История русской литературы XIX века. В 3 ч. Ч. 3 (1870—1890)
Шрифт:
Активно проявляют себя не только критики народнического направления, но и представители иных идейно-эстетических ориентаций. «Почвенник» H.H. Страхов (1828—1896) вновь поднимает проблему Гоголя-художника («Об иронии в русской литературе», 1875), вопросо «народности» в поэзии («Некрасов и Полонский», «Некрасов — Минаев — Курочкин», 1870); одним из немногих признает высокие достоинства толстовского романа-эпопеи («Критический разбор «Войны и мира», 1871). Отличался от других периодических изданий журнал «Вестник Европы» М.М. Стасюлевича: его значимость определялась участием видных ученых и публицистов А.Н. Пыпина, Н.И. Костомарова, В.Д. Спасовича, Е.И. У тина. К официально-охранительным органам приближались «Русский
В.П. Мещерского, «Новое время» A.C. Суворина.
В прозе обновляется жанр демократического романа, в котором пишут Д.К. Гире («Старая и юная Россия»), И.В. Омулевский («Шаг за шагом»), И.А. Кущевский («Николай Негорев, или Благополучный россиянин»), Ф.М. Решетников («Где лучше?», «Свой хлеб»), А.К. Шеллер-Михайлов («Под гнетом окружающего», «Вразброд», «Лес рубят — щепки летят»), Д.Л. Мордовцев («Новые русские люди», «Знамение времени»). Наряду с активно развивающимся жанром романа продолжается и эволюция малых жанров, в особенности очерка. В 70-е годы очерк и роман взаимодействуют, обогащаясь художественными открытиями друг друга. Углубляются традиции 60-х годов, заложенные произведениями Левитова, Слепцова,
Н.В. и Г.И. Успенских.
Для писателей-народников характерен пристальный интерес к народной жизни в настоящем, а также к ее истокам и обычаям, к народным типам в их историческом развитии. Общая тема произведений Н.И. Наумова, П.Д. Нефедова, П.В. Засодимского, Н.Н. Златовратского, Н.Е. Ка-ронина-Петропавловского, С.М. Степняка-Кравчинского, А.О. Осиповича-Новодворского, А.И. Эртеля — пореформенная российская деревня. С этой темой тесно связан другой аспект народнической литературы — исследование духовных исканий прогрессивной разночинной интеллигенции.
Писатели-народники следовали завету Г.И. Успенского, как-то сказавшего: «Мы решаемся спуститься в самую глубь мелочей народной жизни...»
К старшему поколению писателей-народников принадлежит Филипп Диомидович Нефедов (1838—1902). Наблюдения над жизнью села Иванова (в начале 70-х годов — Иваново-Вознесенск) и окрестных деревень послужили начинающему писателю материалом для очерков и статей «Девичник», «Наши фабрики и заводы», вызвавших сочувствие демократических кругов и негодование дельцов-промышленников. Известность принес Нефедову сборник рассказов «На миру», куда вошли щемящие душу зарисовки народного быта: «Крестьянское горе», «Безоброчный».
Несмотря на правдивое, фактически точное изображение жизни крестьян и рабочих в ряде произведений, в целом писатель тяготел к идеализации патриархального мира с его общинным укладом («Ионыч», «Стеня Дубков») и неприятию всего, что пришло из города с его фабричными порядками («Чудесник Варнава»).
Интересовался Нефедов и жизнью других народов России, бедственным положением переселенцев. Вклад его в демократическую литературу немаловажен, хотя и скромен, как и заслуги многих забытых теперь «старателей русской земли» (М.Е. Салтыков-Щедрин).
В ту же пору вошел в литературу и Николай Иванович Наумов (1838— 1901). Он принадлежал к видным деятелям народничества 60—70-х годов, входил в его революционное крыло. Жизнь и творчество Наумова тесно связаны с Сибирью, круг его писательских интересов замыкался на насущных проблемах жизни сибирского крестьянства. В «Деле» и «Отечественных записках» публиковались его очерки и рассказы о положении в пореформенной деревне, об угнетении народа на золотых приисках: «Деревенский торгаш», «Юровая», «Крестьянскиевыборы», «Мирскойучет», «Еж». Выступления мужиков на деревенских сходках напоминали в его сочинениях речи пропагандистов-народников во время «хождения в народ». Достоинства произведений Наумова определялись их своевременностью, хорошим знанием экономики, быта, уклада крестьянской жизни,
Как и Нефедов, Наумов не избежал идеализации крестьянской общины и схематизма в изображении отдельных черт эпохи. В позднейшем творчестве заметнее стала тенденция к морализаторству (сборники «В тихом омуте», «В забытом краю», повесть «Паутина»).
Неотделима от народнического движения литературная деятельность Николая Николаевича Златовратского (1845—1911) — автора знаменитого романа «Устои». Выходец из разночинной среды, Златовратский рано начал сотрудничать в демократических изданиях, беря за образец произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина и H.A. Некрасова. В его сочинениях «Крестьяне-присяжные», «В артели» (1874—1875) заметно их влияние. Искания народнической интеллигенции отражены в повести «Золотые сердца», где романтически облагораживаются поведение народников, смирение и терпеливость крестьянства, окрашенные религиозностью.
К лучшим произведениям писателя относится роман «Устои. История одной деревни» (1878—1883). Анализируя текст романа, литературовед
В.Б. Соколов отмечает: «Крестьянство показано в тот момент, когда “жизнь поставила задачи столь глубокие и великие, которые не стояли никогда перед старой правдой ... труждающихся и обремененных” во времена крепостного права. В столкновение противоположных сил в деревне — хозяйственных мужиков, кулаков, нарождающейся сельской буржуазии и бедняцкой улицы — были вовлечены и рисуемые писателем с явной симпатией “народные романтики” Ульяна Мосевна и Мин, которых особенно угнетало “неопределенное ощущение неполноты в прежней цельности и округленности”... Их положение в гуще социальных противоречий в деревне являет собой ... несоответствие между субъективным стремлением отстоять старую правду, законы мирской справедливости и объективным ходом экономического развития».
К числу персонажей, которым сочувствует писатель, относятся и такие поборники общинных порядков, как Мосей Волк и Филаретушка. Но внук Волка Петр выступает уже представителем новых принципов хозяйствования, неотвратимость которых при всей симпатии к патриархальности осознает и сам автор. Создатель замечательных сочинений на крестьянскую тему: «Авраам», «Деревенский король Лир», «Горе старого Кабана», «Деревенские будни», «Очерки деревенского настроения» — Златовратский постепенно теряет значение в литературе после разгрома народничества и развенчания посеянных им иллюзий.
Сложная картина литературного движения 70-х годов показывает, что народническая проза никогда не была зеркальным отражением народнической идеологии, и это позволяет соотносить ее с произведениями писа-телей-классиков, для которых таким же животрепещущим был народный вопрос («Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского, «Анна Каренина» Л.Н. Толстого, «Новь» И.С. Тургенева, «На ножах» и «Соборяне» Н.С. Лескова и др.).
Герои 70-х годов нравственно измеряются тем, насколько они близки народной «почве» или оторваны, отделены от нее. Политический авантюризм так же, как и позиция Николая Ставрогина, поставившего себя «выше» добра и зла, в романе Ф.М. Достоевского «Бесы» — следствие полного разобщения образованного сословия с народом, неспособности его уверовать, что «Бог есть синтетическая личность всего народа, взятого с начала его и до конца». Вера в Бога и в народ неразделимы в моральных исканиях Левина в «Анне Карениной» Л.Н. Толстого. Как выражение уверенности в том, что возможно познать их и духовно приобщиться к ним, звучат итоговые выводы героя: «Я освободился от обмана, я узнал хозяина». По наблюдению Е.И. Анненковой, И.С. Тургеневу в романе «Новь» «удалось предугадать тот внутренний трагизм народнического движения, который постепенно открывался и самим участникам его, и писателям, обращавшимся к теме «хождения в народ».