История моей измены
Шрифт:
— Если бы. Мистер Сотера связался с Аль-Каидой после терактов 11 сентября. На самом деле он много времени провел в Афганистане.
— Но… но… он изХобокена (прим.: Хобокен — город в округе Хадсон, Нью-Джерси, США).
— Так и есть. Некоторое время он был очень влиятельным страховым лоббистом в Вашингтоне, где обзавелся значимыми политическими связями. Затем он переехал в Нью-Йорк, где, используя секреты и шантаж, получал нужную ему информацию. Он несет ответственность за передачу информации, которая привела к бомбардировке, как минимум, четырех американских
Мне снится кошмар. Проснись, Миша. Проснись, и ты увидишь, как Таль пытается разогреть вафли на кофеварке гостиничного номера. Проснись.
— Четыре бомбардировки… — весь воздух покинул ее легкие.
— Мы полагаем, что он переехал в Детройт вскоре после неудавшейся попытки взорвать рейс 253с помощью бомбы в обуви. С тех пор у него появилось больше контактов в террористических организациях. Он попал в поле зрения ЦРУ чуть более полутора лет назад, так мы и узнали, что он планирует поездку за границу. В Армению, Турцию и…
—Италию,— закончила за него Миша, голосом едва ли напоминавшим шепот.
— И Италию. У нас договоренность с турецким правительством. Они знали, что после Рима он приедет сюда, поэтому попросили нас отправиться в Италию, собрать больше информации и отследить его контакты, — объяснил Руиз.
— Ты знал, — выдохнула она, наконец, встретившись с ним взглядом. — Ты знал, кто я. До встречи со мной ты знал, кто я такая.
— Да, — быстро подтвердил он.
— Вот почему так разозлился. Вот почему не хотел, чтобы мы с Талем были вместе, — начала она соединять точки.
— Да. Миссия стояла на первом месте и не могла быть скомпрометирована.
— И я была частью миссии.
—Да.
Она понимала, что должна спорить. Должна заявить о своей невиновности, кричать с крыши, что ничего не знает,не знает!Она была не в курсе. Рвала задницу, открывая страховые конторы. Питер рвал свою задницу, пытаясь свергнуть правительства.
Но все, о чем она могла думать, это…
Я была миссией. Целью. Способом приблизиться к Питеру, приблизиться к завершению миссии. Вот почему он вел себя так скрытно. Вот почему всегда знал, где меня найти.
— Он знал меня, — прошептала она, всхлипывая.
—Да.А теперь, миссис Рапапорт, не могли бы вы назвать мне имена всех людей, с которыми Питер общался в Риме? — спросил Руиз, вытаскивая ручку и открывая папку, которую принес с собой.
— Нет. Нет, я не проводила с ним много времени, — выдавила она в ответ. Ее тошнило.
Она не проводила много времени со своим боссом, потому что была занята тем, что развлекалась с мужчиной, которого никогда толком не знала.
— Но вы все же проводили с ним какое-то время. Встречались за обедом и за ужином, — Руиз просматривал какие-то бумаги.
— Я… — она не смогла договорить.
Оба раза Таль прерывал ее встречи. Оба раза уверял, что Питер их не поймает. Она всегда удивлялась его уверенности.
Как это стало моей жизнью?
— А в Детройте? Какие коммерческие расходы числились там за мистером Сотера? — настаивал Руиз.
— Откуда мне знать? Я всего лишь агент! — воскликнула она.
— Вы одна из самых успешных агентов во всем Детройте, миссис Рапапорт. Вы должны в некоторой степени быть осведомлены о действиях вашего босса, — заметил он.
— Да, когда дело касается страховок! Хотите знать, сколько полисов он продал?! — огрызнулась она.
— Если вы станете препятствовать правосудию, допрос прекратится. И не продолжится до завтрашнего утра. Как долго продлится ваше пребывание в этой тюрьме, зависит только от вас, — предупредил Руиз.
— Ты мне угрожаешь!?
— Просто объясняю правила, миссис Рапапорт.
— Я хочу поговорить с адвокатом.
— Извините, это невозможно, миссис Рапапорт.
— Тогда я хочу поговорить с послом США.
— Я не обязан выполнять ничего из того, что вы просите, миссис Рапапорт.
— Телефонный звонок! Я имею право на чертов телефонный звонок!
— Вы не в Америке, здесь нет праваодного телефонного звонка, миссис Рапапорт.
—НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК!— крикнула она.
—Эй!— Руиз резко вскочил с места и навис над ней, и она в испуге прижалась к спинке стула. — Просто отвечай на гребаные вопросы! Ты знала, что твой босс сознательно связан с террористическими ячейками?!
— Нет! Я ничего не знаю! Я ничего не знаю! — закричала она, изо всех сил зажимая уши руками.
— Ты что-то знаешь!Должначто-то знать! Если придется я продержу тебя здесь гребаный год! Гребаный год в этой гребаной тюрь…
Прозвучал громкий сигнал тревоги. Он прорезал комнату, как циркулярная пила, напугав их обоих. Затем все стихло так же внезапно, как и началось. Руиз еще секунду смотрел на нее сверху вниз, а затем схватил со стола папку. Подойдя к двери, рванул ее с такой силой, что та врезалась в противоположную стену. Затем захлопнул ее за собой.
Миша попыталась отдышаться, трясясь и вздрагивая на стуле. Едва она начала успокаиваться — ну, настолько, насколько это было возможно в ее ситуации, — как снова раздался жужжащий звук. Она сцепила руки и сжала их на коленях. Хотела бы она свернуться в себя. Исчезнуть.
Дверь открылась, и по полу прозвучали мужские шаги. Не Руиза. Она знала, кто это, как только он ступил в комнату.
— Ты в порядке? — спросил Таль, садясь на стул, только что покинутый Руизом.
Она смотрела на него широко распахнутыми глазами. На виске у него проявлялся синяк. Он давно не брился, даже для его привычного состояния. Но самым странным был его костюм в стиле Brooks Brothers с галстуком, который выглядел так, будто его не раз дергали. Таль выглядел помятым и растрепанным, что было почти странно. Не то чтобы обычно он ходил холеным и прилизанным, но всегда держался уверенно и спокойно.