Исполняющая обязанности
Шрифт:
– А! Как ни странно, ты еще вспоминаешь иногда о моем существовании!
Хотя подключение к розетке в данный момент отсутствовало, стоило струнам слегка задрожать, словно бы кто-то случайно задел их, из динамиков зазвучал заметно подрагивающий, вторя этим струнам женский голос. В принципе, несмотря на необычность звучания, он был бы весьма приятным, если бы только не звенел сейчас еще и от какого-то трагического ехидства.
– Эм…
– Думаешь, можешь бросить меня тут совсем одну, в темноте, на любое время, а потом являться, как ни в чем ни бывало?! Я и так соглашаюсь терпеть от тебя что угодно – и вот твоя благодарность! Ты опять… гм? Я не разбираюсь в этих человеческих
– Определенно, другая! – подойдя поближе, Нерисса улыбнулась. – Меня зовут Мэг. Я очень хотела бы, чтобы вы с Мэттом поучаствовали сегодня в концерте моей группы, надеюсь, ты не станешь возражать.
– Ах! Мы уже неизвестно сколько времени, как нигде не бываем вместе! Ему же совершенно не до меня с тех пор, как появилась эта, красноволосая! Предатель! И, стоило мне всего пару раз указать ей на недопустимость подобной ситуации – что он делает? Меня выбрасывает в этот чулан, словно какую-то ненужную вещь! Как будто, перестав во мне нуждаться, можно наплевать на мои чувства! Мы были такой прекрасной парой, а теперь…
– Ну, о чем ты говоришь? Я не сомневаюсь, Мэтт прекрасно понимает, что ни одна человеческая девушка тебя заменить не сможет! – слегка нагнувшись, Нерисса с сочувственной миной коснулась гитарного грифа кончиками пальцев. Обсуждаемый Мэтт стоял, чувствуя себя просто дурак-дураком, ошарашено наблюдая за этой беседой. – Уверена, вы так и остались прекрасной парой. Поэтому и оказали бы нам большую честь своим участием в этом концерте.
– Ну, не знаю, не знаю…
– Согласна, это ужасно, что последнее время он совершенно забросил музыку. Но тебе лучше поддерживать его, а не осуждать, иначе можно сделать только хуже, уж поверь измордованному жизненным опытом человеку! Концерт – не такой уж плохой повод попытаться начать все с начала. Разве ты сама не хочешь дать ему шанс?
– Хватит говорить обо мне в третьем лице, когда я стою рядом! – не выдержав, все-таки взорвался мужчина. Как будто не достаточно выводило из себя поведение гитары, словно это инструмент был владельцем своего хозяина, а не наоборот! Гитара издала торопливый перебор струн, наверное, обозначающий ядовитый смешок.
– Но вы – люди, я имею в виду – постоянно именно так делаете! Просто не ожидала встретить кого-то, кто действительно понимает…
Судя по появившимся в голосе инструмента довольным ноткам, речь шла о любезно скалящейся Нериссе.
– О, я всего лишь тоже имею некоторое отношение к музыке, во всяком случае, стараюсь отдавать должное великой силе искусства.
– Хорошо. Ты абсолютно права, я буду прощать и принимать что угодно с его стороны, просто потому, что сама на самом деле этого хочу. В чулане меня хоть иногда навещают! Некоторые люди и вовсе продают или дарят кому-то свои инструменты, когда понимают, что их чувства уже не те, что прежде!
Чуть повернув голову, Нерисса послала Мэтту красноречивую улыбку сквозь переброшенную через плечо волнистую вуаль черных волос.
– Благодарю. Надеюсь, ты и сама не разочаруешься в своем решении. До встречи. Мэтт сам тебя подбросит до концертного зала к вечеру.
– Рада была познакомиться с тобой, Мэг.
Пока он запирал гараж, брюнетка хранила молчание, хватило ее где-то до того момента, как они свернули за угол, но молчание все равно получилось таким звенящим и красноречивым, что Мэтт не был ни удивлен, ни даже особенно уязвлен, когда, едва шагнув в узкий переулок между гаражным комплексом и чередой многоэтажек, Нерисса разразилась оглушительным хохотом.
– Везет же тебе на ревнивиц,
– Так чего же Вы перед ней распинались?! – вяло огрызнулся Мэтт.
– Вообще-то, я действительно хорошо ее понимаю, – резко оборвав смех, приглушенно ответила бывшая Стражница. – ты в этом смысле, как получается, весь в Якоба уродился. Мы с ним пели в одной группе, а потом объявилась эта… собственно, твоя бабушка объявилась – и он моментально забыл обо всех наших творческих планах, наплевал на музыку и… закинул свой талант в кладовку, как ты эту несчастную гитару!
– Обычно говорят «похоронил заживо»… – Мэтт тут же прикусил язык, вспомнив, с кем разговаривает, но собеседница тут же споткнулась на ровном месте и, остановившись, бешено сверкнула глазами. На миловидном лице четко обозначились острые скулы, щеки и глаза глубоко запали, моментально прибавив яркому лицу лет десять, если не больше, возраста. И болезненной хищности. – Извините!
– О, можешь не извиняться! – отмахнувшись с фальшивой насквозь бодростью откликнулась Нерисса. И глухо добавила. – Просто, если не будешь впредь следить за языком – я его тебе вырву – и мне за это ничего не будет, у меня соответствующий патент от психиатра есть. Будь здоров, мальчик! – она улыбнулась, снова практически на глазах помолодев. – Ждем вас часам к четырем в школьном зале – успеем порепетировать, чтобы хоть немного сыграться. Надеюсь, у тебя нет привычки опаздывать!
Сказать, что Нерисса обладала привычкой то и дело шокировать – в той или иной степени – своими словами и поступками, обозначало, пожалуй, ничего не сказать. Умом Мэтт понимал, почему так, и, даже, пожалуй, была в именно таком ее поведении некоторая обоснованность (для так давно и прочно свихнувшегося человека женщина так и вовсе была до удивительного хорошо адаптирована социально, настолько, что о ее сумасшествии мало кто мог вообще догадаться), но все равно некоторые ее привычки… например, эта манера говорить что о его дедушке, что о бабушке Рэйчел в таком тоне, словно они – другого слова не подобрать – подростки из параллельного класса… Даже если когда-то именно так оно и было – все равно вгоняло в дикий ступор. Все-таки сама Нерисса была здесь и сейчас, что трудно было уложить в сочетании с время от времени проскальзывающими повадками «гостьи из прошлого». Словно она время от времени забывала о пятидесяти с лишним минувших годах – это несмотря на то, как легко, в общем-то, приняла большинство современных реалий. Допустим, с техническим прогрессом «природные» способности волшебницы-универсала ей могли помочь… Объяснения для всего остального Мэтт не знал, но что-то все равно не позволяло спокойно причислять ее ни к настоящему, ни к прошлому.
Хотя ничуть не более странное впечатление, чем когда узнаешь, что музыкальный инструмент ревнует тебя к жене!
Все-таки он едва не опоздал. Погруженная в одолженный дедушкин фургончик гитара, когда рядом не было ни Вилл, ни Нериссы, вела себя гораздо покладистее (ну, по крайней мере, вынуждена была держать свои соображения при себе, хотя Мэтт все равно чувствовал себя неловко, помня слова жены о том, что электроприборы не «оживают» в ее присутствии, а только получают способность выражать это, но видеть, слышать и вообще воспринимать могут постоянно – что неподготовленного человека очень на многие, казалось бы, бытовые мелочи, заставляло взглянуть по-новому). И все-таки он, словно едкое замечание Нериссы сыграло роль, действительно едва-едва сумел со всей этой возней не опоздать.