История всемирной литературы Т.2
Шрифт:
Одним из наиболее распространенных жанров андалусской поэзии был васф (описание). Живописные луга Испании, реки, озера, горы, сады и парки становятся предметом восхищения поэтов. Впервые в арабской поэзии появляются описания моря и кораблей. Замечательные архитектурные сооружения испанских городов, дорогое, украшенное инкрустациями оружие, цветы и роскошные ткани, быт андалусских феодальных княжеских дворов с их пиршествами, музыкой и танцами, играми и развлечениями — все это привлекает внимание поэтов. Они умело перемежают традиционные описания известной им лишь по литературе пустыни с яркими картинами
Как и на Востоке, любовная лирика занимает в андалусской поэзии большое место, причем и здесь можно проследить два направления: «платоническое» и «эпикурейское». Воспевание вина и застольных радостей также становится одной из излюбленных тем андалусских поэтов.
Неустойчивость в положении арабов Испании, вынужденных постоянно вести борьбу с христианскими государствами и постепенно отходящих на юг под натиском реконкисты, оказала большое влияние на общий тон андалусской поэзии. Отсюда — и элегический плач по исчезнувшим династиям и оставленным врагу городам, и обращенные к Аллаху бесконечные мольбы о помощи, и размышления об «эфемерности бытия», постоянно повторяющиеся в арабской поэзии еще с доисламских времен и звучащие у андалусских поэтов начиная с конца XI в. в контексте трагической судьбы с особой искренностью и убедительностью.
К числу писателей последних лет Кордовского халифата относится поэт и ученый Ибн Хазм (994—1064), с которого, собственно, и начинается расцвет арабской литературы в Испании. Ибн Хазм принадлежал к числу активных сторонников кордовских Омейядов; после падения династии он удалился в Альмерию, где написал единственное в своем роде сочинение — «Ожерелье голубки» («Таук аль-хамама»), нечто среднее между этико-психологическим трактатом и художественным произведением.
Тема книги заявлена в заглавии: голубь в те времена был символом любовной страсти. Автор воссоздает все основные ситуации и этапы любовного чувства; он пишет о природе любви, о ее признаках, о полюбивших во сне, о полюбивших по описанию, о полюбивших с первого взгляда, о посреднике, соглядатае, о единении, разрыве, верности и т. д.
За морально-психологическим, а подчас и философским анализом следуют примеры: анекдоты или короткие новеллы из жизни Андалусии того времени или литературные реминисценции. Согласно сложившейся в арабской прозе традиции Ибн Хазм перемежает прозаический текст поэтическими вставками, иллюстрирующими основную тему главы.
У Ибн Хазма нет высокомерного гаремного отношения к женщине, но вместе с тем он чужд какого бы то ни было мистического или куртуазного преклонения перед ней. В его сочинении сформулирован не рыцарский взгляд на честь с его идеей служения даме, а понятие просвещенного андалусского горожанина с его мусульманским представлением о добродетели и достойном поведении.
«Ожерелье голубки» представляет большой культурно-исторический интерес. Это памятник философских, нравственных и психологических представлений эпохи. В наивных рассказах-иллюстрациях, сохраняющих поэтическое обаяние и для современного читателя, перед нами оживают быт и нравы арабской Испании X—XI вв.
Младшим современником Ибн Хазма был выдающийся арабо-испанский поэт, кордовец Ибн Зайдун (1003—1071). Он прожил весьма бурную жизнь, полную взлетов и падений,
Ибн Зайдун находился еще под большим влиянием восточноарабской поэзии. Он писал в традиционных жанрах панегирики, элегии и подражал поэтам Востока, заимствуя у них мысли и образы, а иногда даже вставляя в свои стихи целые строчки из их произведений. Однако в поэзии Ибн Зайдуна встречаются и чисто испанские элементы: поэт воспел испанскую природу, великолепие городов Андалусии, особенно Кордовы:
Привет вам от меня, окрестности Кордовы!
Здесь, как всегда, цветы красу раскрыть готовы,
А тучи — слезы лить над кущами дерев,
А воды — мирно течь, все горести презрев...
(Перевод Ю. Хазанова)
Широкую популярность у арабов завоевала его «Нуния» (поэма с рифмой на согласную «нун»), в которой поэт повествует о своей любви к аль-Валладе. В соответствии с традиционной схемой он жалуется на ее жестокость, клеймит клеветников, опорочивших его в глазах возлюбленной, клянется в верности и обещает быть покорным ее воле.
Не меньшей славой, чем Ибн Зайдун, пользовался в Андалусии его покровитель, поэт-эмир, правитель Севильи аль-Мутамид (1040—1096). Он проводил энергичную внешнюю политику, значительно расширил свои владения и даже овладел Кордовой. Однако страх перед королем Леона и Кастилии Альфонсом VI заставил аль-Мутамида обратиться за помощью к альморавидскому правителю в Марокко Йусуфу ибн Ташифину, который, правда, остановил реконкисту, но заодно захватил владение аль-Мутамида, а самого коронованного поэта отправил в Марокко (в селение Агмат), где тот умер в плену. Традиция рисует аль-Мутамида щедрым меценатом, ко двору которого стекались литераторы и ученые со всей Андалусии.
Сохранились главным образом те стихотворения аль-Мутамида, которые относятся к периоду пребывания поэта в заключении в Агмате. Основная их тема — рассказ об испытываемых унижениях, воспоминания о счастливом прошлом.
Пленник, праздником в Агмате ты унижен, огорчен,
А ведь как любил ты прежде эти шумные пиры!
Дочерей своих голодных, изможденных видишь ты,
Им в обед не бросят люди финиковой кожуры.
Дочки, чтоб тебя поздравить, шли по грязи босиком, —
Прежде ноги их ступали на пушистые ковры!...
(Перевод М. Петровых)
При дворе аль-Мутамида в Севилье жил поэт, уроженец Сицилии Ибн Хамдис (1055—1132). Вынужденный покинуть родину после норманского завоевания в 1078 г., поэт перебрался в Севилью и, став одним из приближенных аль-Мутамида, оставался при эмире до самой его смерти. Последние годы Ибн Хамдис провел в Тунисе и на острове Майорка.