Исповедь игрушечного пилота
Шрифт:
Некоторое время Савельич сидел молча. Взгляд устремлен неведомо куда, губы сжаты. Казалось, он даже не дышал. И вдруг ударил рукой по столу:
Обеспечить патриотизм техническими средствами! Ты понимаешь? Ты это хорошо понимаешь?! Ведь что такое патриотизм? Любовь к Родине верно? А любовь Ну ладно, физическое проявление любви, потенцию, можно поднять на короткий срок техническими средствами. Но любовь как отношение это же акт свободного выбора! И если это чувство, это отношение, техническими средствами, в плане профессиональной подготовки, то кого мы получим? Профессиональных любовников Родины?!
Поковырявшись пальцем в пустом стакане, Савельич выудил оттуда вроде как соринку, потом взял бутылку и допил остатки водки прямо из горлышка.
Это я сейчас
Поежившись, Савельич подошел к печке, приложил к ней ладони, пробурчал чего-то себе под нос. Потом убрал заслонку, кинул в топку несколько поленьев, берестяной коры, чиркнул спичкой.
Влад смотрел на занимающийся огонь и думал о том, что этот рассказ все больше и больше начинает напоминать телевизионные передачи на историческую тему. Товарищ Сталин, Великая Победа, война спецслужб все это было ему до тошноты еще тогда, с экрана телевизора! Так чего же этот старик так старается? Вытащил пару кафтанов времен Ивана Грозного и разыгрывает трагедию, при этом не замечая, что кафтаны эти давно переварены театральной молью!
Тем временем, оставив топку печи открытой, Савельич вернулся к столу. Пару минут он сидел неподвижно, затем заговорил устало.
В конце концов, технический метод повышения эффективности патриотического воспитания был нами создан. Он состоял из комбинации психотропных препаратов и гипноза. В рамках психологической подготовки курсантов погружали в наркотический транс и делали им внушение. Сначала, еще на стадии разработки, мы хотели программировать разведчика на выполнение какого-то конкретного задания. Но этот путь оказался тупиковым. Гипнотические внушения оказывались слишком длинными. Они друг на друга наслаивались, затрагивали какие-то очень глубокие механизмы разума, и после двух-трех таких психологических подготовок разведчика можно было списывать даже как человека некоторые просто сходили с ума! Методом многочисленных проб и ошибок мы пришли к выводу, что если проблема в патриотизме, то о патриотизме и надо говорить. И гипнотическое внушение получилось простым. «Ты всегда, каждую минуту, в любом месте, при любых обстоятельствах и всеми доступными средствами будешь бороться против врагов Советского Союза и коммунистической партии за победу социализма». Это было гениальное решение! С одной стороны, такое внушение обеспечивало преданность разведчика на стратегическом, глубинном уровне. А с другой стороны, оно не ограничивало его свободу на тактическом и оперативном уровнях, что позволяло ему использовать во всей полноте особенности своей личности и благоприобретенные навыки. После того, как данный метод морально-политической подготовки был признан успешным, его включили в программу подготовки сотрудников советских спецслужб. Но этим все не ограничилось! Советское правительство нуждалось в преданных людях из разных культур и общественных слоев, поэтому через процедуру технической патриотизации, если можно так выразиться, прошли более двух тысяч студентов, приехавших в Советский Союз из развивающихся стран. Я не контролировал этот проект целиком, но знаю. Формулировка гипнотического внушения, конечно, могла незначительно меняться в зависимости от контингента курсантов, но суть его оставалась той же: ты всегда будешь бороться
Савельич снова взял стакан, повертел его в руках, посмотрел на пустую бутылку. Тяжело поднялся, добрел до буфета, стал там звенеть стеклом, но вдруг с силой хлопнул дверцей и вернулся к столу.
В девяносто первом Советского Союза не стало! Вместо него появилась Российская Федерация демократическая страна, согласно ее Конституции. Мне-то что, я такой исторический исход принял. Не только принял, но и был готов предстать перед судом стремиться к этому не стремился, однако готов был. Но это я! А каково было тем, кого гипнотическим внушением приговорили к вечному служению коммунистическим идеалам? Они, конечно, восприняли крушение Советского Союза как катастрофу, как акт предательства! И продолжили свою тайную борьбу. Только теперь к списку их врагов добавился демократический строй собственной страны! А если так, тогда создание уголовных групп с целью сколачивания капитала и осуществления террора, дискредитация существующего порядка в средствах массовой информации, развязывание гражданской войны с последующим захватом власти короче, стандартный набор шагов по теории осуществления социалистической революции Хотя, мне иногда кажется, что я перегибаю
Подойдя к печке, Савельич подбросил в топку дров. На него вдруг напала зевота, и он отдался ей так искренно, что Влад наблюдал за этим как за продолжением рассказа. Вот голова начинает разгоняться от груди, подбородок слегка засиживается, потом подключается тоже, распахнутый рот смотрит вверх, мгновение на вершине и с выдохом вниз
Наконец отзевавшись, Савельич смахнул с ресниц остатки слез и глянул на Влада своей просветленной оптикой:
В общем, уволился я из органов вроде как по возрасту. Решил пожить для себя. Я ведь до этого так и не женился. Все не хватало времени для серьезных отношений. А с несерьезными Еще в студенческие годы я был активным участником самодеятельности. Отобьешь, бывало, чечетку на каком-нибудь вечере и любую девушку можешь уводить!
Савельич рассмеялся. Его вдруг стало легко представить молодым человеком: белая рубашка с закатанными рукавами, блестки конфетти на плечах
И вот на старости лет встретил я девушку. Красивую. Серьезную. Что накопилось за все годы из чувств нерастраченных все перед ней, перед моей Любушкой и выложил!
Тот молодой человек из прошлого будто шагнул сюда, в деревенскую избу, и Владу показалось, что прибавилось света наверное, из-за белой рубашки вошедшего.
Я был счастлив! Любимая женщина, две квартиры в Москве, дача, приличная пенсия. И я еще продолжал работать: консультировал московский уголовный розыск по тем делам, в которых фигурировали сотрудники спецслужб. Эта моя деятельность не всем оказалась по нраву. Но что мне, советскому генералу, чье-то там недовольство. К тому же, у меня была личная жизнь! Я строил свое будущее!
В какой-то момент Влад осознал, что стоит тишина. Савельич сидел низко опустив голову. А когда ее поднял, то к глазам, с той стороны, уже подкатила приливная волна.
Моя Любушка все отказывалась переезжать ко мне. Говорила, что не пришло еще время для обыденности в наших отношениях. Восьмого сентября девяносто девятого ее дом взорвали, она погибла под завалами Я приехал сразу. Кинулся в самую гущу, все руки в кровь разодрал. Меня оттуда вытащили. И потом уже я стоял, смотрел до самого утра, как прожекторы освещают дымящиеся еще руины. Нет, я не спрашивал себя, кто это сделал! Были ли это террористы, спустившиеся с далеких гор. Или кто из моих бывших курсантов передавал мне привет таким вот изощренным способом. Или дом моей Любушки выбрал случай, руководствуясь верой в свое слепое всемогущество Кто бы это ни был все они ошибались в своем самомнении! Потому что сам Господь Бог поставил меня в ту ночь лицом к лицу с твореньями рук моих! Все, что я создал за свою жизнь, все эти изделия, проекты, спецоперации Все это выстроилось передо мной костяшками домино и начало падать. И к утру от моей жизни ничего не осталось.
Приливная волна сошла, обнажив камни. Темные, обсыхающие на воздухе. Глядя на старика, Влад испытывал некоторую неловкость. Ведь этот человек перед ним открылся, позволил прикоснуться к чем-то настолько истинному, что теперь это должно стать частью его, Влада, существования а он еще не понял, хочет ли все это принять.
И вот, пережил я это как-то, оклемался. Жизнь свою еще раз перетряхнул. Оказалось, что не то чтобы совсем уж ничего. Ведь я и что-то хорошее делал, кому-то помогал. И детство, опять же. Когда стараниями деда я приобщался к правде такой, какая она есть к правде настоящей! Мне вдруг стали вспоминаться многие вещи. В то последнее перед войной летом мы с дедом много о чем беседовали. Он говорил о жизни. О том, при каких условиях все это ежедневное бдение имеет смысл В меня, тогдашнего пацана, он заложил зерна глубоко-глубоко заложил! Эти зерна, конечно, оказались погребенными под тоннами идеологии, но через шестьдесят лет, когда сорняки разметало взрывом, они дали всходы. Шестьдесят лет, простые истины, второй шанс В общем, продал я квартиры, машины свои, дачу, коллекцию моделей самолетов. Поселился здесь. Меня никто не трогал. Кому нужен полоумный старик, зарывающий себя в землю вдали от больших городов? Да и кто мог бы тронуть, те были очень заняты борьбой: с терроризмом, с экстремизмом, с собственным народом, с самими собой и все до победного конца. Что же касается моей полоумности, то здесь совсем наоборот! Ведь я Может, впервые за многие годы я был очень разумен не рыл яму другим, рыл себе!