История всемирной литературы Т.6

Бердников Георгий Петрович

В широкий жанрово-стилевой диапазон творчества Шевченко периода ссылки входят и фабульные исторические стихотворения и поэмы («Чернец», «Иржавец», «В то пасхальное воскресение», «Завалило черной тучей», «Швачка» и др.), рисующие в романтическом духе прошлое Украины, ее героев, жертвующих собой во имя свободы родины.

Главное место в произведениях 1847—1850 гг. занимает личностная и «ролевая» лирика — значительное явление в истории украинской литературы. Поэтическая культура Шевченко стояла на уровне высших достижений мировой поэзии того времени. Характерными чертами ее являются народно-песенная основа, глубокий психологизм, философская обобщенность образов, стилистическое разнообразие, динамичность и композиционная раскованность, богатство образных ассоциаций, наличие различных словесных «партий». Главными чертами лирики Шевченко являются автобиографичность, эмоциональное переживание детских лет и юности, мысленное

перенесение поэта на Украину, обобщенный образ которой он неразрывно связывает со своей собственной судьбой — «N. N.» («Тогда мне лет тринадцать было...»), «Не греет солнце на чужбине...», «N. N.» («О, думы мои! О слава злая!»), «И вырос я в краю чужом...», «А. О. Козачковскому», «И золотой и дорогой...» и др.

Шевченко в совершенстве владеет приемом наглядности в передаче абстрактной мысли, достигает совершенства в психологизации тропа, что позволяет увидеть любую жизненную реалию через призму личностного восприятия. Его лирика основана не столько на логических предметно-понятийных связях, сколько на ассоциативном сочетании дополнительных смысловых и интонационных оттенков, что позволяет ему передать глубинные, подчас смутные еще движения души, ее «подтекст» («Солнце заходит, горы чернеют...», «А мы все думаем, решаем...», «И сонные волны, и мутное небо...», «И тернистый и колючий...», «Не самому ль мне написать...» и др.). Вместе с тем у Шевченко заметно стремление к реалистической точности, движение от фигуральной речи к автологии. Графичность поэтического рисунка явственно видна в стихотворениях «Вишневый садик возле хаты...», «Все снится мне: вот под горою...», «Какого дьявола я трачу...». Большинство стихотворений, относящихся к «ролевой» лирике, имеет ярко выраженный народно-песенный склад («И богата я...», «Муженька я дорогого...», «Куковала кукушечка...», «Протоптала тропочку...» и др.). В последовательной смене разнофигурных ритмических модификаций, характерной для Шевченко, важное место занимает коломийковый стих — сочетание восьмисложного и шестисложного стихов хореической каденции.

В 1857—1858 гг. Шевченко вел дневник («Журнал»), представляющий собой ценнейший источник сведений о его жизни, окружении, об общественно-политических, философских и эстетических взглядах поэта. Как своеобразный вид его мемуарной прозы «Журнал» отличается глубиной самоанализа, живописностью бытовых сцен, меткими характеристиками современников.

Вернувшись из ссылки, Шевченко в марте 1858 г. приезжает в Петербург и включается в общественно-политическую и литературно-художественную жизнь: он встречается с Чернышевским, братьями Курочкиными, Михайловым, Плещеевым, Тургеневым, Лесковым, Марко Вовчок и другими деятелями культуры и освободительного движения, расширяет свои контакты с кругом «Современника», принимает участие в создании Литературного фонда, подготовке альманаха «Хата» и первого украинского журнала «Основа». В 1860 г. Академия художеств присуждает Шевченко звание академика-гравера. В том же году выходит его «Кобзарь», состоящий из 17 произведений, написанных до ссылки.

Творчество после ссылки — новый этап в идейно-художественном развитии Шевченко, когда мотивы и образы социально-бытового плана, философичность интимной лирики уступают место образам и мотивам политической борьбы и грядущей крестьянской революции. Как бы возвращаясь к общей тональности «трех лет», Шевченко в своем образе мира и «темного царства» самодержавия прозревает час неминуемых перемен, поднимаясь при этом на более высокую ступень идейного и художественного обобщения. Доминирующими в его творчестве становятся сатирическая образность, политические мотивы, изобличительно-публицистический тон. Библейский пафос обличения сливается у Шевченко с пророчеством гибели всех «нечестивых» — от царя до «ясновельможного» украинского панства как пособника мучителей народа («Неофиты», «Осии. Глава 14», «Сраженья были, распри — все бывало...» и др.). Разоблачение и инвектива у Шевченко всегда идут теперь рядом с поиском хотя бы неприметных следов существования идеала в действительности, что определяет существенную черту его реализма, в котором всегда присутствует романтический порыв в будущее.

В неподцензурном стихотворении «Юродивый», изобличающем «царя-фельдфебеля» Николая I и его пьяных «сатрапов-унтеров», поэт находит «средь миллионов свинопасов» «чудака-оригинала», дерзнувшего публично дать пощечину сатрапу. Этот единичный факт становится для Шевченко точкой опоры для широкого исторического обобщения (характерная черта его поэтики), раскрывающего связь между сопротивлением насилию отдельной личности и выступлением всей массы народа против тирании. Обращаясь с гневным осуждением к самому «всевидящему оку» и проклиная царей, поэт как пример самоотверженности воскрешает образы «поборников священной воли» — томящихся в каторжных рудниках Сибири русских революционеров.

Политической

поэзии Шевченко последних лет жизни присущи притчево-параболические структуры, персонификация идей, актуальные образы-символы, показывающие высокий уровень идейно-художественного обобщения в духе политических задач того времени. Это проявляется даже в отдельных картинках с натуры («О, люди! бедные, слепые!», «Однажды над Невой иду...»), где отдельное, не теряя своей конкретности, превращается во всеобщее. Ключевым словом в творчестве Шевченко становится «правда-месть»; он не только страстно призывает народные массы к восстанию, но и верит в победу революции, в грядущее обновление жизни на земле («Я на здоровье не в обиде...», «Свете тихий! Свете ясный!», «И Архимед и Галилей...» и др.).

Шевченко выступил основоположником новой украинской литературы, он соединил ее цели с задачами общероссийского освободительного движения и развитием революционно-демократической идеологии, с жизнью и борьбой народных масс за социальное и национальное освобождение; он необычайно расширил ее идейно-тематический и художественно-эстетический диапазон, вывел ее на путь подлинного историзма, сыграл выдающуюся роль в развитии украинского литературного языка. Обращаясь со своим словом ко всему миру, разрабатывая темы и проблемы интернационалистского звучания, Шевченко приобщил украинскую литературу к решению задач мирового идейно-художественного развития. Творчество Шевченко предопределило дальнейшее прогрессивное развитие украинской литературы.

Развитие украинской литературы в конце XVIII — первой половине XIX в. (до 1861 г.) происходило в эпоху разложения феодально-крепостнических отношений, формирования буржуазной нации и новых, капиталистических отношений. Оно было тесно связано с освободительным движением народов России, с ростом социального и национального самосознания народа. Под влиянием этих факторов украинская литература все ближе становится к жизни народа, способствует росту его социального и национального самосознания, связывается с борьбой крестьянства против крепостнического гнета. В области общественной (в частности художественной) мысли складываются два лагеря, два противоборствующих направления: революционно-демократическое и либерально-буржуазное.

Новая украинская литература развивалась на народно-поэтической основе, что определило глубоко демократический характер лучших ее произведений. Наиболее прогрессивные украинские писатели, и в первую очередь Шевченко, отразили социальные стремления и чаяния крепостного крестьянства.

*Глава третья*

БЕЛОРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

В первой половине XIX в. продолжался процесс формирования новой белорусской литературы, начавшийся в XVIII в. Он протекал в сложных общественно-политических условиях. Безудержно возрастали феодальные повинности. Царская цензура запрещала издание книг на белорусском языке. 18 июля 1840 г. Николай I вообще запретил употреблять слово «белорусский» применительно к белорусским губерниям. С другой стороны, местная шляхта продолжала полонизаторскую политику. Двойной гнет вызывал сопротивление широких масс. В 10—20-е годы существовали декабристские организации, а также тайные студенческие общества филоматов и филаретов, действовавшие в 1817—1823 гг. в Виленском университете. Для этого этапа развития белорусской литературы характерны стремление к национальной самобытности, ориентация на живой, разговорный язык, на фольклор. С собирания и обработки народной поэзии начинали свою литературную деятельность большинство писателей того времени. Зарождалось научное белорусоведение, фольклористика и этнография.

В первой половине XIX в. художественное сознание белорусского народа проявлялось преимущественно в фольклоре. Сохранилось совсем немного авторских произведений. Как и в XVIII в., литература оставалась в основном рукописной и анонимной.

Наиболее значительные произведения белорусской анонимной литературы — поэмы «Энеида наизнанку» и «Тарас на Парнасе». Поэма «Энеида наизнанку» — первое крупное эпическое произведение новой белорусской литературы.

Скорее всего она возникла в середине 20-х годов. До нашего времени дошла лишь половина первой части произведения, повествующего о злоключениях античного героя Энея. Своими корнями «Энеида наизнанку» восходит к «Энеиде» Вергилия, в жанровом отношении она связана с такими произведениями, как «Вергилиева Энеида, вывороченная наизнанку» Н. Осипова, а также «Энеида» И. Котляревского, которые оказали на нее значительное влияние. Однако в традиционную форму неизвестный нам автор (вероятно, им был смоленский помещик В. Ровинский) вложил оригинальное жизненное содержание. Травестия, стилизация под античность воспринимаются как художественная условность, ибо перед читателем предстают типичные белорусские паны и крестьяне начала XIX в.