История героя: Приквел
Шрифт:
– О цвет жасмина, цвет жасмина,
– Прекрасен и ароматен ты,
– Восхваляет тебя стар и мал,
– Сорву тебя я для любимой,
– во все горло распевал неизвестный. Песня доносилась до Сяо-Фаня более чем отчетливо - в громком и сильном голосе поющего юноша отчетливо слышал легкое старческое дребезжание, и мог с уверенностью указать на те немногие ноты, в которых неизвестный старец чуть фальшивил. Собрав остатки сил, Ван Фань кое-как прочистил горло, и прохрипел:
– Помогите.
Песня немедленно прекратилась. Раздался
– Где ты, мальчик? Подай голос еще раз.
– Внизу, - выдавил Сяо-Фань, и это усилие стало последней каплей для его истощенного тела. Юноша снова потерял сознание.
***
На сей раз, пробуждение Сяо-Фаня было много более приятным, чем прежние. Треск сучьев в небольшом костре, излучающем живительное тепло, густой аромат горячего чая, и щекочущие прикосновения ворсинок шерстяного одеяла встретили его в мире яви. Неизвестный, которого Ван Фань все же успел дозваться перед обмороком, приложил все усилия для спасения юноши.
– Выпей-ка, малыш, тебе это сейчас необходимо, - раздался рядом его густой, добродушный бас.
Сяо-Фань с трудом открыл глаза, и заметил удерживаемую у самого его лица чашку, исходящую паром. Темно-коричневый напиток наполнял ее, потертую, с покрытой мелкими трещинками глазурью; поодаль, над небольшим костерком, висел походный котелок, бурлящий кипятком. Юноша подался вперед, к чашке, и его спаситель с готовностью поднес ее ближе, позволяя Ван Фаню припасть к ее обжигающе-горячему содержимому. Опустошив чашку, Сяо-Фань облегченно вздохнул - по его жилам растекалось приятное тепло. Неизвестный убрал пустую емкость, и взамен протянул юноше рисовую булочку.
– Холодные, они не очень вкусны, но тебе сейчас нужно поесть, - извиняющимся тоном промолвил он.
– Съешь ее, будь добр.
Ван Фань с готовностью впился зубами в белоснежную мякоть маньтоу. Его желудок зарычал свирепым тигром, словно вспомнив только сейчас, как он пуст. Булка была проглочена в считанные секунды, пусть юноша и старался пережевывать пищу так тщательно, как мог.
– Вот молодец, - довольно похвалил Ван Фаня его спаситель.
– Погоди, я заварю еще чая. Тебе нужно как следует согреться, и он - лучший способ.
Сяо-Фань наконец-то смог разглядеть спасшего его мужчину. Крупный и сильный, он был белоснежно-сед, и одет в белые же одежды, что выделялись лишь бурым меховым воротником. Несмотря на седину, он не выглядел старцем - как из-за крепкого сложения, так и из-за живого, скорого на улыбку лица. Пухлощекий и круглолицый, он выглядел веселым добряком, но черная повязка на левом глазу, и длинный меч в белых ножнах, что старец привычно держал рядом, показывали, что неизвестный не так уж и безобиден.
Прочистив горло, Ван Фань обратился к старцу:
– Спасибо вам, благодетель, вы спасли мне жизнь. Я в неоплатном долгу у вас, - голос юноши все еще был сипл и тих, но горячий чай и еда несколько взбодрили его - Сяо-Фань больше не напрягал глотку сверх меры ради слова-другого.
–
– Как твое имя?
– Ван Фань представился привычным образом.
– Я - Хэ Вэйфэн, но называй меня просто - дядюшка… даже, пожалуй, дедушка Хэ, - со смущением хмыкнул старик.
– Последний глаз уже подводит меня, и я не разглядел поначалу, что ты годишься мне во внуки, Сяо-Фань.
– Что вы, дедушка Хэ, вы ведь сумели отыскать меня в той проклятой дыре, - улыбнулся юноша.
– Хм, верно, - старец огладил короткую бородку с довольной улыбкой.
– Как тебя угораздило в нее свалиться?
– Снег завалил лежавший поверх нее мусор, - с недовольством ответил Ван Фань.
– Я, словно глупый зверь, попался в созданную самой природой ловчую яму.
– Что ж ты не смотрел под ноги, малыш?
– с отеческим укором произнес Хэ Вэйфэн.
– Горы безжалостны к невнимательным.
– Я искал своего старшего, - ответил Сяо-Фань. Легкая тревога на миг промелькнула в его взгляде.
– Вы не встречали его, дедушка Хэ? Рыжеволосый, на голову ниже меня, вооружен саблей и мечом?
– Неужто ты говоришь о Цзин Цзи, втором ученике долины Сяояо?
– неподдельно удивился старец.
– Новости медленно доходят до этих гор, и я не знал, что Уся-цзы взял нового ученика.
– Учитель принял меня около четырех лет назад, - воодушевленно поведал юноша. То, что старик Хэ был знакомым его учителя, выставляло его в еще лучшем свете - Уся-цзы не водил дружбы с дурными людьми.
– Я редко покидал долину Сяояо в первые три года ученичества, и мое имя неизвестно на реках и озерах, - продолжил он.
– Но я и не стремлюсь особо к славе. Как по-моему, главное - не известность, а поступки.
– Старому хитрецу везет с учениками - ты, как и твои старшие, благороден духом, - усмехнулся в бороду Хэ Вэйфэн.
– Эх, мне бы толику его везения. В последние годы, моя секта знаменита все больше красотой ее послушниц, а не молодыми талантами.
– Ваша секта, дедушка… то есть, старший?
– смутился юноша.
– Простите, я не узнал в вас собрата по воинскому пути.
– Вижу, ты и впрямь недавно начал странствовать среди вольного люда, - ответил старик с добродушной укоризной.
– Я - глава секты Тяньшань. Будь так добр, оставь ненужные церемонии - мне хватает их и дома.
– Хорошо, дедушка Хэ, - улыбнулся Ван Фань.
– Мне, оказывается, повезло дважды. Во-первых, вы спасли мою жизнь, а во-вторых, спасший меня благодетель оказался главой секты, известной мечным мастерством. Рад встрече с вами, старший… то есть, дедушка.
– Ты - мечник, Сяо-Фань?
– приподнял брови Хэ Вэйфэн.
– Я, признаться, посчитал тебя кулачным бойцом. Немногие мечники столь крепки телом. Будь ты здоров, я бы с удовольствием обменялся с тобой опытом - давненько я не фехтовал с… соразмерным противником, - он с улыбкой повел широкими плечами.