История всемирной литературы Т.6
Шрифт:
В «Энеиде наизнанку» отношения между античными богами и троянцами напоминают отношения крепостников и крепостных. Эол сзывает ветры на барщину, приказывает «взбурлить им море». Богиня Юнона «баба злая, порода панская, лихая». Троянцы — это люди «мастеровые», которых сдают внаем. Они «смекают» во всяком деле: умеют гнать горелку, «на бочки обручи набить».
Произведение полемически направлено против канонов классицизма. Автор снижает, пародирует возвышенное и героическое. Книжные традиции в поэме сочетаются с фольклорно-песенными. Это произведение народное и национальное. В нем заметны поиски нового, народного идеала. Колоритно показаны труд, обычаи, обряды и верования крепостного крестьянства. Т. Шевченко, познакомившись с поэмой в начале 40-х
Поэма «Тарас на Парнасе» (середина XIX века) — вершина белорусской анонимной литературы. Как и в «Энеиде наизнанку», в ней заметно пародийно-сатирическое начало. Античный Парнас, «населенный» богами-олимпийцами, напоминает обыкновенную белорусскую деревню, а небожители — обедневшую шляхту или зажиточных крестьян. Повествование в «Тарасе на Парнасе» ведется от имени белорусского крестьянина, случайно попавшего на Парнас. В образе Тараса воплощены лучшие черты белоруса. Это добросовестный труженик, любознательный, сообразительный, наделенный чувством юмора человек, умеющий воспринимать прекрасное. На вопрос богов: «Кто ты такой? Ты не писатель?» — Тарас с чувством собственного достоинства отвечает, что он просто «полесовщик из Путевища».
Авторство поэмы не установлено. Одни исследователи приписывали ее В. Дунину-Марцинкевичу, другие — А. Вериге-Даревскому, третьи — студентам Горы — горецкого земледельческого института. Высказывалось мнение, что поэма написана беглым декабристом Евхимом Крупенькой (Крупенниковым). Бесспорно одно, что «Тарас на Парнасе» принадлежит перу высокообразованного человека, у которого были основания скрыть свое авторство. Из текста видно, что автор читал поэму «Энеида наизнанку», был хорошо знаком с русской литературой, разбирался в борьбе, которая велась в ней между различными идейно-художественными течениями. Так, у подножия парнасской горы толпа не пропускает вперед господина, вопящего: «Полегче, братцы! Не душите вы фельетон мой и «Пчелу»». Это «редактор всех газет», готовый каждого облаять на весь свет, «как Гоголя запрошлым летом». Хотя фамилия редактора и не названа, читателю ясно, что это Ф. Булгарин, неоднократно печатавший пасквили на произведения Гоголя. Внешний портрет Булгарина, а также Греча нарисован довольно точно. Им противопоставлены Пушкин, Гоголь, Лермонтов, которые проникают на Парнас с одобрения народной толпы.
Вплоть до 1890 г. поэма «Тарас на Парнасе» распространялась устно и в рукописных списках. Она завоевала широкую популярность, оказала благотворное воздействие на последующие поколения писателей. По существу, от нее берет свое начало реалистическое направление в белорусской литературе XIX в.
К «Энеиде наизнанку» и «Тарасу на Парнасе» близки по своим идейно-эстетическим качествам многие анонимные гутарки (жанр короткого рассказа, чаще всего построенного на диалоге двух крестьян) и стихотворения того времени. В них повествуется о мыслях и чувствах белорусского крестьянина, передан протест против классового порабощения, стремление получить землю и волю. Крепостническая действительность правдиво показана в «Гутарке Данилы со Степаном», на которую в свое время ссылался Г. Плеханов, говоря о неповиновении крестьян помещикам.
Аналогичны по содержанию и другие анонимные произведения того времени, направленные против крепостничества («Собрание», «Весна гола удалась»). Общественный идеал гутарок не всегда ясен. Чаще всего он сводится к желанию, чтобы помещики испытали такие же невзгоды, какие выпали на долю народа, чтобы у них так же «поболела головка, когда придется пахать». Пути к освобождению определяются абстрактно («придет и на панов каранье от бога».) В некоторых гутарках и стихотворениях («Правда», «Вот теперь какой люд стал») затрагиваются морально-этические проблемы. Утверждается, что с увеличением «силы денег» отмирает духовное единство людей, портятся нравы.
С анонимной поэзией созвучно творчество
В протесте против самодержавия и крепостничества Павлюк Багрим был не одинок. Можно сослаться на разночинца Франца Савича (1815—1846). За участие в тайной организации студентов Виленской медико-хирургической академии он был сослан рядовым солдатом на Кавказ, откуда неоднократно пытался бежать за границу. Как явствует из философских и публицистических произведений Савича на польском языке, он, «неумолимый враг панов», был сторонником вооруженного восстания. В единственном стихотворении, написанном на белорусском языке, «Там, вблизи Пинска», подчеркивается несовместимость науки и гуманизма с деспотизмом и крепостничеством. Белорус-полещук обращается к соседям — «литвину» и «волынцу» — с призывом подать руки друг другу «царям на сгубу».
Более умеренными были взгляды Яна Барщевского, Яна Чечота и особенно Александра Рыпинского. Наиболее активный период их творчества относится к 40-м годам. Их произведения были опубликованы в различных сборниках и альманахах.
Детство и юношество Яна Барщевского (1794—1851) связано с Полоцком. Свое первое произведение, польскую поэму «Пояс Венеры», написанную в духе классицизма, он создал в 1809 г. Он много путешествовал пешком по Белоруссии, в 40-е годы жил в Петербурге, где познакомился с Т. Шевченко, издавал польский альманах «Незабудка». В историю белорусской литературы Барщевский вошел как автор назидательных стихотворений «Горелица» и «Девонька», стихотворного рассказа «Мужицкий грабеж», посвященного событиям 1812 г., а также четырехтомного сборника рассказов «Шляхтич Завальня» (СПб., 1844—1846). В него вошли своеобразно обработанные и скомпонованные автором белорусские сказки, которые он услышал в детстве в доме своего дяди Завальни. Хотя сборник издан на польском языке, однако, по выражению польского критика М. Грабовского, в каждом его слове «слышен белорус».
Поэт и фольклорист Ян Чечот (1796—1847) был выходцем из обедневшей шляхты, жившей на Новогрудчине. Во время учебы в Виленском университете он дружил с А. Мицкевичем. В студенческие годы Ян Чечот написал несколько белорусских песен, именинных поздравлений и драматическую сценку. Как один из руководителей тайных обществ филоматов и филаретов, Чечот был сослан в Уфу. Вернувшись на родину, он собирал и переводил на польский язык белорусские народные песни, изданные в 1837—1846 гг. в Вильно в шести сборниках. К некоторым из них присоединены белорусские назидательные стихотворения, адресованные крестьянству. В предисловиях к сборникам охарактеризованы особенности белорусского языка и фольклора. Несмотря на просветительский характер, произведения Чечота запрещались цензурой.
Белорусский и польский поэт Александр Рыпинский (ок. 1810 — ок. 1900), еще занимаясь в Витебской гимназии, перевел на польский язык «Русалку» А. Пушкина. Во время службы в Динабургской крепости он подружился с заключенным там В. Кюхельбекером. Как участник восстания 1830—1831 гг., Рыпинский вынужден был эмигрировать за границу, где сблизился с А. Мицкевичем. В 1840 г. в Париже на польском языке было издано исследование «Белоруссия», в котором Рыпинский попытался осмыслить пути развития белорусской литературы, охарактеризовать особенности белорусского фольклора. В 50-е годы он основал в Лондоне вольную типографию, где наряду со своими польскими сборниками издал белорусскую балладу «Нечистик» (1853). После вступления на престол Александра II поэт вернулся на родину.