История болезни (документальная повесть) - часть вторая
Шрифт:
Вовка ворчит:
– Сегодня уроков не будет, только торжественная линейка. – хлопнув дверью, братья выходят из дома.
Привожу себя в должный вид, и подхожу к ней.
– Мам! В Москву поеду!
Мама задумавшись, некоторое время молчит, по выражению ее лица, догадываюсь, она как и я вспоминает 1 сентября прошлого года – нашу встречу с заведующей вторым хирургическим отделением республиканской больницы, Марией Васильевной Морозовой и ее отказ. Наконец тоном нетерпящего возражения, говорит:
– Москва, это тебе не в центр города на автобусе съездить. Напиши сначала письмо Александру Анатольевичу, что
Спорить с мамой, нет смысла. Сдаюсь:
– Хорошо! Сегодня напишу, а пока схожу ненадолго в школу – с одноклассниками встречусь…
По ведущей в школу дороге, с трудом передвигаю ноги. Хорошо понимаю, я не тот каким был – не хочется видеть в глазах ребят жалость.
Серое четырехэтажное здание, сегодня выглядит празднично.
Торжественная линейка в самом разгаре. С высокого крыльца руководители школы и почетные гости, поздравляют с началом учебного года, а я стою в толпе родственников учеников – наблюдаю.
Класс «10 А» - выпускной. Моих одноклассников осталась одна треть от прежнего состава, в нем много ребят из бывших параллельных классов и совсем мне незнакомых – видимо они перешли в нашу школу из соседних к поселку деревень. Девчата в красивых белых фартуках, ребята в белых рубашках.
Мелодично отзвенел медный колокольчик в руках восторженной первоклассницы. Классы потянулись в помещение школы. Наблюдавшие за мероприятием – расходятся, а мой класс гурьбой идет в сторону спортивной площадки, фотографироваться. Пересилив себя, все же подхожу к ним. Неожиданно для меня, первой навстречу идет Вера Лапушкина - с бывшего параллельного класса. Взгляд откровенно радостный.
– Саша! Вернулся в школу? – подходят остальные одноклассники, деревенские скоромно стоят в стороне.
Вынужденно объясняю:
– Пока нет. Вскоре снова поеду в Москву, на последнюю операцию.
Подходит ближе Валя Миронова:
– Видишь Саша, сколько нас осталось от прежнего класса. После восьмого, многие ушли учиться в техникумы и ПТУ, а такие как Крошенинников и Вовка Боровков просто бросили школу. Их уже не исправишь. Вера, теперь наш комсорг, а я от нашей школы представитель в городском комсомольском штабе «Искра». Выздоравливай и возвращайся!
Ребята по очереди, как и предполагал, приветствуют осторожно, будто я хрустальный и могу рассыпаться на осколки. Прощаюсь, но Вера останавливает:
– Не уходи, сейчас мы все вместе сфотографируемся. Ты был, есть и будешь в нашем «10 А».
На общей с классом фотографии стою с растрепанными волосами крайний справа…
После посещения школы, пришел домой в расстроенных чувствах. Сажусь за стол, пишу в Москву очередное письмо:
«Здравствуйте дорогой Александр Анатольевич. Наступила осень. Не могу дождаться от Вас обещанного приглашения на заключительную операцию, общее состояние мое, улучшилось. Ежедневно занимаюсь физкультурой, в основном бегом. За лето поправился, и мой вес составляет 52 кг. Понимаю Вашу занятость, но поймите и меня. Сегодня проводил своих бывших одноклассников в 10 класс, а я со своей цекостомой сижу дома и жду вызова. Всем медработникам вашего отделения с мамой желаем здоровья и благополучия. До скорой встречи! С Уважением! Уланов Саша
1.09.1970 год.
14 сентября 1970 год.
Вчера так и не дождавшись от Александра Анатольевича ответа, решительно заявил маме:
– Поеду! Нет сил ждать!
– Когда?
– Сегодня! Один поеду. Перед операцией тебя вызову - сама знаешь, там еще долго обследовать будут.
– Поезжай, дорогу у людей спросишь – не заблудишься, «Язык до Киева доведет».
– Найду, не маленький.
Родителис вокзала вечером, проводили в Москву…
Ранее утро. Стою с небольшой хозяйственной сумкой на перроне Казанского вокзала. Растерян. Немного постояв, решаю идти вслед за пассажирами, вышедшими с нашего поезда. Озираясь по сторонам, разглядываю огромный похожий на дворец зал ожидания, затем выхожу из парадных дверей на шумную площадь, по которой мчатся машины. Сориентировавшись в пространстве, решаю идти в сторону высотного здания, отражающее своей белизной лучи восходящего над Москвой солнца. Смотрю налево, затем направо и пока нет машин, быстрым шагом иду через площадь. Трель свистка – невдалеке стоит в милицейской форме регулировщик и полосатым жезлом подзывает к себе:
– Тебе что, жить надоело?
Покорно подхожу.
– Товарищ милиционер, мне нужно пройти к институту «Склифосовского» - показываю рукой на «высотку»: - Он в той стороне находится.
– Для этого есть регулируемый пешеходный переход. Штраф - один рубль! – вытаскиваю из кармана три рубля. Он отсчитывает сдачу и вместе с квитанцией отдает мне: - Хочешь долго жить, будь осторожен! – останавливает жезлом поток машин и провожает на противоположную сторону площади.
Расстроенный прохожу мимо «высотки», как оказалось вблизи это обложенная белой керамической плиткой гостиница «Ленинградская». Немного погодя, упираюсь в переулок. Из дома напротив в мой нос ударяет запах кофе. Резко захотелось есть. Спускаясь по крутой в несколько ступенек лесенке и через остекленную дверь захожу в полуподвальное помещение маленькой кофейни. В зале с тремя высокими столиками никого, кроме стоящего за стойкой парня в коротком белом халате. Он приветливо улыбается:
– Вам кофе с сахаром или без?
Растерявшийся от непривычного ко мне обращения, смущенно отвечаю:
– Без.
В стоящий перед ним аппарат из «нержавейки», он засыпает чайную ложку черного кофейного порошка. Что-то, в работающем аппарате несколько минут шумит, затем из бокового краника льется в миниатюрную чашку горячий кофе. На блюдечке с золотой каемочкой, парень подает чашку с ароматным напитком, на мой столик.
– С Вас, всего один рубль!
Как под гипнозом, отдаю ему рубль. Данные мне мамой деньги «тают на глазах». Горькое кофе жжет слизистые губ и языка, но бодрит. Настроение улучшается, потраченных двух рублей за первый час пребывания в Москве, уже не жалко. Услужливому парню, говорю: «Спасибо!» и возбужденный шагаю по улице дальше. Выхожу на «Садовое кольцо», оно шумит шинами многочисленного транспорта. Рядом, останавливается троллейбус, но путь мне знаком, институт совсем рядом – продолжаю движение пешком.
По спешащим сотрудникам института определяю время - где-то около восьми. Оглядываюсь по сторонам – знакомых нет. Подхожу к своему корпусу. Тишина. Входная дверь закрыта, а рядом с ней кучи строительного мусора. Наконец осознаю – корпус на ремонте. В раздумье трогаюсь в обратный путь к приемному отделению. Открываю знакомые двери. Встречает медсестра.
– Что Вы хотели?
Отвечаю:
– Приехал ложиться на плановую операцию к Александру Анатольевичу Беляеву, а отделение на ремонте.