Истинная любовь
Шрифт:
Откинувшись на спинку стула с бокалом в руке, он доел остатки кукурузных оладий. Пожалуй, таких вкусных он никогда прежде не пробовал.
Увлечься малышкой Аликс, которую так любила его тетушка, было бы с его стороны непростительной глупостью. Когда она появилась на острове в первый раз, ей было четыре года, а Джареду — четырнадцать. Прелестный тихий ребенок, она любила сидеть на полу в гостиной и что-нибудь строить. После того как президента Исторического общества Нантакета едва не хватил удар при виде девочки, игравшей с бесценными безделушками из слоновой кости и перламутра, старинными китайскими чайницами и японскими
Малышка никогда прежде не видела строительного конструктора и не знала, как с ним обращаться. Джаред, опустившись на ковер, научил ее складывать дома из кирпичиков. Девочка пришла в восторг, и, когда Джаред уходил, обвила ручонками его шею в порыве благодарности. Тетя Адди, которая сидела на диване, наблюдая за своей любимицей, сказала: «Когда-нибудь, Джаред, ты станешь прекрасным отцом».
А Калеб, маячивший позади, презрительно фыркнул: «Но муж из него выйдет никудышный». В те дни дед всерьез опасался, что внук угодит за решетку и проведет там остаток жизни. Следуя давно установившемуся правилу, Джаред в присутствии тети оставил без внимания замечание Калеба.
Но Аликс, слышавшая весь разговор, серьезно посмотрела на Джареда и заявила: «Я выйду за тебя замуж». Джаред вскочил, красный как рак, а Калеб разразился неудержимым хохотом.
Увидев позднее замысловатую постройку Аликс из кирпичиков «Лего», Джаред удивился. По словам Калеба, сам Джаред в четыре года не мог построить ничего подобного. Аликс преподнесла ему букетик цветов из сада тети Адди в благодарность за подарок. Вечером Джаред отправился гулять с приятелями, напился вдрызг и провел ночь в камере, что в те дни случалось с ним нередко. С того дня он больше не видел малышку Аликс, потому что вскоре мать неожиданно увезла ее с острова.
Мысли Джареда снова вернулись к настоящему. Это явно к лучшему, что он уезжает. Он расскажет Дилис об Аликс, та познакомит девушку с его кузиной Лекси и с Тоби, ее соседкой по дому. Через неделю Аликс уже закружится в вихре развлечений, которых так много летом на Нантакете. А Джаред к тому времени будет в Нью-Йорке создавать… Он понятия не имел, что именно. Вдобавок не так давно он расстался с очередной подружкой и не успел пока обзавестись новой, так что… Проклятие! Он вновь увидел перед собой глаза Аликс, ее губы, стройную фигуру.
Нет, это никуда не годится. Аликс Мэдсен — юная невинная девушка, он не смеет прикасаться к ней. Да, ему лучше уехать, и как можно скорее.
Глава 5
Аликс лежала в постели, пытаясь сосредоточиться на крутом детективе, найденном в ящике стола, но строки расплывались у нее перед глазами. Она могла думать лишь о Джареде Монтгомери — или его следовало называть Кингсли? Все связанное с ним оказалось ложью, включая его имя.
Зачем ему понадобилось лгать? Мысленно восстанавливая слово за словом весь разговор с ним, Аликс все больше убеждалась, что Монтгомери старательно уходил
Звонок мобильного телефона прервал ее размышления. Звонил отец. Черт, черт! Зачем она только сказала ему, что Монтгомери занимает домик для гостей?
Набрав в грудь побольше воздуха, она попыталась улыбнуться.
— Папа! — радостно воскликнула она. — Как ты?
— Что случилось?
— Случилось? Ничего. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что знаю тебя с рождения и узнаю твою фальшивую веселость. Так что стряслось?
— Ничего плохого. Все дело в Иззи и ее свадьбе. Мать и свекровь отравляют ей жизнь, вот я и предложила ей отпраздновать свадьбу здесь. Но как мне все организовать? Что я знаю о свадьбах?
— Тебе нравится решать сложные задачи, и ты справишься. Что тебя тревожит на самом деле?
— Я же тебе сказала. Боюсь, устроить настоящее торжество мне не по силам. Это невозможно. Хочу покинуть Нантакет и вернуться домой. Я подружка невесты у Иззи на свадьбе, так что мне нужно помочь ей выбрать пирожные, цветы и всякое такое. А может быть, я немного поживу у тебя. Ты не против?
Кен немного подумал, прежде чем ответить:
— Дело в Монтгомери, верно? Он наконец появился?
Аликс почувствовала, как к глазам подступили слезы, но сдержалась, не желая, чтобы отец догадался.
— Да, — произнесла она. — Мы поужинали вместе. Он разделывает окуня в точности как ты, папа.
— Как он отреагировал, услышав, что ты его поклонница?
— Никак. Ровным счетом.
— Он должен был что-то ответить, Аликс. Ну же?
— Он ничего не сказал, потому что я не заговорила об этом. Монтгомери притворялся не тем, кто он есть.
— Я хочу знать каждое его слово. Ничего не пропускай.
Аликс как можно более кратко пересказала отцу свой разговор с Монтгомери.
— Может, я для него хуже чумы, уж не знаю, кем он меня вообразил… наверное, поэтому Монтгомери не признался, кто он такой, но сидеть передо мной, нагромождая одну ложь на другую, это… это…
— Гнусно, — заключил Кен глухим от гнева голосом.
— Все в порядке, папа. Он, конечно, большая шишка, я понимаю, почему ему не хотелось объявлять какой-то студенточке, что он и есть тот самый великий Монтгомери. Должно быть, он боялся, что я начну целовать его перстень или выкину еще какой-нибудь фортель в фанатском стиле. И честно говоря, я могла бы. Впрочем, это уже неважно. Завтра утром он уезжает и не вернется, пока я здесь.
— Ты хочешь сказать, что проведешь целый год одна в этом огромном доме? Ты никого не знаешь на острове, но обещала подруге устроить там свадьбу. И как ты собираешься это осуществить?
— Папа, ты, кажется, хотел меня подбодрить, а не сыпать мне соль на раны.
— Я пытаюсь трезво смотреть на вещи.
— Я тоже, — пробурчала Аликс. — Вот почему, я думаю, мне лучше вернуться на материк. Кроме того, этот дом принадлежит мистеру Кингсли, и он хочет его вернуть. Хотя бы потому, что здесь большая раковина на кухне.
— Кто такой мистер Кингсли?
— Джаред Монтгомери.
— Он представился тебе мистером Кингсли? — ужаснулся Кен.
— Нет, папа. Так его называл адвокат. Но я дважды обратилась к нему подобным образом, и он меня не поправил.