Кто слово к этому прибавит!Дон Педро
Так, значит, все-таки ты сын мой? Ты сын мой, только ты не Лопе? Ну, ладно, ладно! Я согласенТакон
А мы-то что же, Леонора? Прошу руки.Леонора
Даю. Вот обе.Такон
И тут — любовь нам да совет.Все
На общей радости Морето Кончает свой «Живой портрет».ПРИМЕЧАНИЯ
Книга иллюстрирована репродукциями Диего Веласкеса (1599–1660), великого современника драматургов, представленных в настоящем томе. Реалистическая живопись Веласкеса является в стилевом отношении хорошим комментарием к испанскому театру XVII века.
На суперобложке воспроизведены картины Диего Веласкеса «Пряхи» (1657. Прадо. Мадрид) и «Сдача Бреды» (1634–1635) Прадо. Мадрид).
ФУЭНТЕ ОВЕХУНА
(Fuente Ovejuna)
Время написания пьесы датируется предположительно 1604–1618 годами. Впервые напечатана в XII части собрания комедий Лопе де Вега (Мадрид, 1618 г.).
Источником, которым скорее всего пользовался Лопе де Вега, была «Хроника трех орденов: Сантьяго, Калатравы и Алькантары», составленная лисенсиатом Франсиско де Радес-и-Андрада и изданная в Толедо в 1572 году. Возможно, что в распоряжении Лопе был и другой источник — летопись Алонсо Фернадеса де Паленсья (1423–1492), современника событий в Фуэнте Овехуне. Но там Лопе мог почерпнуть только некоторые факты, так как оценка событий в летописи резко расходится с толкованием Лопе де Вега. Несомненно, знал Лопе и устные отголоски кровавых событий.
Пьеса Лопе де Вега переведена на все основные европейские языки; она часто ставилась и ставится на сценах самых разных театров мира.
Первая постановка «Фуэнте Овехуны» на русской сцене была осуществлена в 1876 году московским Малым театром с М. Н. Ермоловой в роли Лауренсии. В истории советского театра знаменитейшей является постановка К. Марджанова в Киеве в 1919 году. Большим успехом пользовался и балет, поставленный на сюжет «Фуэнте Овехуны» — «Лауренсия» (музыка А. Крейна), постановщик — Вахтанг Чабукиани (Ленинград, театр оперы и балета имени Кирова, 1938 г.).
На русский язык «Фуэнте Овехуна» была впервые переведена С. Юрьевым под названием «Местечко Фуэнте Овехуна (Овечий источник)», Литограф, издание, СПБ, 1876, и в книге «Испанский театр цветущего периода XV! и XVII веков». Перевод с испанского С. Юрьева, М. 1877. В этом переводе пьеса издавалась еще дважды. После С. Юрьева «Фуэнте Овехуну»
В настоящем издании дается новый перевод, выполненный М. Донским.
СОБАКА НА СЕНЕ
(El perro del hortelano)
«Собака на сене» принадлежит к числу знаменитейших пьес Лопе де Вега. Окончательный вариант ее был создан где-то около 1618 года и в том же году опубликован в XI части издания комедии Лопе де Вега. Впоследствии комедия многократно перепечатывалась под названием «Amar al ver amar» («Любить при виде любви») или «La Condesa de Belflor» («Графиня де Бельфлор»). Каноническое заглавие комедии заимствовано из испанской пословицы «El регго del hortelano, que ni come las berzas ni las deja comer», почти дословно соответствующей русской: «Собака на сене, сама не ест и другим не дает».
Комедия Лопе де Вега не прошла бесследно для целого ряда драматургов последующих поколений. Следы ее влияния критика обнаруживает в комедиях Морето («За презрение — презрение»), Кальдерона («По секрету всему свету»), Мольера и др.
Пьеса переведена на многие европейские языки. Неоднократно переводилась она и на русский язык, начиная с прозаического перевода Н. Пятницкого, напечатанного в 1843 году. Затем последовали переводы О. Лютецкого, А. Бежецкого, В. Пяста. Лучшим переводом является, бесспорно, публикуемый в настоящем томе перевод М. Лозинского, выполненный для Ленинградского Государственного театра комедии и впервые напечатанный в сценической редакции театра в 1938 году (издание театра Комедии). Затем этот перевод трижды переиздавался: отдельным изданием в 1938 году (издательство «Искусство», М.—Л.), в двухтомнике «Избранных драматических произведений» Лопе де Вега (издательство «Искусство», т. 1, М. 1954) и, наконец, в юбилейном шеститомном собрании сочинений Лопе де Вега (издательство «Искусство», М. 1963, т. 4).
Не менее богата и сценическая история «Собаки на сене» в русском театре — начиная с первых русских постановок пьесы в петербургском Александринском театре (1891) в бенефис М. Г. Савиной, исполнявшей роль Дианы, и московском Малом театре (1893) с Е. Лешковской в роли Дианы до нескольких десятков постановок этой комедии на сценах советского театра. Среди последних особое значение имели постановка Н. П. Акимова на сцене Ленинградского театра Комедии (1936) с И. Гошевой и Е. Юнгер в роли Дианы и постановка В. Власова в Московском театре Революции (1937) с М. Бабановой в этой роли.
СЕВИЛЬСКИЙ ОЗОРНИК
(El burlador de Sevilla)
Блистательная литературная судьба этой бессмертной пьесы Тирсо де Молина общеизвестна. В той или другой степени с ней соприкасаются имена Мольера и Гольдони, Мюссе и Ленау, Пушкина и А. К. Толстого в драматургии, Байрона, Бодлера и Блока в поэзии, Моцарта в музыке. Критическая литература по этому вопросу необозрима. С легкой руки Тирсо в литературу вошел определенный человеческий тип, за которым навсегда укрепилось имя «Дон Жуан». И сейчас не имеет значения, что и Тирсо создал своего героя не на пустом месте. У него тоже были свои предшественники, свои литературные источники. Ими послужили и народные предания, и дошедший до нас испанский народный романс, и, возможно, театральное представление, разыгранное студиозусами Ингольштадской духовной семинарии в 1615 году. Факт остается фактом: первым, кому удалось создать силой своей художественной фантазии целостный характер и целостную мораль (пусть разрушительного, отрицательного свойства), был Тирсо де Молина. С веками Дон Хуан превращался то в циника, то в бунтаря, то даже в борца за свободу, то в поэта. Различие в толкованиях этого «вечного типа», вероятно, и побудило уже в наше время известного бразильского драматурга Г. Фигерейду поиронизировать по этому поводу. В 1958 году он написал комедию «Дон Жуан», где изобразил неумолимого «обольстителя» застенчивым девственником, а все существующие драматические версии о великом распутнике сплошной ложью и клеветой.