Исправитель. Книга 2. Операция «Ананас»

Ромов Дмитрий

Зины не было, она ушла вперёд, туда, где тусовались руководители предприятия. Мои коллеги заржали, прекрасно понимая, что это за линия такая, профсоюзная. Я пошёл за Настей и мы забежали во двор ближайшего дома и увидели на лавочке у подъезда товарищей по профкому. Без руководства, конечно и одних девушек.

– А, Жаров! Давай к нам. Вечно нам мужиков на себе тащить приходится, да девушки-красавицы?

Настроение было приподнятое, по рукам ходила бутылка «трёх семёрок», к которой все прикладывались по очереди. Я тоже приложился, раз уж такое дело. С улицы

нёсся гомон толпы, становилось теплее и теплее. Не от вина, просто весна вступала в права, солнце светило жёстко, практически по-летнему.

Ещё не было ни травы, ни листвы, но природа уже приготовилась, и люди, чувствуя эту готовность мира к новому обновлению тоже были готовы к цветению, к любви и радости.

Наша колонна шествовала по площади Советов мимо трибуны с областным начальством.

– Да здравствует марксизм-ленинизм – вечно живое революционное интернациональное учение! Ура!

– Ура-а-а!!!

– Братский привет коммунистическим и рабочим партиям всего мира! Ура!

– Ура-а-а!!!

– Братский привет народам социалистических стран! Ура!

– Ура-а-а!!!

– Да здравствуют единство, сотрудничество и сплочённость стран социалистического содружества, их непоколебимая решимость укреплять и защищать завоевания социализма, мир на земле! Ура, товарищи!

– Ура-а-а!!!

– Братский привет рабочему классу капиталистических стран!

– Ура-а-а!!!

– Пусть крепнет союз мирового социализма, международного пролетариата и национально-освободительного движения!

Блин, да пусть крепнет, конечно, не вопрос вообще. К концу шествия все стали добрыми и против союза мирового пролетариата ни с какими движениями уже ничего не имели.

Пройдя через площадь Советов и дальше мимо обкома по Советскому проспекту, колонна повернула на Красную и распалась. Рассеялась, как песчаная фигура.

– Ну что, Жаров, пошли праздновать! – насели на меня коллеги и даже ответственный семьянин Кошкин, практически придавленный серпом и молотом, выразил желание принять участие в празднике.

Ну, блин… На это я не рассчитывал. Алкоголя у меня не было вообще, а магазины были, естественно, наглухо закрыты. Да и еды было не густо. Не омлет же гостям подавать. Поэтому, когда мы дошли до фабрики, я отдал коллегам своего Воротникова и рванул в сторону вокзала, там было недалеко. Сегодня ехать никуда не надо было, сегодня была задача угостить гостей.

Таксисты моему вопросу слегка удивились, поскольку ночь ещё не наступила и беспомощно развели руками. Нихт шиссен. Ноу водка. Пришлось мне идти в привокзальный ресторан.

– На вынос ни-ни, – строго покачала головой дородная администраторша с сооружением из накрахмаленной марли на голове.

Мне пришлось приложить максимум усилий и билетов госбанка СССР, чтобы сломить её несгибаемость и назначить встречу у служебного входа. Но сломившись, она уже не знала тормозов и вынесла мне помимо двух Алиготе и «Пшеничных», ещё и четыре алюминиевых судка, где находился бефстроганов с картофельным пюре. Под обещание вернуть завтра и совершенно

на это не надеясь, естественно.

Когда я приехал к дому на такси, народ уже стоял у подъезда.

– Жарик, мы уж думали, ты нас бортануть решил, – сочно выступил неизвестно откуда взявшийся Давид, которого на демонстрации вроде бы вообще не было.

– Да что вы, друзья мои, смотрите, я тут разжился угощением.

– Веди, веди, – торопливо кивнул Кошкин. – У людей ещё дела имеются. Быстро поздравим и всё.

– Веди, Будённый, нас смелее в бой! – пропела Настя.

Все засмеялись. Мы поднялись наверх. У Насти в руках были большущие пакеты.

– Мы салаты же делали с девчонками, – улыбнулась она. – А тут вон повод какой.

Была пара человек из отдела, пара – из общаги, пара – из профкома. Всего девять. И я. Некоторых из своих гостей я видел первый раз в жизни. Возможно, Саня Жаров и видел и, может быть даже знал, но я – точно нет. Ну, ладно. Полагаю, агентов Зубатого и Ананьина здесь не было. И Кофмана тоже.

Атмосфера сложилась скорее студенческая, чем рабочая, но было весело и чистосердечно. Выпивали, и закусывали нехитрой закуской. На скорую руку, без основательности и фундаментальности. Кошкин принял на грудь, опустошил один из ресторанных судков и ушёл вдаль, сообщив, что его супруга ждёт.

Кто-то ещё ушёл, кто-то пришёл с бутылкой коньяка. Ещё одна, как выяснилось, была у Давида. Он пел Сулико и что-то ещё очень красивое и непереводимое. Настя, как настоящая хозяйка следила за столом и за гостями. Делала она это не нарочито, не пытаясь продемонстрировать, что претендует на эту роль по-настоящему.

Я сидел на диване, откинувшись на спинку и блаженно улыбался. Подарков не было, поскольку всё произошло спонтанно. Подарок только Настя сделала – небольшой металлический бюст Ленина. В общем, может, мне весь этот движ и нужен был – разрядка, лёгкость, дружеское воодушевление. По сути, я ведь всё время был один, а тут…

Раздался звонок в дверь. Девчонки пошли открывать. Я подумал, что это мог быть снова Радько, но нет, его бы мы сразу услышали. Думаю, он бы резко воспротивился подобному мероприятию на принадлежавшей ему территории.

– Кто там? – спросил Давид, вернувшихся из прихожей девчат.

– Невеста приехала, – засмеялись они.

– Чья? – обрадовался он. – Не моя случайно?

– Нет, – замахали они руками. – Это невеста именинника.

В комнату вошла Элла и удивлённо уставилась на празднество. Выглядела она неуверенно.

– Ты из профкома? – спросил мой сосед по общаге. – Заходи, не стой!

– Нет, – растеряно махнула она головой.

– Она из Москвы, – сказал я и сел на край дивана.

Вся моя безмятежность вмиг улетучилась.

– С праздником, – махнула она головой и длинные чёрные волосы упали на её лицо.

Элла поставила на пол небольшую дорожную сумку и откинула волосы назад. Лицо её из растерянного стало недовольным. В тот же момент к ней подошла Настя.

– Проходи, – улыбнулась она. – Мы тут Сашин день рождения отмечаем. Жениха твоего.