История Генри Эсмонда, эсквайра, полковника службы ее Величества королевы Анны, написанная им самим
Шрифт:
Когда представление окончилось, обе компании сошлись вместе; и тут милорд Каслвуд предложил отправиться в таверну и поужинать. Выбор пал на "Гончую", заведение Локита в Чаринг-Кросс. Все шестеро пешком пустились в путь; три лорда впереди, Мохэнов капитан, полковник Уэстбери и Гарри Эсмонд - сзади. Дорогой Уэстбери рассказывал Гарри Эсмонду о его старом друге, Ученом Дике, который получил повышение и был теперь гвардии корнетом и написал книгу под названием "Христианский герой", чем заслужил только дружные насмешки всей гвардии, ибо, по словам Уэстбери, христианский герой то и дело нарушал
– Одного секунданта вполне достаточно, - говорил полковник, - и тогда капитан или лорд Уорик тоже могут удалиться.
– Но Гарри сказал "нет"; он твердо решился не отставать до конца. Надо сказать, что в голове у него зрел план, который, как ему казалось, мог помешать лорду виконту сделать вызов.
Они вошли в таверну, заняли отдельную комнату и потребовали вина и карт, а когда то и другое было принесено, принялись пить, провозглашая тает за тостом, и покуда слуги находились в комнате, держались, как лучшие друзья.
План Гарри Эсмонда заключался в том, чтобы завязать разговор с лордом Мохэном, оскорбить его и тем отвести ссору на себя. Итак, когда принесли карты, он выразил желание вступить в игру.
– Ну, нет, - сказал лорд Мохэн (щадя ли Гарри или же не желая испытать на себе botte de jesuite, - про то знать не дано).
– Молодые джентльмены из колледжа по таким ставкам не играют. Вы слишком молоды, мой друг.
– Кто смеет говорить, что я слишком молод!
– набросился на него Гарри.
– Верно, ваша милость боится?
– Я боюсь?
– вскричал Мохэн.
Но добрый виконт понял хитрость.
– Ставлю десять моидоров, Мохэн, - сказал он.
– Поди, глупый мальчишка, здесь не Кембридж, и мы не на пятачки играем.
– И Гарри, у которого не водилось таких денег (ибо его полугодовое жалованье всегда бывало истрачено еще до получения), должен был отступить, внутренне негодуя и злясь оттого, что в кармане у него не нашлось нужной суммы.
– Я бы, пожалуй, поставил против молодого джентльмена крону, - сказал Мохэнов капитан.
– Вот не думал, что офицеры в армии так богаты на кроны, - сказал Гарри.
– А что, в колледже секут?
– спросил капитан.
– Дураков секут, - сказал Гарри, - а задир бьют палками, а щенков кидают в воду.
– Но, видно, они не все тонут, - сказал капитан, ирландец родом; и тут все джентльмены расхохотались, что еще более обозлило бедного Гарри.
Вдруг милорд Мохэн, желая снять нагар со свечки, потушил ее. Это случилось, когда в комнату только что вошли слуги с новыми бутылками и стаканами, и милорд виконт воскликнул:
– Черт вас возьми, Мохэн, нельзя же быть таким неуклюжим. Эй, любезный, зажги-ка эту свечу.
– "Неуклюжий" - довольно неуклюжее выражение, милорд, - возразил тот. У нас в городе джентльмены не употребляют таких слов, а употребив, извиняются.
– Ну, а я не из города, а из деревни, - сказал милорд виконт.
– Оно и видно по вашим манерам, - сказал лорд Мохэн.
– Никто не посмеет называть меня "неуклюжим".
– Я вам бросаю это слово в лицо,
– Может быть, и карты отправить вдогонку?
– Джентльмены! Джентльмены! При людях!
– в один голос воскликнули полковник Уэстбери и лорд Уорик. Слуги поспешно вышли из комнаты. Слышно было, как они внизу рассказывают о ссоре.
– Довольно слов, - сказал капитан Уэстбери.
– Угодно милордам встретиться завтра поутру?
– Быть может, милорд Каслвуд пожелает взять обратно свои слова? спросил граф Уорик.
– Об этом не может быть и речи!
– сказал полковник Уэстбери.
– В таком случае у нас не остается выбора. Прошу заметить, джентльмены, были произнесены оскорбительные слова, и в просьбе об извинении отказано.
– Отказано, - сказал милорд Каслвуд, надевая шляпу.
– Где состоится встреча? И когда?
– Поскольку милорд отказывается дать мне словесное удовлетворение, о чем я глубоко сожалею, не стоит, пожалуй, откладывать, - сказал лорд Мохэн.
– Пошлем за портшезами и отправимся на Лестер-Филд.
– Надеюсь, ваша милость окажет мне честь обменяться со мной двумя-тремя ударами шпаги, - сказал полковник Уэстбери, отвешивая поклон лорду Уорику и Ходленду.
– Для меня будет честь, - возразил милорд с еще более церемонным поклоном, - встать против джентльмена, дравшегося под Монсом и Намюром.
– А ваше преподобие разрешит ли мне преподать ему маленький урок? сказал капитан.
– Нет, нет, джентльмены, двоих с каждой стороны будет достаточно, сказал покровитель Гарри.
– Пощадите мальчика, капитан Макартни.
– И с этими словами он пожал Гарри руку - предпоследний раз в своей жизни.
Проходя через общий зал, все остановились, и милорд виконт, смеясь, сказал буфетчице, что джентльмены повздорили немного из-за карт - обычное дело!
– но ссора уже улажена, и теперь вся компания отправляется в дом милорда Мохэна, на Боу-стрит, распить еще бутылочку перед сном.
Вызвали полдюжины портшезов, и когда шесть джентльменов разместились в них, носильщикам потихоньку отдали приказание идти к Лестер-Филд, где они и остановились напротив таверны "Королевское знамя". Было около полуночи, город уже спал, и лишь в немногих окнах светились огни; но для той недоброй цели, с которою явились сюда противники, ночь была достаточно светла; и все шестеро вступили на роковое поле, оставив носильщиков сторожить у ограды, чтобы никто не помешал встрече.
Все, что произошло потом, стало достоянием широкой гласности и, в назидание ослушникам закона, занесено в анналы нашей родины. Гарри Эсмонду показалось, что не прошло и нескольких минут (хотя, будучи поглощен собственным противником, действовавшим довольно напористо, он мог и не заметить времени), как с той стороны, где носильщики, перегнувшись через ограду и покуривая трубки, следили за смутно различимым зрелищем боя, раздался крик, возвещавший несчастье. Услышав его, Эсмонд выронил шпагу и оглянулся, и в это самое мгновение противник ранил его в правую руку. Но молодой человек не обратил внимания на боль и бегом бросился к своему дорогому господину, которого он увидел распростертым на земле.