История маленькой верности
Шрифт:
– Раф! – рявкнул Лео, переходя на свой командно-металлический тембр, который братья отлично знали как знак предела его терпения. – Хватит!
Бешеный, тяжело дышащий Рафаэль только выдал в ответ «на х… поди» и снова впечатал уже саднивший кулак в «свинью».
Он хотел назад.
Он – не Лео. Ему не надо выслушивать советы, искать выходы, что-то объяснять и понимать мотивы. Ему-просто-надо-назад. Ему нужен Кадзэ рядом и выплеснутое из сердца чернильное пятно вины. Ему до свиста легких нужен клон Лео, а не понимание, почему это
Стальные пальцы лидера сомкнулись на запястье, швырнув Рафаэля прочь от груши, а следом мощный удар коленом впечатал в стену.
– Хватит, - Лео опустил руки, чуть смягчая голос. – Ты весь день тут бесишься. Пора уже выпустить пар и успокоиться. Что произошло?
Раф тряхнул головой, глубокими вдохами и медленными выдохами пытаясь хоть как-то себя успокоить, и пошел вдоль стены по периметру зала, бездумно возя пальцами по краске.
– Донни сказал мне, с кем ты столкнулся, - Лео догнал его и положил руки на плечи, останавливая. – Почему ты мне не сообщил? Раф, это было очень неосторожно…
– Ой, знаю я, - тот стряхнул его ладони, уставившись в пол. – Не начинай, Лео. Да, я виноват, что не подумал ни о ком, как обычно, что ушел гулять, что встретил Кадзэ, вот во всех семи смертных виноват, только отвали, ладно? Мне тут душеспасительных моралей и бесед не надо вообще сейчас. Сам разберусь.
Леонардо дернул бровью, возвращая руки на плечи брату, и нажал, заставляя того съехать по стене на пол.
Ну, да. Ну, конечно. Ему не надо. Разумеется. Ничего ему не надо, только чтоб оставили тут беситься непонятно с чего, пока не рухнет без чувств.
– Ты скажешь мне, что происходит? Дон как воды в рот набрал, отделываясь своими любимыми «ну там, ну все уже нормально». Я уж молчу о том, что последним узнал об этой стычке. Я даже чай не могу спокойно попить, не доглядывая за вами?
Рафаэль устало мотнул головой и до боли сжал пальцы брата в своих, извиняясь этим жестом и прося поддержки.
Господи, как же он хотел довериться-то сейчас. Начать орать, выплескивая из себя эту мерзкую жижу тянущей нутро вины и жалостливые оправдания себя самого, как-то упросить старшего помочь, что-то посоветовать, сделать, починить. Брат же умный и понятливый – он придумает, как все исправить.
«Вот уж нашел советолога в амурных вопросах. Лео, наверное, такой же эксперт, как Кадзэ, с той разницей, что по башке бы дал, а не позволил так себя разложить, если бы не хотел… Идиот несчастный! Че, вообще ничегошеньки не понимает?!»
«Да, не понимает» - пришла простая короткая мысль, встряхнувшая Рафа, как электрошок.
Он вскинул глаза на брата и долго пялился в синюю радужку знакомых с детства глаз.
Он с самых пеленок, с первого прорезавшегося зуба и сказанного «гу-гу» знал эти глаза и руки. Вместе ходить учились, вместе все познавали, ложками дрались за обедом и нагоняи от сэнсэя получали вместе. Они росли и понимали мир вокруг и друг друга тоже.
А клоны… они же сразу взрослыми появились
Их учил Мастер Сплинтер, день за днем вкладывая в сыновей понимание, знания и свою мудрость. Кому уж чего досталось – не о том сейчас…
А клонов кто учил? Шредер? Великий Мастер Саки, которому всегда все готовое на блюде должны подать вот сию секунду?
«Он в натуре не понимал, выходит…»
Раф мотнул головой, порывисто обняв Лео.
– Спасибо, бро, мне надо с Донни поговорить. Вот, правда, спасибо.
И вылетел за дверь, оставив старшего брата удивленно моргать ему вслед глазами.
***
Й’оку проснулся и долго-долго рассматривал потолок над собой. В темноте очертания предметов становились всегда более четкими, а цвета хоть и густыми, но все же ясными и насыщенными, а не блеклыми, как при свете дня.
Рядом раздавалось тихое мирное сопение, гревшее левую ключицу и плечо.
Скосив глаза, он обнаружил у себя под боком крепко спавшего Ёдзи, обнявшего его руками и ногами и даже улыбавшегося во сне.
«Малыш… - Й’оку погладил его по голове, перевернулся на бок и осторожно укрыл своим одеялом. – Теплый. Как Кэдамоно* почти».
Он моргнул, с удивлением осознав, что Ёдзи чем-то неуловимо напоминал ему Рафаэля. Как отголосок эха, повторяющий окончание слов, так и черепашонок словно был уменьшенной копией ниндзя в красной бандане. Таким же теплым, таким же важным и таким же пугающим своей неизвестностью.
В тепле темно-зеленых рук дышать становилось проще. Даже зная теперь, каким Рафаэль бывает диким, зная, что он может причинить боль и без сомнений сделает это, даже теперь Й’оку не мог отделаться от чувства тепла, что дарили его объятия. Чего от него ждать завтра?
Ёдзи тоже дарил тепло. И сейчас это было вдвойне удивительно, потому что он же в последнее время не общался с Й’оку, предпочитая компанию Миднайта. Пугало, что малыш растет так быстро, что в его зеленых, точь-в-точь как у Рафаэля, глазах порой проскальзывала слишком ранняя взрослость. Как бы узнать, не повредит ли это ему в жизни?
– Кодама**, - Й’оку прикрыл глаза, чувствуя внутри странное тепло, словно бежавшее по венам от сердца до кончиков пальцев и приятно покалывавшее даже в висках.
Если бы было возможно сложить их вместе и удержать рядом с собой. Не потерять.
Да, Рафаэль напугал, буквально на глазах превратившись в голодного хищника, но зла-то не причинил и не хотел. Может, так все и должно происходить и это нормально?
Й’оку не чувствовал в нем гнева или ненависти. Было что-то странное, совершенно незнакомое, но не враждебное и теплое, очень желанное, очень нужное, почти родное.