Июнь 1941. Разгром Западного фронта
Шрифт:
Еще более результативные действия показал экипаж БТ-7 взвода управления дивизии в составе старшего сержанта Г. А. Найдина и красноармейца Копытова. Заняв огневую позицию в лесу, танкисты подпустили на короткую дистанцию танковую колонну противника. Точными выстрелами были подбиты головная и замыкающая машины колонны. Пользуясь замешательством немцев, геройский экипаж расстрелял и остальные десять танков. Также героически сражался с врагом сводный отряд истребителей танков из числа бойцов 5-го МСП, который был сформирован в Молодечно; возглавлял его оперуполномоченный особого отдела дивизии Жихарев. После боев в районе Ошмяны — Сморгонь, где части 5-й танковой дивизии вели героические бои буквально до последнего танка, ее остатки были оттеснены еще дальше на восток. К исходу дня 25 июня части дивизии, осуществляя планомерный отход, временно сосредоточились в районе местечка Радошковичи. Устроив на дорогах завалы с целью замедлить продвижение противника, 5-я ТД продолжила отступление по шоссе Минск — Москва, подвергаясь неоднократным бомбардировкам с воздуха.
Справка. Герой Советского Союза Г. А. Найдин закончил службу в Вооруженных Силах СССР в звании полковника бронетанковых войск.
Как написано во всех исследованиях и в мемуарах, в этот день вместе с танкистами сражались бойцы войск НКВД из полка майора Пияшева. Но вряд
407
Личный архив Д. Н. Егорова — И. И. Шапиро, копия.
Так что фактически 25 июня против частей 39-го корпуса группы Гота на молодечненском направлении продолжали действовать остатки всего лишь одной советской дивизии, все той же 5-й танковой. Естественно, единичные, удачные для нас боестолкновения не могли изменить общую неблагоприятную ситуацию. В результате этих скоротечных боев, являвшихся в тактическом отношении 100 %-ной импровизацией, продвижение на Минск с севера было задержано фактически только на несколько часов, после чего немецкие танки вышли в район Молодечно. Примерно в 20 часов управление 13-й армии было атаковано подразделением 20-й танковой дивизии вермахта с десантом на броне. В завязавшемся ожесточенном бою, в котором приняли участие работники штаба армии и 570-го армейского батальона связи, погибло более половины личного состава батальона и 35 офицеров армейского управления, в том числе начальник разведотдела полковник П. М. Волокитин. Противником были захвачены машины с шифровальными документами. Двумя отдельными группами штаб 13-й с трудом сумел выйти из соприкосновения с неприятелем и направился к Минску. Основная масса штаба направилась через Городок под командованием заместителя начальника штаба армии подполковника С. П. Иванова. В Городке хвост колонны штарма вновь был атакован танками противника, попаданием снаряда в бронемашину был убит начальник оргмоботдела подполковник К. В. Литвин. Когда вышли к Минску, с горечью подсчитали потери: многие офицеры управления 13-й армии были заявлены пропавшими без вести. Майор Я. Ф. Игнатенко, офицер отдела кадров. Майор В. Т. Вороновский, командир 570-го ОБС. Позже он «высветится» среди партизан. Капитан Ф. А. Герасимов, еще один кадровик. Интендант 2-го ранга В. И. Безкишкин, начальник АХО. Старший лейтенант С. И. Бондаренко, начальник штаба 570-го ОБС. Интендант 2-го ранга Я. В. Амбарнов, помощник командира 7-го полка 4-й танковой дивизии, но проходит по списку управления 13-й армии. Майор И. А. Морозов, офицер автобронетанкого отдела. Техник-интендант 2 ранга Г. Т. Никаноров, начальник секретной части. Капитан А. С. Михеев, тоже из АБТО штарма. Полковник К. Н. Рапава, начальник химслужбы. Капитан А. П. Фоков, офицер отдела укомлектования. Полковник Г. В. Киршин, начальник АБТО.
Из донесения зам. начштаба 13-й армии от 26 июня 1941 г. (по событиям 25 июня):
«5-я танковая дивизия прикрывала направление Молодечно на линии Сморгонь и не в силах сдерживать противника отходила. К 16 часам в районе Молодечно у командира 5-й танковой дивизии осталось 5 танков и 12 бронемашин».
И все же в мозаике этих, казалось бы, понятных событий остается несколько не ложащихся в общее поле сегментов. При выверке хронологии имеет место некоторая нестыковка, не позволяющая однозначно определить дату, когда немцы установили полный контроль над Вильнюсом и его окрестностями. По словам полковника Федорова, к 17 часам 23 июня Вильнюс был взят противником. Как докладывал командир 9-й ЖДД НКВД Истомин, в 19:30 город еще был наш и шел бой в 20 км западнее него, но на Молодечно валил сплошной поток отступающих войск. Танкист вермахта Х. Орлов (см. выше) писал, что немцы вошли в Город Милосердия утром 24 июня. Допустим, так. А почему не раньше, если остатки 5-й ТД отошли от города? Темнеет в 20-х числах июня очень поздно, поэтому, вероятно, следует предположить, не заняли Вильнюс не потому, что не хотели, а потому, что не смогли либо чего-то опасались. Их заминка могла быть следствием того, что на окраинах Вильнюса, на подступах к нему и в нем самом продолжали оказывать сопротивление (и, возможно, немалое) какие-то советские части. Предполагать можно все, что угодно, но мы до сих пор не знаем, какова была участь 10-го полка, 5-го разведбата и других частей 5-й ТД. Были их остатки в числе тех, кто вышел 24 июня к Молодечно, или же они были отрезаны от главных сил и продолжали сражаться в полном окружении в пригородах Вильнюса и на его улицах? А ведь были еще подразделения 128-й и 184-й дивизий, были еще те, кто встретил войну непосредственно на границе. Хотя бы в теории, но можно допустить, что, отступив на восток, они все же пытались сражаться рядом с танкистами 5-й дивизии. Бригадный комиссар Г. В. Ушаков писал, что утром 25 июня Ф. Ф. Федоров приказал командиру 9-го ТП И. П. Веркову после взятия Ошмян двигаться на Вильнюс. Не затем ли, чтобы соединиться с остававшимися там частями дивизии? Неважно, что приказ был заведомо невыполним, важно то, что принцип «Сам погибай, а товарища выручай» не был забыт и соблюдался. И есть еще одно, пусть и косвенное, подтверждение моих предположений.
24 июня 53-й дальнебомбардировочный авиаполк (40-я дивизия 1-го авиакорпуса ДБА ГК) на машинах ДБ-3а и ДБ-3ф бомбил Тильзит и 25-го собирался продолжить; потерь матчасти и личного состава за 22–24 июня не было. Но вечером прилетевший в полк командир дивизии полковник В. Е. Батурин отменил эту задачу и поставил новую: бомбить скопление танков западнее Вильнюса. На разведку были высланы экипажи капитана Репкина и старших лейтенантов Ленькина и Богачева. Штурман А. И. Крылов принимал участие в этом вылете. Он писал, что заход на цель был произведен со стороны озера Нарочь вдоль шоссе Вильнюс — Полоцк («дальники», как известно, летали не по плоским картам, а «по глобусу»). В районе белорусского местечка Сымонели наблюдали ожесточенный бой. А при подлете к Вильнюсу увидели, что ожесточенные бои идут и на его западной и юго-западной окраинах, у вокзала, нау лицах и площадях [408] .
408
Крылов А. И. По приказу Ставки. М.: ВИ, 1977. С. 14.
Части 3-го авиакорпуса бомбили колонны танков группы Гота, продвигавшиеся на Ошмяны. В 96-м полку 42-й дивизии не вернулось пять экипажей: командиров звеньев В. И. Григорьева, Г. И. Краснощекова, П. А. Бобрышева, пилотов М. Е. Плугина и А. П. Колоярцева (все в званиях младших лейтенантов). Колонна, шедшая от Воложина на Молодечно, была атакована машинами И-15бис 215-го ШАП майора Рейно. Вероятно, после получения сообщения об избиении 53-го полка соседей командованием 3-го ДБАК было принято решение о нанесении «удара возмездия». В середине дня 207-й ДБАП двумя звеньями (это было все, что комполка Г. В. Титов после двух дней боев сумел поднять в воздух) совершил налет на аэродром Парубанек, было заявлено о выводе из строя около 40 истребителей Люфтваффе; потерь с нашей стороны не было. Также летчики 42-й ДБАД принесли плохую весть: было обнаружено скопление танков противника уже в 25–30 км северо-западнее Минска. Наблюдениями экипажей 212-го полка А. Е. Голованова и лично инспектора техники пилотирования корпуса майора О. Н. Боровкова информация была подтверждена, о чем было доложено в Генштаб и командованию ВВС фронта.
8.5. За правым флангом
Действия 11-й армии
Контрудар на Каунас
Выдвижение 21-го механизированного корпуса в район Двинска
Ввод противником в бой в районе Каунаса двух свежих дивизий 2-го армейского корпуса резко осложнил ситуацию для 11-й армии, лишившейся к этому времени 128, 179 и 184-й стрелковых и 5-й танковой дивизий. Следовало отвести весьма уже избитый 16-й стрелковый корпус на рубеж реки Вилия (Нерис), чтобы закрепиться там, однако на заседании Военного совета фронта под нажимом представителя УПП РККА армейского комиссара 2 ранга В. Н. Борисова (о его «вкладе» в развитие событий в Прибалтике я уже писал) было принято прямо противоположное решение: 16-му корпусу перейти в наступление с целью вернуть Каунас. По получении приказа командира корпуса генерал-майора М. М. Иванова о наступлении, части 23-й дивизии начали выдвижение в район Свилайняй, Рудминяй, Ратуше, чтобы из него начать наступление вдоль шоссе Ионава — Каунас. Следом за 23-й должна была наступать 33-я СД, 5-й дивизии полковника Ф. П. Озерова предстояло атаковать Каунас с запада.
Во время развертывания дивизий 16-го корпуса противник сам перешел в наступление при поддержке авиации, занял Кармелаву и начал продвигаться на северо-восток в направлении Ионавы. Первым в соприкосновение с ним вошел 89-й стрелковый полк (командир — майор Н. Ф. Батюк, в недалеком будущем — герой обороны Сталинграда). Его батальоны с ходу перешли в контрнаступление, из-за правого фланга выдвинулся и также вступил в бой 117-й стрелковый полк (командир — майор И. П. Бушин). Неприятельский авангард был смят, понес большие потери и в беспорядке отступил. Перейдя к преследованию, 23-я СД освободила Кармелаву и подошла к северо-восточной окраине Каунаса. Вплотную к восточной окраине удалось прорваться 5-й стрелковой дивизии. Однако противник, введя в бой из резерва еще одну пехотную дивизию, вынудил 5-ю СД отступить к реке Вилия.
Немцы предприняли попытку ударом в правый фланг остановить 89-й полк, переправив на лодках на южный берег Вилии несколько сот стрелков. Контратакой батальона старшего лейтенанта Д. С. Воронкина при поддержке огня полковой батареи и станковых пулеметов их намерение было сорвано. На поле боя осталось до 400 трупов, полсотни мотоциклов с колясками, 150 велосипедов. В сражении между Ионавой и Каунасом 89-й СП уничтожил и вывел из строя ориентировочно до полутора тысяч вражеских солдат и офицеров, взял трофеи в виде пушек, автомашин, мотоциклов и другого снаряжения. До 900 захватчиков уничтожил 117-й полк. Воины 225-го стрелкового полка (командир — подполковник Ф. И. Мацук) огнем рассеяли кавалерийскую часть и подбили несколько танков. Огневую поддержку пехоте обеспечивали подразделения 211-го ЛАП. Собственные потери также были очень серьезными, выбыла из строя значительная часть начсостава. Когда немцы сами контратаковали и создалось угрожающее положение, командир дивизии генерал-майор В. Ф. Павлов лично повел в бой курсантов, находившихся в резерве полковых школ, и геройски погиб. Также 25 июня под Каунасом был убит зам. командира 33-й дивизии полковой комиссар А. И. Силантьев. К вечеру 25 июня 56-й МК Манштейна, отбросив ослабленные подразделения 188-й стрелковой дивизии, частью сил зашел в тыл 23-й и 33-й дивизиям, занял Ионаву и вышел на шоссе Каунас — Двинск еще в одном месте. 11-я армия, обойденная с обоих флангов, оказалась в оперативном окружении. Боевым распоряжением командующего армией 126-я СД была подчинена командиру 16-го корпуса с задачей прикрыть его отход на рубеже Клампиняй, Слободка, Будели. В районе м. Кроны к дивизии присоединились ее стрелковые батальоны, участвовавшие в строительстве приграничных укреплений.
25 июня командир 21-го механизированного корпуса получил боевую задачу от наркома обороны С. К. Тимошенко. Корпус поступал в распоряжение командования Северо-Западного фронта и должен был выдвинуться к Двинску, занять оборону на участке Ницгале, Краслава и не допустить форсирования противником Западной Двины. В 10 часов комкор Д. Д. Лелюшенко издал приказ, в котором его дивизиям предписывалось: совершив форсированный марш, к исходу дня 26 июня занять оборону по северному берегу Западной Двины. Немецкая авиация дважды подвергла ожесточенным бомбардировкам расположение частей 21-го МК. Зенитчики сбили два Ю-87, взятый в плен пилот показал, что видел танковые колонны своих войск в 50–60 км юго-западнее Двинска.