История Нового Каллена — Недосягаемая
Шрифт:
— Мы ехали по шоссе, и я полностью контролировала ситуацию, как это делает Льюис Хэмилтон [3], — задиристо пробормотала я, крутя между пальцев брелок от ключей.
— Хэмилтона лишили прав за опасную езду во Франции. Да и опыта у него гораздо больше твоего, — сокрушительно твердо произнес доктор и первым поднялся на крыльцо, не останавливаясь даже на короткую секунду, прежде чем нажать на дверной звонок. Я нерешительно замерла на ступенях за его спиной, мечтая однажды обрести такую же уверенность в собственных действиях. Желательно без возможности вспороть глотку клыками в случае неудачи.
_____
[3] Льюис Хэмилтон — британский автогонщик,
_____
Дверь открыла мать Алекса, и я поймала себя на том, что чувствую нарастающее давление. Быть может, парня и вовсе нет дома; кто проводит воскресенье в кругу семьи? Эта мысль принесла легкую волну облегчения на фоне синеющего на горизонте шторма.
Миссис Мэнголд была высокой брюнеткой со мшисто-зелеными пронзительными глазами. Черты ее лица сначала показались мне тонкими и мягкими, однако было в них что-то неестественное — не то отсутствие морщин, не то аристократическая бледность. Ее выразительных губ коснулась приветливая улыбка, но из глаз не ушла настороженность и… высокопарность. Казалось, даже непреложный шарм вампира не произвел на нее ни малейшего впечатления.
— Доктор Каллен, не ожидала увидеть вас сегодня, — чопорно произнесла она и жестом пригласила внутрь. Ее персиковые губы растянулись в тонкую линию, когда внимательный взгляд остановился на мне.
— Пожалуйста, просто Карлайл, — учтиво отозвался вампир и уверенно шагнул в дом. Ох, боже мой, Карлайл. Забери у меня эти ключи и поехали домой. — Кристин, мы с женой не могли оставить без внимания инцидент, произошедший между нашими детьми. Мы с Лиззи приехали сегодня за тем, чтобы принести официальные извинения.
Миссис Мэнголд выслушивала речь доктора с выражением легкой задумчивости на лице: ее подбородок слегка опустился вниз, а ладони легли на живот. Стоило Карлайлу замолчать, как острый взгляд миссис Мэнголд ощупал мое лицо с высокомерной старательностью: она будто пыталась найти изъян или общие черты с доктором. Я вдруг почувствовала себя маленькой нашкодившей девчушкой, которую отчитывает директор: на щеках расплылся румянец, а сцепленные пальцы казались противно липкими и скользкими.
— Вероятно, я должна извиниться за машину, которую испортила вашему сыну. — Я не совсем поняла, в какой момент заговорила. Вокруг меня сгустилось тягостное молчание; родительская коалиция ждала моей реакции. — Мой поступок был безответственным и опасным как для него, так и для меня. Я очень надеюсь, что нам с вашим сыном удастся наладить отношения и больше никогда не встречаться по такому поводу. — Больше никогда не встречаться. Ни с ним, ни с вами, леди-надменность.
Спасибо вам, Бронте и Остен, за чудесные диалоги персонажей. Не дали мне упасть в грязь перед лицом врага.
Я вздрогнула от грузного топота и перевела взгляд с глубоко-зеленого батистового платья миссис Мэнголд на лестницу; возникло ощущение, что под нами ощутимо дрожит пол, а полупрозрачные тени от светильников хаотично пляшут по пространству прихожей. Он остановился на одной из нижних ступеней, босоногий, в одних только шортах гавайской расцветки, из-под которых торчала резинка от белья Calvin Klein. Его гладкий торс оттеняли крепкие, очерченные полукругом кубики пресса, а на руках выступили тонкие узловатые вены. Мой растерянный взгляд сам собой остановился на его лице: широкую линию челюсти покрывала легкая щетина, губы раскрылись от изумления, выставляя напоказ ровную полоску
— Александр, немедленно оденься! — Я взволнованно заморгала, пытаясь избавиться от такого реального и несвоевременного флешбека. А был ли это флешбек?..
Шея миссис Мэнголд покрылась жуткими багровыми пятнами, а глаза стали размером с начищенный до блеска четвертак, когда она увидела образ шалопая-сыночка на лестнице. Губы Алекса изогнулись в ироничной усмешке: неужели психоз образцовой матери доставлял ему такое удовольствие? Я перевела взгляд на главу семейства Мэнголд, что неторопливо спускался вниз по лестнице, успевая сопроводить нерадивого сыночка легким подзатыльником. Его открытое лицо, как ни странно, казалась мне до боли знакомым, как и ямочки на щеках.
Карлайл и Джон Мэнголд обменялись рукопожатиями и моментально завели разговор о новом транспортном средстве во дворе, пока я отвлеченно рассматривала расстилающуюся впереди гостиную. Я чувствовала себя некомфортно и расстроенно, но не могла понять почему. Несмотря на чрезмерную эстетичность миссис Мэнголд, дом выглядел обжитым и уютным. Не было стерильной чистоты и минимализма как в обители Калленов, а из-за угла за мной наблюдала миниатюрная копия Алекса с тонким вздернутым носом и блестящими волосами, что покрывали ее плечи.
Он боялся, что безумие проникнет в него, как яд, и он неосознанно навредит семье. Но навредит не уверенному и широкоплечему отцу или статной, манерной матери, а этой худенькой, беззащитной девчушке лет двенадцати. Ее одну Алекс оберегает по-настоящему, с трепетом старшего брата; наверняка он все еще помнит тот день, когда впервые в жизни ему доверили взять в руки теплый, пахнущий детской присыпкой пастельно-розовый сверток, откуда торчал тот самый вздернутый носик на фоне красноватой, но такой нежной младенческой кожи. Помнит ту эйфорию и сокрушительный восторг, когда с губ слетает первая неуверенная попытка назвать тебя по имени. Первым словом Арчи было «Бет».
Раздалось утробное, гортанное рычание, и за ним последовал грозный лай длинношерстного белого пса, который безбоязненно перегородил коридор. Я ошарашенно заморгала и уставилась в шоколадные глаза ретривера, что не отрывались от неподвижной фигуры доктора Каллена. Вампир совершенно не отреагировал на угрозу; на его лице отражалась крайняя заинтересованность в разговоре с Джоном Мэнголдом. В эту самую секунду спустился и Алекс. Он переоделся в спортивные треники и толстовку, попутно проводя широкой ладонью по холке обеспокоенного пса.
— Финансы лучше обсудить за чашкой кофе. Без детей. — Слова мистера Мэнголда прозвучали как будто издалека; я настолько сильно погрузилась в собственные мысли, что чувствовала себя выбитой под зад из реальности тяжелым кожаным сапогом.
— Нам с Лиззи тоже есть о чем поговорить. — Я моментально перевела взгляд на парня, а потом и на свою единственную защиту — Карлайла, который, похоже, чересчур сильно вошел в роль отца. — Ты ведь не против?
Медово-золотые глаза остановились на моем лице; Карлайл как будто пытался считать мое состояние по одной только мимике. А я… чувствовала тревогу. И все пожирали меня взглядами, все ждали моего ответа, все хотели, чтобы я приняла решение.