История одного филина
Шрифт:
— Кря-кря-кря, — и черные глазки уток ехидно поблескивают, — полюбуйтесь только на этого хвастуна с такой смешной штукой на голове… какой он храбрый, когда нет опасности… кря-кря-кря…
Ху, проголодавшийся да к тому же, признаться, и порядком струхнувший во сне, успел заглотить второго воробья и теперь прислушивается, стараясь понять, чем вызван этот переполох среди кур.
Шло время, и Йошка Помози свыкался с солдатской жизнью, которая и не была настоящей солдатской. Дома Йошке жилось совсем несладко, и, если сравнить с деревней, теперешняя его служба казалась чуть ли не отдыхом. Батрацкий сын, он привык вставать
Йошка не был настолько избалован жизнью, чтобы не видеть приятных сторон солдатской жизни, о чем и написал агроному и попросил его пересказать матери содержание письма.
С утра пораньше он первым делом убирал канцелярию, хотя, по чести сказать, особого беспорядка там и не было: затем Йошка шел проведать своих приятелей, которые, похоже, тоже не надрывались на работе. Чуть позже он заводил мотор автомобиля и в облаках пыли мчал в село, где ненадолго заворачивал к аптекарю обсудить с ним «мировые проблемы», затем ехал к почте, где забирал все, что приходило для воинской части и отдавал то, что нужно было отослать.
Полковник приходил в подземный бункер-канцелярию точно к девяти часам, принимал у Йошки закрытую сумку с почтой, а затем выслушивал донесения офицеров. Йошку при этом на первых порах отсылали вон, но потом его перестали выпроваживать, так как полковник доверял Йошке, да и другие офицеры тоже доверяли; большинство из них до призыва на военную службу были инженерами, и разные их поручения Йошка выполнял с такой же точностью, как и поручения полковника.
И очень скоро Йошка сделался прямо-таки незаменимым человеком, кому спокойно можно было давать и самые деликатные поручения в полной уверенности, что Йошка не проболтается. Поэтому никого не удивило, что Йошку вне очереди произвели в капралы, хотя этот чин не внес никаких изменений в жизнь самого Йошки и не изменил его отношений с товарищами по части. Строевой службы здесь, за исключением далеко вперед вынесенных сторожевых постов, никто не нес, и в общем-то получалось так, что те, кто до призыва был мотористом, сварщиком, строителем, плотником, слесарем или инженером, и сейчас занимались своим прежним делом с той только разницей, что на них надели военную форму. Единственным исключением был сам полковник, который окончил военно-техническую академию, но и он, находясь постоянно среди некадровых военных, не так следил за своей выправкой.
Однако на берегу реки не было заметно даже следов военного строительства, которое, впрочем, большей частью велось под землей. После одной-двух учебных тревог полковник остался весьма доволен увиденным, вернее тем, что не увидел ни малейшего признака, который демаскировал бы большие подземные работы. Но даже если бы занимаемый район подвергся прямому воздушному налету, он не причинил бы большой беды: бомбы могли нанести ущерб лишь подъездным путям, а сами цистерны, укрытые в подземных хранилищах, в любом случае оставались недосягаемыми.
Поэтому полковник лишь пренебрежительно пожал плечами, когда получил сообщение, что поблизости собираются проводить артиллерийские учебные стрельбы. Орудия будут установлены так, чтобы снаряды, пройдя над горой, разорвались где-то на противоположном берегу реки, на обширных заброшенных пастбищах с частым кустарником. Наблюдатели-корректировщики займут посты на склоне горы, обращенном
Если полковник изъявит желание понаблюдать за учениями, ему будут рады. Конечно, он может прихватить с собой и спутников.
Полковник вспомнил о своем друге аптекаре и предложил тому, если покажется интересным, отправиться вместе взглянуть на учения… хотя сам он минувшей войной предостаточно нагляделся и испытал на себе «работу» неприятельской артиллерии.
— Охотно поеду! — ухватился за предложение аптекарь, которому надоело торчать за прилавком. — Сын утверждал, будто современная артиллерия способна с точностью до сантиметра рассчитать попадание.
— Тогда мы заедем за тобой, — на прощание сказал полковник, — а если надумаешь пригласить еще кого-то, кому нравятся хлопки и взрывы, то могу взять и его. И полевой бинокль предоставлю в ваше распоряжение.
Аптекарь замялся.
— Можно взять Янчи?
— Конечно. Учения намечены на воскресенье. По окрестным селам уже объявили, куда не следует ходить, — опасно! — и кроме того повсюду будут расставлены дозорные, чтобы не случилось беды.
Вот почему в ближайшее воскресенье задолго до рассвета Янчи вышел во двор взглянуть на небо: только бы обошлось без дождя! Новехонькая охотничья шляпа цвета ярко-зеленой люцерны говорила всем и каждому о безграничной любви мальчика и лесу. Янчи долго раздумывал, не надеть ли ему и галстук, чтобы во всем походить на егеря, но потом решил, что не стоит, ни к чему обращать на себя излишнее внимание… и утешился тем, что недолго ему осталось ждать, вот подрастет немного, и все увидят в нем заправского охотника…
Йошка наказал юноше выйти и воротам ровно в половине седьмого, но Янчи был «готов к отправлению» уже в половине шестого. Он вышел к воротам послушать, не гудит ли машина, ждать которую оставалось еще с добрый час.
Но вот и машина.
— Ну, Янчи, живей садись! — поторопил его полковник; Янчи в знак приветствия поднял свою злополучную шляпу и вскочил в машину.
Затем полковник забрал и аптекаря, и машина затряслась по выбоинам и ухабам, потому что мощеной дороги здесь не было, а земляную всю разбили тяжелые грузовики с лесом, когда в конце зимы свозили бревна в долину, к шоссе.
Мотор надсадно хрипит и взвывает, автомобиль норовит завалиться то на один бок, то на другой, точь-в-точь как простая крестьянская телега на ухабах, и Йошке потребовалась вся его сноровка, чтобы не засесть в какой-нибудь выбоине.
Полковник на чем свет стоит честил лесорубов, аптекарь напрягал все свои силы, чтобы не съехать с сидения, и только Янчи наслаждался поездной; что же касается Йошки, то ему было не до красот природы: только бы не застрять. К слову заметим, что Йошка облачился в новый мундир, а шинель не надел, иначе не были бы видны его ослепительно сверкающие новые капральские звездочки…
Наконец, на самой высокой точке одной из просек они приметили артиллерийских наблюдателей, те оставили свою машину ниже по склону: видимо, не рискнули взбираться на ней по такой крутизне.
Йошка чуть поворачивает голову к своему командиру, не будет ли у того каких приказаний, но поскольку полковник молчит, Йошка выжимает педаль до отказа, и отчаянно взвывший мотор тащит их на вершину.
Артиллерийские офицеры одобрительно улыбаются смелому маневру полковника; тот, не скрывая торжества, пожимает всем руки и представляет им своего друга аптекаря, Йошка тем временем отводит машину к опушке леса, чтобы не торчала на просеке.