Испытание морем
Шрифт:
— Видимо у вас всё ещё впереди граф, — мягко улыбнулся он, — как поездка в Аревало?
— Снова поговорил с бывшей королевой, — ответил я, — если можно её так назвать конечно, бедняжка совсем лишилась рассудка. Говорила о всякой ереси, железных повозках, летающих людях.
Архиепископ мгновенно преобразился, став собранным и суровым, мягкость во взгляде исчезла сама с собой.
— Что-то ещё? — поинтересовался он с металлом в голосе.
— И что-то ещё, — улыбнулся я ему, глядя прямо в глаза продолжил уже на латыни, — qui aures habet, audiat.
Он
— Нужно было удавить эту еретичку сразу, а не отпускать из застенков инквизиции, — жёстко сказал он.
— Ну сейчас это просто безобидная сумасшедшая, — я пожал плечами, — вряд ли ещё кто-то додумается задавать ей те же вопросы, которые её задавали мы с вами.
— Поговорим об этом у меня дома, — кивнул он, — там хотя бы есть уверенность, что нас не подслушают.
Дальше путь до его дома мы проделали молча, лишь изредка рассматривая друг друга и улыбаясь, когда ловили схожий изучающий взгляд, а по приезде, мы заперлись в его небольшом кабинете, всю охрану оставив далеко от комнаты, чтобы не было даже возможности нас услышать.
Я, усаженный в высокое кресло, явно принесённое специально для меня, потянул цепочку и вытащил на свет обычный шекель, который я выдавал за необычный, но благо архиепископ похоже об этом не знал или не мог их отличать. Об этом мне ещё предстояло сегодня узнать.
— Мы люди дела, ваше преосвященство, — спокойно сказал я, говоря на латыни, — так что не буду ходить вокруг да около, а спрошу сразу. Какими свойствами обладает ваша монета?
Наобум спросил я, поскольку он явно знал то, чего не знал я и нужно было это выяснить только так, ударяя прямо в лоб своей якобы осведомлённостью.
Глаза его сузились, превратившись в две узкие щелки.
— Сначала вы, граф, — осторожно сказал он, подтверждая мои мысли о том, что он действительно, ой как непрост.
— Идеальная память, — пожал я плечами и сняв цепочку с монетой, положил её на стол, вызвав у него приступ броситься и завладеть ею, который он с трудом подавил в себе.
— Я не понимаю, почему вы так спокойны граф, — он сделал пару вздохов, — я могу ведь забрать у вас монету, обвинить в ереси и в застенках палача узнать у вас всё остальное.
— Был бы я простым человеком, не сомневаюсь, что всё так бы и было, ваше преосвященство, — спокойно улыбнулся я, — но тут есть минимум два сдерживающих фактора: я — Мендоса, и к тому же мои связи в Риме не поверят в это обвинение. А уж на суде, ваше слово будет против моего и не факт, что ваше при этом победит.
Я пожал плечами.
— Есть что-то ещё, — нехотя он кивнул, подтверждая мои слова, — что-то с чем вы пришли ко мне торговаться.
— Сначала ваш ответ о своей монете, чтобы я понял, в вашей заинтересованности, ваше преосвященство, — пожал я плечами.
— Я всеяден, — нехотя ответил он мне, и если я сначала подумал, что это какая-то фигня, но затем вспомнил о ядах и резко пересмотрел своё мнение.
— Яды вас не берут, неплохо, —
— Надеюсь вы, как и я, искали монеты? — поинтересовался я у него, на что он лишь кратко кивнул.
— Вот, собственно, тут и скрывается главный мой вопрос, ваше преосвященство, — я посмотрел ему в глаза, — вы может их отличать друг от друга?
Архиепископ пристально посмотрел на меня, затем отрицательно покачал головой, а я специально для него облегчённо выдохнул, свободнее сел на стуле, едва в нём не развалившись.
— А вот вы граф, похоже да, — правильно понял он моё изменение в поведении.
— Да, ваше преосвященство, — улыбнулся я, — и готов это продемонстрировать, чтобы вы мне поверили.
— Как?
— Вы положите свою монету рядом с десятком других монет, — я говорил спокойно, чтобы он не подумал, что я хочу его обмануть, — я отвернусь, вы переложите её и я скажу, где ваша.
— У меня нет уверенности, что вы не попытаетесь с ней что-то сделать, — он недоверчиво покачал головой, — рисковать монетой я не готов.
— Ну я могу отдать вам на время мою, — предложил я, но потом спохватился, — ах да, вы же не отличаете их, я могу вам дать и обычную монету.
На что Каррильо де Акунья согласно кивнул.
— Ваши предложения? — предложил я ему.
— Что вам нужно, чтобы определить монету? — поинтересовался он.
Я показал один указательный палец.
— Всего одно прикосновение.
Он задумался, но затем видимо не найдя лучших вариантов, потянул цепочку, снял свою монету с неё, и достал из ящика стола десяток других шекелей. Он их отлично видимо знал, так что сразу сказал мне отвернуться, чтобы я не мог их рассмотреть. Я тут же это сделал.
— Поворачивайтесь, — сказал он, и я скрывая волнение, демонстративно сжав вместе все пальцы в кулак, кроме одного указательного, сделал всего одно прикосновение к монетам, которые для меня все были пока серыми.
— Объект найден!
— Вам начислено 5000 баллов!
— С учётом коэффициента сложности задания вам дополнительно начислено 1000 баллов.
— За поиск монеты и приложенные усилия в её поиске с учётом коэффициента сложности задания вам дополнительно начислено 1000 баллов.
— Немедленно отправьте монету на станцию и вам будет начислено ещё 15000 баллов!
Посыпались на меня сообщения, когда я дотронулся до пятой монеты.
— Эта, — сразу сказал я, хотя было желание потрогать и все оставшиеся, чтобы убедиться, что среди и остальных нет нужных.
Глаза архиепископа прищурились.
— Ещё два раза для надёжности, — сказал он, — повернитесь.
За эти два раза я опознал все оставшиеся, ставшие для меня красными, и каждый раз я безошибочно называл нужную монету, едва до неё дотрагиваясь.