Испытание морем
Шрифт:
Он благословил меня и пошёл в мастерскую к Донателло, а мы с Альберти вышли на улицу.
— Вы ведь знаете синьор Иньиго, с кем сейчас разговаривали? — поинтересовался он у меня.
— Не имею ни малейшего понятия, — честно признался я.
— Это архиепископ Флоренции, его преосвященство Антонин Пьероци, — хмыкнул он, — я хотел вас предупредить, но по вашим вежливым ответам подумал, что вы сами его узнали.
Я, в который раз порадовавшись за то, что всегда вежлив с незнакомцами, облегчённо вздохнул. Проблема знакомства с архиепископом
— Нет учитель, мы с ним не были знакомы до сегодняшнего дня, — покачал я головой, — но рад, что это случилось.
— Обязательно поужинайте с ним, — заметил серьёзно Альберти, — архиепископ очень редко приглашает к себе кого-то из знати, так что будьте уверены, что уже завтра об этом ужине будут знать все.
Я хмыкнул и не поверил ему, а зря, поскольку Альберти ошибся всего лишь в одном, я не успел доехать до дворца Медичи, и зайти к себе в комнату, чтобы переодеться, как ко мне вошла Джиневра.
— Иньиго, опять вы всё сами! — молодая женщина с широко открытыми глазами стала помогать мне переодеться, — возьмите уже себе кого-то из наших слуг.
— Ой синьора Джиневра, я сам не привык к тому, что приходится всё делать самому, — вздохнул я, когда она аккуратно поправила мои повязки на ране, — но Бернард ещё не вернулся, а Алонсо остался у мастера Донателло.
— О, вы купили себе что-то из его творений? — полюбопытствовала она.
— Да, несколько мраморных скульптур и бронзовое распятие, мне оно очень понравилось, — кивнул я.
— А это правда, что архиепископ пригласил вас на ужин, Иньиго? — она бережно надела на меня сорочку, — ко мне прибежали слуги от Франческо Сассетти, говорят вы с ним столкнулись в мастерской у мастера Донателло.
Немного офигев от того, с какой скоростью информация распространяется по городу, я лишь подтвердил её слова.
— Всё верно синьора Джиневра, хотя я сильно удивлён, что вы узнали это за то время, какое мне понадобилось доехать до дворца Медичи, — удивлённо покачал я головой.
— Ой Иньиго, наш архиепископ необычный человек и всё, что касается его и его жизни, любопытно всем, — она растерянно пожала плечами.
В комнату открылась дверь и вошёл Козимо Медичи.
— Оставь нас пожалуйста дорогая, — попросил он и Джиневра с низким поклоном вышла.
— Всё больше понимаю, что сделал правильную ставку, выбрав вас, синьор Иньиго, — улыбнулся он мне, протягивая кипу бумаг, — здесь все договоры, расписки и верительные письма, которые мы обсуждали и согласовали. Кодекс вам принесут в комнату сегодня, можете читать его, сколько хотите.
Я взял бумаги, и стал внимательно читать всё, не пропуская, чтобы в них не внесли тех поправок, которые мы не обсуждали. Всё было честно и чисто, что впрочем и не удивительно, поскольку Козимо знал, с какой скоростью я читаю и насколько внимателен к деталям.
— Вы об ужине с архиепископом? — поинтересовался
— Об этом уже знают все, — кивнул он, — мне прислали просьбы пригласить вас от их имени, на ужин пять знатных флорентийских семей. О вас резко заговорили в городе синьор Иньиго.
— Что скажете вы, синьор Козимо?
— Примите их, лишними, знакомства никогда не будут, даже со своими врагами, — весьма мудро заметил он.
— Тогда пусть так и будет, — согласился я, — составите мне компанию, как мой партнёр?
Медичи задумчиво посмотрел на меня.
— Хотите, чтобы об этом узнали все?
— Чем раньше, тем лучше, — пожал я плечами, — пусть недоумевают по поводу того, что знатный флорентийский банкир нашёл общего с маленьким кастильским графом.
— Скоро они поймут синьор Иньиго, что определение «маленький», касается только вашего роста, — улыбнулся он, — конечно, я согласен.
Глава 14
Под вечер, когда я решал в чём ехать к архиепископу, в дом вернулся Бернард, одетый в робу послушника. В таком виде его Алонсо и привёл ко мне.
— Решил завязать с наемничеством Бернард? — удивился я, увидев его в таком виде.
— Вам бы всё шутить, сеньор Иньиго, — скривился он, — нет, пришлось сделать вид, что я хочу стать монахом и эти дни жить в монастыре.
— А-а-а, — тут до меня стало доходить, — не в том ли, где сейчас живёт архиепископ?
— В том, сеньор Иньиго, — довольно кивнул швейцарец, — я узнал, что вы приезжаете, так что решил заканчивать это представление и поделиться с вами тем, что я узнал там.
— С радостью тебя выслушаю, — обрадовался я, показывая ему на стул.
— Антонин Пьероци в первую очередь аскет, синьор Иньиго, — начал швейцарец, — ведёт абсолютно простую жизнь даже в качестве архиепископа, продолжая следовать доминиканскому правилу о бедности, в его келье только стол со стулом, кровать и больше ничего. Также имеет отличную репутацию богослова и помогал в качестве папского посланника на Флорентийском соборе. Завоевал всенародное уважение и любовь, своей энергией и деньгами в борьбе с последствиями чумы и землетрясения во Флоренции в 1448 и 1453 годах. Постоянно живёт в своей епархии, и ежегодно посещает каждый приход и монастырь Флорентийской республики пешком.
Когда Бернард закончил перечислять достоинства моего нового знакомого, то я задумался, сколько в свете новых данных, похоже нужно было менять как свою линию поведения при ужине, так и одежду, в которой я собирался поехать.
— Моя доминиканская роба при нас? — обратился я к Алонсо, который тоже слушал рассказ Бернарда.
— Конечно, сеньор Иньиго, — ответил управляющий, — я всегда весь ваш гардероб вожу с собой.
— Отлично, поеду в ней, — решил я, — переодеваемся.
Алонсо отправился за одеждой, а швейцарец стал помогать снимать с меня то, что я уже успел надеть.