История времен римских императоров от Августа до Константина. Том 2.

Крист Карл

В областях прикладной математики, механики и технического усовершенствования многие труды остаются анонимными и частично трудно поддаются хронологии. Важнейшим литературным представителем этой области знаний является Герон Александрийский, по всей вероятности из 1 в.н.э. И он тоже прославился не столько благодаря новшествам и собственным исследованиям, сколько резюмированию и обработке технических знаний своего времени. Труды о технике измерения и механике и о других специальных технических и математических вопросах знакомят в первую очередь с общим состоянием науки эпохи, например с такими военно-техническими подробностями, как функционирование

катапульт и луков. С другой стороны, Герон уже применил в качестве двигательного средства сжатый воздух и сжатый пар.

Однако важнее, чем литературная продукция в этой области, явилась сама практика. Еще со времен поздней Римской Республики были достигнуты важнейшие усовершенствования в строительной технике и в архитектурной форме. Употребление похожего на бетон «гидравлического» строительного раствора и использование опорных стен, крестовых и пореберных сводов позволили увеличить размеры купольных сооружений и сводов, применение обожженного кирпича дало возможность делать подземные печи для отопления. В специализированных мастерских применялись теперь не только различного вида пинтовые прессы, но и подъемные механизмы, а также краны, хотя и не такие сложные, как знаменитый кран со ступенчатыми колесами из мастерской по изготовлению колонн Лукцея Пекулиара в Капуе.

Инструменты повседневного пользования и вспомогательные средства, такие, как маленькая счетная доска или инструмент для определения уровня воды, приобрели свой постоянный облик, однако требовали дальнейшего технического усовершенствования. Так, например, еще в 1 в.до н.э. было изобретено отвесное мельничное колесо для помола зерна, причем число оборотов жерновов по сравнению с водяным колесом увеличивалось в пять раз благодаря разнообразным соединениям приводного и зубчатого колес. Тем не менее это открытие не получило быстрого дальнейшего распространения, так же как и неоднократно упоминаемая в специальной литературе и археологически доказанная галльская «уборочная машина».

Для тех приоритетов, которые ставил при принципате представитель римского правящего слоя в области науки и техники, идеально подходит Секст Юлий Фронтин (30—100 гг. н.э.). Фронтин после своего первого консульства в 73 г.н.э. был наместником в Британии, потом в 83 г.н.э. бок о бок с Домицианом участвовал в войне с каттами, получил в 86 г.н.э. проконсульство в провинции Азия. В 97 г.н.э. он стал куратором вод, в 98 и 100 г.н.э. снова был консулом. Этот человек, сделавший блестящую карьеру при Флавиях, Нерве и Траяне, последние годы своей жизни посвятил интенсивной литературной работе на специальные темы. Но Фронтин не был чистым теоретиком, в первую очередь он пытался применить специальные знания и опыт на практике.

Сохранившееся в отрывках произведение Фронтина об измерении земельной площади имело выдающееся практическое значение; Карл Лахманн считал автора «самым древним и самым образованным среди писателей, писавших об искусстве измерения земли». Насколько позволяют судить сохранившиеся фрагменты, Фронтин пространно сообщал о различных категориях земли, а также об обычных правовых спорах и таким образом соединил систематическую инвентаризацию с принятием во внимание исторических и юридических аспектов. В собрании «Военных списков», произведении, написанном на греческом языке, Фронтин преследует опять же практические цели. Не менее известен Фронтин был и в другой области.

Римляне всегда прилагали большие усилия, чтобы добиться хорошего водоснабжения.

Водопроводы Рима и Компаньи еще сегодня демонстрируют это стремление, так же, как Пон дю Гар высотой в 49 метров, это трехэтажная монументальная арочная система, которая снабжала водой Немаус. Еще Плиний Старший констатировал по этому поводу: «Кто ценит изобилие воды в банях, и рыбных бассейнах, домах, садах, городских виллах, декоративных прудах и с другой стороны участки водопровода, приподнятие дуги, пробуравленные горы, разравненные долины, тот должен признать, что на всей земле не существует ничего более достойного восхищения» («Естественная история», 36, 123).

После того как Фронтин принял должность куратора вод, он посчитал необходимым провести полную инвентаризацию и получить исчерпывающую информацию, которую еще сегодня мы можем прочесть в его работе «О водопроводе города Рима». После исторического обзора всех водопроводов города Рима, их мощностей, функций протекания, права пользования и проблем ремонта он говорил на основании новых планов о способе сооружения, системе мер водопроводов, категории и поперечных сечениях труб, а также о проблеме распределения воды.

Как энергичный и безупречный куратор, Фронтин не хотел зависеть от подчиненных специалистов и сам вникал в суть дела, не только как технический эксперт, но и как опытный знаток людей. Он был горд тем, что «здоровье этого вечного города» почувствует заботу принцепса. «потому что число распределителей, хозяйственных сооружений, колодцев и бассейнов будет повышено. И не меньшую пользу частным лицам принесет расширение принцепсом прав пользования водой ... Даже сточные воды не бесполезны: причины нездорового климата будут смыты; улицы станут чистыми, чище станет воздух, исчезнет атмосфера, которая при наших предках принесла плохую славу городу».

Литература и искусство

Для исторической оценки литературы при принципате расширение латинского языкового пространства является таким же основополагающим, как и изменение духовных и политических предпосылок; преемственность стиля и жанров так же важна, как и развитие индивидуальных достижений. Границы латинского языкового ареала прежде всего продвинулись на Балканский полуостров; они проходили теперь на севере Македонии и Фракии, включая Мезию и Дакию. Параллельно с этим расширялся и круг латинских литературных ландшафтов: авторы из старых романизированных регионов Пиренейского полуострова становились теперь известными наряду с авторами из Галлии и Северной Африки.

Тацит во введении к своей «Истории» указал на литературные предпосылки на примере историографии: «За исходный пункт моего произведения я возьму второе консульство Сервия Гальбы и Тита Виния (69 г.н.э.). Так как время до этого, 820 лет от основания города, отобразили многие писатели и сделали они это с большой силой языка и с не меньшей прямотой. После битвы при Акции и после того, как власть была сосредоточена в одних руках, ушли те великие дарования. Одновременно стала искажаться истина, сначала по неведению государства, а вскоре из склонности к поддакиванию или, наоборот, из ненависти к власть имущим. Никто не заботился о потомках — среди враждебных и покорных. От подхалимства автора можно все же легко отвернуться, нападки и зависть, наоборот, слушают во все уши; лесть скрывает рабские убеждения, злонамерение — ложную видимость прямоты (Тацит «История», 1,1).