Испытание правдой
Шрифт:
— Потому что я решила, что тебе и без того хватает проблем с твоими легкими.
— Ханна, у тебя случилась беда. А друзья на то и друзья, чтобы вместе быть в беде.
— Джефф рассвирепеет, когда прочтет эту статью. Дэн тоже.
— Дэн все поймет. А Джеффу придется смириться.
— Джефф никогда не смирится с этим. Он все принимает близко к сердцу, когда задевают его моральные принципы. Но сейчас меня больше всего пугает тот эффект, который произведет книга, когда все поймут, что речь в ней обо мне.
— Когда ты ее прочитала?
— Десять минут назад.
— По крайней мере, ты не сходила из-за нее с ума в последние два дня. И вот что я тебе скажу: я больше чем уверена, что эта книжонка останется без внимания.
—
— Начать с того, что ее публикует второсортное правое издательство «Плимут Рок Букс». У них даже Общество Джона Берча [60] предстает как кучка демократов Теда Кеннеди. Да, у них есть ресурсы для активной рекламы своих книг, но эта написана так дерьмово… сплошные сопли, особенно когда Джадсон рассуждает о своих взаимоотношениях с Иисусом Христом… не думаю, что это вызовет интерес у читателей. А уж тот бред, что он написал о тебе…
60
Общество Джона Берча — праворадикальная организация, основанная в 1958 году массачусетским бизнесменом Р. Уэлчем с целью борьбы с коммунизмом и его влиянием на американцев.
— Ты ведь не веришь ни единому слову, правда?
— За кого ты меня принимаешь? Как я уже сказала, что меня действительно раздражает в этой книге — помимо лжи о вашем флирте, — так это его возрождение в вере. Послушай старую семитку — нет ничего страшнее, чем еврей для Иисуса.
— А что, если все-таки ее станут читать?
— Вот теперь с тобой говорит профессиональный пиарщик: поверь мне, этот клоун ничего из себя не представляет. И я убедилась в этом, когда покопалась в его биографии. После того как Джадсон пошел на сделку с Министерством юстиции и в конце семидесятых вернулся в Штаты — в обмен на свидетельские показания против своих бывших товарищей, — он лет двадцать оттрубил преподавателем в колледжах низшей лиги в окрестностях Чикаго. Последние пятнадцать лет он состоит в браке с женщиной по имени Китти, которая была активисткой движения в защиту семейных ценностей, выступая против разврата на телевидении. Она к тому же из весьма религиозной семьи, родом из Оклахомы — не самого просвещенного штата, сама понимаешь. Одному Богу известно, как — или скорее почему — Джадсон спутался с ней. Я нашла ее фотографию на его веб-сайте…
— У него свой веб-сайт? — ужаснулась я.
— Дорогая, в наше время у каждого идиота есть веб-сайт. Можешь зайти: www.tobiasjudson.com. Помимо того, что узнаешь о духовном возрождении Джадсона через Христа и отречении от дурного прошлого, увидишь галерею семейных портретов. У них двое детей — Мисси и Бобби, не правда ли, очаровательно? — которые, выражаясь политкорректным языком, не совсем адекватны. Но жена… прошу прощения за грубость, про таких в Бруклине говорят: «И трахают же таких…» Как бы то ни было, последние пару лет Джадсон упорно пытается вырваться из своего болота, подвизаясь консервативным комментатором в радиошоу Раша Лимбо [61] . Лишь недавно он начал добиваться кое-каких успехов: ведет колонку в какой-то провинциальной газетенке и устроился ведущим на радиостанцию, которая вещает в основном на деревенский Иллинойс. Книга — это его последняя надежда привлечь всеобщее внимание, чего не произойдет ни при каких обстоятельствах, потому что а) это полное дерьмо, и б) это дерьмо без позиции… Но если и есть в американской жизни одно золотое правило, то оно звучит так: ты всегда можешь продать дерьмо, если только у тебя есть позиция. А прибавь к этому еще и то, что он присвоил тебе и твоему отцу псевдонимы, скрыл название города, так кто же тебя после этого разоблачит? Разумеется, я ни слова не скажу ни Дэну, ни твоему отцу. Кстати, когда мне попалась на глаза эта книга, я вообще не хотела тебе
61
Раш Лимбо (род. 1951) — американский консервативный общественный деятель, ведущий разговорного радиошоу.
— Я должна знать.
— Я так и подумала, потому и прислала тебе. Но сейчас, зная о том, в каком кошмаре ты живешь, жалею об этом.
Раздался школьный звонок, возвещая о начале первого урока.
— Я должна идти, но что, по-твоему, мне делать со статьей?
— Пока ты ничего не сможешь сделать. Надо подождать и посмотреть, какую волну поднимет эта история.
— Ты считаешь, она поднимет волну?..
— Дорогая, скажу тебе прямо. Медийщики просто обожают истории, в которых присутствует внебрачный секс, пропадает без вести любовница, в воздухе пахнет убийством, а главный подозреваемый — знаменитый врач с собственным телешоу. На такие сюжеты они слетаются, как мухи на говно. Извини…
— Да, я догадываюсь, что так оно и есть.
Прозвенел второй звонок.
— Все, мне пора.
— Я попрошу своих девчонок в офисе отслеживать ситуацию. Позвоню, как только будут новости.
— До сих пор не могу поверить, что все это происходит со мной.
— Твоя единственнаязабота сейчас — это Лиззи. Надейся на то, что вся эта шумиха поможет в ее поисках, кто-нибудь да узнает ее в толпе.
— Хорошо, будем надеяться…
— Держись, дорогая. И помни, я занимаюсь тем, чтобы минимизировать ущерб.
К полудню — мне все-таки удалось провести уроки на автопилоте — я уже созрела для серьезной психологической помощи. Когда во время перерыва на ланч я включила свой телефон, на экране высветилось сразу шесть сообщений.
Дэн: «Позвонишь мне срочно?»
Марджи: «Можешь позвонить мне срочно?»
Репортер «Портленд пресс геральд» по имени Холмс: «Не могли бы вы позвонить мне срочно?»
Репортер «Бостон глоб»: «Можете перезвонить мне срочно?»
Репортер местного филиала «Фокс ньюс»: «Не могли бы вы перезвонить срочно?»
И наконец, мой сын Джефф, разгневанно: «Мам, я в Бостоне с детективом Лиари. Он только что показал мне статью в «Геральд». Честно говоря, я в ужасе от твоего комментария, где ты одобряешь решение Лиззи об аборте. Только что говорил с отцом и решил сегодня вечером приехать в Портленд. Увидимся».
О господи, этого не может быть…
Зазвонил сотовый. Это был Дэн. Его голос звучал напряженно.
— Привет, это я. Джефф связался с тобой?
— Дэн, дорогой, мои слова полностью переврали. Клянусь, я никогда не говорила, что мы были плохими родителями. И этот журналист, мерзавец, исказил мои слова об аборте…
— Теперь это не имеет значения, — сухо произнес он.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ущерб уже нанесен.
— Дэн, он воспользовался моими словами и…
— Сегодня с утра в моем офисе надрывается телефон — звонят из новостных агентств и с телевидения, все жаждут взять интервью. И дома на автоответчике уже штук пятнадцать сообщений от этих чертовых журналистов, которым не терпится сунуть нос в нашу жизнь и поговорить о нашей бедной безумной дочери, которая, может, убита, а может, и нет, своим любовником-доктором, а словоохотливая мамаша благословила ее на аборт, да и вообще призналась, что плохо ее воспитывала.
Заканчивал Дэн свою длинную фразу уже на взводе. Я молчала какое-то время, и телефон дрожал у меня в руке.
— Ты меня слышишь, Ханна? — спросил он.
— Да И не делай из меня козла отпущения.
— Какого черта ты не рассказала мне про этот комментарий насчет аборта?
— Я пыталась, но тебе было неинтересно…
— Только не надо опять перекладывать с больной головы на здоровую…
— Опять? Что ты хочешь этим сказать? У меня нет привычки перекладывать с больной…