История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1
Шрифт:
Хотя первая стихотворная повесть Лермонтова Хаджи Абрек
появилась в журнале уже в 1835 г., началом его литературной
известности следует считать стихи на смерть Пушкина, которые (хотя
они, разумеется, не могли быть напечатаны) широко ходили в
списках. В 1837 и 1838 гг. несколько его стихотворений появилось в
разных журналах, каждый раз привлекая к себе внимание. В 1839 г.
его друг Краевский основал толстый журнал Отечественные
Записки,
появляться в печати регулярно и часто. В 1840 г. подборка его
стихотворений и поэм и роман Герой нашего временивышли
отдельной книгой. Но, как и Пушкин, только с более реальными
основаниями и более действенно, Лермонтов противился тому, чтобы
в обществе на него смотрели как на литератора. Он мало бывал в
литературных кругах, и единственным литератором, с которым он за
всю жизнь близко сошелся, был Краевский. С другой стороны, он
остро интересовался политическими вопросами и в 1838–1840 гг.
принадлежал к тайному обществу, где эти вопросы обсуждались – к
«Кружку шестнадцати».
Светская жизнь, несмотря на удовольствия, тешившие его
тщеславие, раздражала и злила Лермонтова. У него было несколько
настоящих искренних друзей в свете, но в целом он вызывал у него
лишь возмущенно-презрительную скуку. Однако вскоре жизнь в
Петербурге кончилась. Под пустейшим предлогом он дрался на дуэли
с де Барантом, сыном французского посла. Обошлось без
кровопролития, но тем не менее поэт был арестован и снова сослан в
линейный полк на Кавказ (1840). На этот раз он принял участие в
нескольких военных экспедициях против чеченцев и проявил себя как
блестяще храбрый офицер. Он был упомянут в донесениях и дважды
представлялся к награде, но Петербург наград не утвердил. Летом
1841 г. он поехал в Пятигорск, на Кавказские минеральные воды, и
встретил там многих петербургских и московских знакомых, в том
числе своего однокашника майора Мартынова. Лермонтов и
Мартынов ухаживали за одной и той же барышней, m-lleВерзилиной,
и Лермонтов отравлял Мартынову жизнь своими насмешками над
ним в присутствии этой барышни. Некоторое время Мартынов
терпел, но в конце концов вызвал Лермонтова на дуэль. Лермонтов
всегда был готов драться. 15 июля (по старому стилю) 1841 г. они
стрелялись в долине близ Пятигорска. Мартынов выстрелил первым,
и Лермонтов был убит на месте.
При жизни Лермонтов печатался мало – он отдавал в печать
только те свои произведения,
сразу после его смерти начали публиковать его ранние стихи, по
качеству резко отличавшиеся от тех, которые он сам находил
достойными опубликования. Пропорция этих более слабых
произведений росла с каждым новым изданием и в конце концов
поглотила небольшое количество совершенной поэзии в океане
детских излияний. Читая Лермонтова, необходимо отличать зрелое от
незрелого и не поддаваться ошибочному впечатлению от первых
томов собрания его сочинений (к сожалению, всегда первых).
Ранняя его поэзия обильна и бесформенна. Она ценна для
биографа, который в состоянии делать скидку на юность поэта, но
для читателя подавляющая ее часть интереса не представляет.
Изредка там и сям вспыхивают проблески гениальности, отрывки
песни, поражающей такой силой непосредственного лириче ского
возгласа, таким пронзительным самовыражением, каких и
предугадать было нельзя. В этих произведениях нет ни мастерства,
ни манеры, ни техники – ничего, кроме изобилия лирического сырья.
Особняком от других стихов стоит Ангел, написанный в 1831 г., –
один из высочайших лермонтовских взлетов, может быть, самое
изумительное романтическоестихотворение на русском языке. Оно
совершенно – хотя это не есть совершенство зрелости. Никогда
непобедимая тоска прикованной к земле души о небесной родине не
была выражена с такой музыкальной правдой, как в шестнадцати
строках семнадцатилетнего мальчика.
Следующий период (1832–1836) был менее продуктивен, чем
первый. Это особенно относится к лирике. В юнкерской школе
Лермонтов, кроме непристойных поэм, почти ничего не писал. Это
антитеза его ранней поэзии, и только в синтезе этих двух элементов,
реалистического и романтического, личность Лермонтова нашла свое
истинное выражение. Юнкерские поэмы привели к Сашке, где этот
синтез уже наполовину осуществлен. Сашка– родной, законный сын
байроновского Дон Жуана, может быть, даже единственный во всем
потомстве, который в самом деле похож на отца, хотя, явно, более
романтичен и менее изыскан. Многое в этой поэме непечатно и идет
не от Байрона, а от домашней традиции непристойных стихов. И все-
таки общее впечатление от поэмы – явно романтическое. Сашка