Испытательный срок
Шрифт:
— Вы приближались к моему столу? — каркнул контролёр, и Ира попрощалась с мечтами о покое.
— Нет.
— И статистические выписки, разумеется, не просматривали?
— Разумеется, не просматривала, — огрызнулась Ира и тут же, спохватившись, добавила, понизив тон: — Я занимаюсь документами для архива. О статистических выписках я ничего не знаю.
— Да неужели? — Чернов вскочил с места; получившее неслабый толчок кресло глухо врезалось в стену. — Они лежали вот здесь, на этом самом месте! Может, скажете, куда они могли деться?
Ира мысленно сосчитала до десяти. Она ничего не брала.
— Не имею понятия, — голос предательски дрогнул, и Чернов тут же хищно сощурился. А ну, проймёт его апелляция к регламентам? — Вы должны сами заботиться о сохранности документов, с которыми работаете.
— Как это понимать? — зло заклокотал контролёр. — Вы берётесь нас проверять? Или ищете себе оправдание? Зачем вы забрали бумаги?
— Я их не брала.
— Правда?
Чернов стремительно пересёк кабинет и схватил верхний документ из стопки, предназначенной для открытых архивов — самой высокой из всех. Ира придержала бумажную башню у основания, спасая от разрушения результат недельных трудов.
— А если выписки найдутся здесь? — прошипел контролёр. Бледные глаза зло сверкали из-под очков. — Что вы тогда скажете?
— Вы найдите сначала, — буркнула Ира. — Как они хоть выглядят?
— Сейчас покажу!
Чернов коротко размахнулся и со всей своей немалой дури саданул ладонью по бумажной стопке. Ира вскрикнула и отшатнулась. Листы сыпались на пол, на соседний Оксанин стол, в ещё не разобранные коробки и под лаковые ботинки слетевшего с катушек контролёра. За спиной — только прикрытый жалюзи подоконник, в кабинете никого, и не будет ещё два часа, в логове ни черта не слышно. Ира беспомощно пошарила ладонью по столу, сама не зная, зачем. Не дыроколом же защищаться от боевого мага!
— Константин… Игоревич… Успокойтесь, пожалуйста…
— Где выписки? — проорал Чернов ей в лицо и спихнул со стола вторую стопку. — Вы были в кабинете всё это время! Кто их взял?
— Никто не приходил…
— Прекрасно! Значит, их взяли вы! — гаркнул контролёр. Стёкла очков победно блеснули. — Или вы немедленно их возвращаете, или… Нет, в любом случае я звоню Анохиной! С меня хватит! Давно пора вас вышвырнуть с волчьим билетом!
Пятная грязными следами разбросанные по полу бланки, он зашагал к своему столу. Ира ни на секунду не сомневалась — позвонит. Даже если треклятые выписки, чтоб их, найдутся прямо сейчас у него перед носом. А Анохиной только того и надо… Ира сжала кулаки от бессильной злости. С него хватит? Нет, это с неё хватит! Терять-то уже, считай, нечего…
— Не трудитесь! — крикнула Ира в спину Чернову. — Я сама уйду! Истерики ваши вот уже где сидят!
Она зло чиркнула ногтем по горлу. Резко обернувшийся контролёр разинул было пасть, но Ире было уже всё равно. Путь к выходу сплошь устилали бумаги, но какой теперь смысл печься об их сохранности? Дверь услужливо распахнулась ей навстречу; что ж, значит, судьба! Оттолкнув плечом изумлённого Зарецкого — нашёл время заявиться! — Ира выскочила в коридор. Лифты не работают — значит, по лестнице, невелика беда! Подумаешь, помучиться напоследок…
Анохина, видать, не успела закончить предыдущую встречу, потому что в тесном кабинете обретался ещё и Викентьев.
— Я увольняюсь!
Анохина по-рыбьи раскрыла ярко накрашенный рот, метнула панический взгляд в сторону безопасника и вслепую потянулась к телефону. Передумала, схватила попавшийся под руку карандаш. Грозная повелительница канцелярии — и такая смешная и жалкая! Ира рассмеялась бы, если бы смогла.
— Ирина Викторовна… Присядьте…
— Дайте бланк заявления, — потребовала Ира и плюхнулась на стул, только что освобождённый расторопным Викентьевым. — Какую дату писать? Двадцать первое?
— Двадцать четвёртое, — механически поправила Анохина и спохватилась: — Объяснитесь, будьте добры!
— Чернов вам всё расскажет, — отмахнулась Ира, нагло глядя в лицо начальнице. — Сейчас позвонит обязательно. Дайте же бланк!
Анохина от глубочайшего потрясения, не иначе, покорно клацнула мышью. Ира схватила выползший из принтера лист, пробежала глазами и стремительно подписала. Всё! Денёк кадры провозятся с приказом, денёк — на обходной лист, и готово. Жизнь вновь вернётся в размеренное русло, работа найдётся, а мама… Ну, придётся пережить внеочередной скандал, но они и так уже поругались! Вот бабушка — та бы поняла…
— Но ведь Верховский давал по вам такие хорошие отзывы, — растерянно подала голос Анохина. — Мы думали о досрочном завершении испытательного…
Ира упрямо закусила губу.
— Подпишите, пожалуйста.
Пока ещё начальница зачем-то переглянулась с хранившим безмолвие безопасником и, вздохнув, поставила закорючку в низу листа. Заверещал наконец телефон; Анохина, наверняка сгорающая от желания узнать подробности, вцепилась в трубку, как собака в мозговую кость.
— Да… Нет, не знаю, — Наталья Петровна хмурила крашеные брови то на подписанное заявление, то на Иру, то куда-то в пространство. Вопреки ожиданиям, мощных децибел трубка не выдавала; мужской голос на другом конце говорил тихо, не разберёшь, о чём. Может, и вовсе по другому поводу. — Я понимаю… Нет, конечно, нет…
Жаль, что не Чернов. Авось довёл бы до главы канцелярии своё видение идеального секретаря. Хоть бы им в следующий раз дали прожжённую стерву, такую, чтоб от одного взгляда всё желание выпендриваться пропадало напрочь! Или пусть вообще никого не дадут, будут сами разгребать всю бюрократию… Анохина продолжала что-то мямлить в трубку, нервно постукивая по столу карандашом. Ира решительно встала и направилась к двери. В конце концов, между Черновым и радостной новостью — девять этажей, как бы не помер в ожидании!
— Ирина!
Викентьев неслышно прикрыл за собой дверь и в несколько шагов нагнал Иру. Ему-то чего надо? Компромат на Чернова собирает? Да на здоровье!
— Мы можем поговорить?
— Пожалуйста.
— Пройдёмте в мой кабинет?
— Нет, давайте здесь, — Ира сложила на груди руки. Снующие вокруг служащие оглядывались с интересом, но не задерживались. — Мне ещё много чего надо доделать перед увольнением.
— О, — безопасник, кажется, озадачен? Пора бы ему привыкнуть, что весь магконтроль — одна сплошная заноза в заднице. Начиная с начальника и заканчивая секретаршей. — Тогда не смею вас задерживать.